Мэйси ушла к соседям, когда поняла, что обстановка накаляется.
— Ты прав, — ответила Алви.
— И глупо. Как будто тебе четырнадцать.
— Ты прав, Килан.
Он зарычал. Не как волк — вполне себе по-человечески. Алви вдруг захотелось оказаться рядом и крепко обнять, чтобы он успокоился.
— Прекрати повторять одно и то же! Лучше объясни, почему я узнаю такие вещи от своей мамы?
— Потому что твоя мама решила сдать меня с поличным.
— Ты вообще не собиралась мне говорить?
Алви легла на кровать, свесив голову вниз, а ноги подняла повыше.
— Ничего страшного не произошло, ты делаешь проблему из ничего.
— Из ничего? Алви, на вас чуть не напали дикие оборотни! Ты сошла с ума?!
— Никто не собирался на нас нападать. И я была не одна. К тому же, дикие оборотни уже много лет были просто страшилкой для малышей. Откуда нам было знать?
— Ну что ж, теперь страшилка ожила.
Он замолчал. Алви чувствовала необходимость попросить прощения, но также она не понимала, почему Килан так злится на нее.
Вместо извинений она спросила:
— Что говорит твоя мама?
Килан явно был не в настроении делиться с ней подробностями, но также он знал Алви. Знал, что она все равно докопается до правды, любыми путями.
— Они прочесали лес в том месте, где вы слышали вой. И за мили вокруг. След ведет далеко на север, но потом теряется. В тех местах болото, много запахов. Но они продолжат поиски, — он замолчал, после чего добавил взволнованно: — Алви, я возвращаюсь. Я выезжаю домой.
Мысль о том, что Килан вернется, заставляла сердце Алви сходить с ума от счастья, но также она понимала, что это просто ребячество. Он не мог срываться к ней по каждому пустяку.
— Килан, в этом нет необходимости. Я в порядке.
— Но ты могла быть не в порядке. Я должен был защищать тебя. В этом и есть суть Союза, разве нет?
— Ты не можешь быть рядом каждую минуту.
— О, поверь, я могу! — он выпалил это, после чего набрал дыхания и продолжил уже мягче. — Ты даже не представляешь, как много я могу.
Разговор медленно уходил в другое русло. Алви перевернулась, подложив подушку под грудь.
— Ходил бы за мной по пятам?
— Словно твоя тень.
Она засмеялась, и он подхватил ее смех, расслабляясь.
— Алви, я серьезно. Теперь я буду бояться каждую минуту.
— Послушай, я не одна. И мы все решили, что в лес больше ни ногой. До тех пор, пока не решится вопрос с дикарями.
— Мне все равно не по себе. Думаю, я попрошу кого-нибудь из семьи пожить в Беркли какое-то время.
— Это будет потрясающе, Килан.
— Это будет ужасно! Просто ужасно!
Мэйси была в истерике. Она ходила из одной стороны комнаты в другую и то и дело что-то сшибала.
Алви с виноватым лицом сидела на ее кровати.
— Прости…
— Простить? Не могла бы ты передать своему жениху, чтобы он шел на…
— Постой! — она давно не видела подругу в таком бешенстве. — Может быть, в этом есть и плюсы?
Мэйси уставилась на нее, подперев кулаками бока.
— А если твой папаша заявил бы, что хочет перебраться к нам под бок?
— Я была бы рада…
— Конечно… Ведь твой папаша не чертов Себастьян Рейн. Знаешь что, подруга. Если я перегрызу ему горло в порыве злости — так и знай, в этом виновата ты.
— Вообще-то Килан…
— Плевать я на это хотела.
И Мэйси ушла, хлопнув дверью с такой силой, что стены затряслись.
* * *
Килан должен был сосредоточиться на работе. Он обязан был это сделать, но вот уже которую неделю он чувствовал, как сходит с ума.
Алви была невыносима… Невыносимо прекрасна, если быть точнее. Он видел ее раз в пару дней во время видеозвонков, и ему было этого достаточно, чтобы потом, закрывая глаза, видеть ее лицо. Сонное и угрюмое, веселое и сияющее. Каждый раз это словно был вызов. Она ничего не делала, но Килан ощущал себя наполовину мертвым, глядя на нее.
Но сегодня она перешла все границы.
— Ты должен был присматривать за ней, а не позволять ей вытворять подобное, — отчитывал он дядю, одновременно пытаясь отыскать в холодильнике что-то съедобное. Засохший кусок сыра как бы намекал, что пора пойти за продуктами, но Килан был весь на нервах, он бы не выдержал похода в люди.
Себастьян отхлебнул коктейль из бокала и посмотрел на Килана сквозь свои очки-авиаторы, которые носил, несмотря на то, что они уже давно считались признаком безвкусицы.
— Я присматриваю, — ответил он, после чего переключился с фронтальной камеры на обычную.
Взору Килана представился бар, битком набитый людьми. Они танцевали и общались, пытаясь перекричать громкую музыку, и явно при этом друг друга не слушали. Алви сидела на стуле у барной стойки в совершенно непристойной юбке и откровенно флиртовала с барменом. Или ему так показалось, потому что он был зол, как черт. Возможно, она просто говорила с ним.
— Нет, Себастьян, ты не присматриваешь.
— Смотря что ты подразумеваешь под «присмотром». Смотри, она находится в зоне моей видимости, она не в лесу и даже не близко к нему, вокруг нет никого, кто подходил бы под описание дикого оборотня, и она… веселится. Кажется, это то, о чем мы договаривались, племянник.
Вообще-то Себастьян был прав. Это именно то, что от него требовалось. Но у Килана было свое мнение на этот счет.
— Если бы ты убедил ее не посещать подобные мероприятия, то цены бы тебе не было, знаешь.
— Постой, о чем это ты?
— Себастьян, господи! Ты знаешь, о чем.
— Я не нанимался ей в няньки, — голос дяди на время заглушили крики толпы. После чего он снова заговорил, уже громче. — И если
