сильнее. Неужели, вы, и правда, считаете, что Томас сможет справиться с толпой возбуждённых властью вампиров? Нет, — я улыбаюсь и отхожу от него. — Поэтому я беру тайм-аут, чтобы подумать. Вероятно, я выберу себе в мужья другого вампира.
— Мы подписали соглашение, Флорина, — напоминает Томас.
— Да подотри ты им себе зад, Томас. Мне плевать на него. Это была лишь уловка, вариант небольшой передышки, чтобы оценить противника. Или всё же выйти за тебя замуж, а? Убеди меня в том, что ты стоишь этого. Убеди, что ты достаточно хорош, чтобы быть королём. Убеди. И я хочу, чтобы ты убил тех, кто предал меня. Всех, до единого. Убеди, что ты готов на всё, чтобы забрать свой трон. Давай, Томас, убей их своими руками. Принеси мне их головы, и тогда я, может быть, не начну войну против тебя среди твоих же людей. А я могу. Например, мне будет проще с Соломоном, он вроде как раскаивается. Правда же? — ухмыляясь, склоняю голову. Соломон сглатывает и бросает взгляд на злого, как чёрт, Томаса.
— Думаю, правда. Когда стоит такой выбор, то всем безразлично, кого убивать. Главное, обрести власть. Вы можете обсудить это, а я пойду погуляю. Мне жутко захотелось подышать свежим воздухом, где не воняет вами, — отправив воздушный поцелуй Томасу, я под гнетущую тишину выхожу из зала.
Вот теперь будет весело. Надо просто правильно разыграть карты. Но одно меня смущает, почему Сав предупредил меня, если он на их стороне? Почему Томас требовал впустить его в моё сознание? Исключительно для манипуляции? Вероятно, но я чувствую… да-да, знаю, мой друг, что ты можешь сказать, я уже обожглась. Ты забываешь, что у меня есть очень наблюдательная сущность, у которой прекрасно развита интуиция, и она всё замечает. Буквально всё. И она увидела, что Радимил подавил улыбку, когда я предложила свой вариант, словно ждал этого. Она увидела, что Сав побледнел, и его сердце забилось чаще. Она услышала, что пульс Томаса тоже повысился из-за страха. Единственный, кто оказался спокоен — Соломон, как будто он уже был готов к этому. Так-так-так, Стан говорил, что Соломон и Радимил имеют нечто такое, что может уничтожить Томаса. Посмотрим, что же это. Если они поймут всё правильно, то Томасу теперь грозит огромная опасность.
Захвати попкорн, мой друг, нас ждёт очередная бойня.
Глава 14
Порой и вампирам нужна минута. Да, мы соображаем быстрее, но когда за одни сутки на тебя сваливается столько противоречивой и странной информации, которую тебе надо как-то отфильтровать и выбрать полезное, то и нам нужна минута.
Я оказываюсь в спальне и сажусь на кровать, обдумывая странное поведение Стана и его припадки. Это ведь были именно припадки. Он вёл себя неадекватно, словно сошёл с ума. Но его обвинения… да, они сильно укололи меня, ведь Стан был прав. Я и без того прячусь от чувства вины, а друг мне совсем не помог уменьшить её. Абсолютно. Сейчас мне хочется просто спрятаться и поныть, чтобы полностью сдохнуть в чувстве вины, которое гложет меня, хотя не говорю об этом, но в моём сердце зияет дыра… большая и кровоточащая. Я не могу с ней справиться, а Стан потерял отца из-за меня. Я должна бы на него злиться или как-то оправдаться, но не могу этого сделать. Просто не могу, у меня другой характер. Я всю свою жизнь всегда принимаю всю вину на себя. И кажется, я обожаю чувствовать себя виноватой. У меня двести лет ушло на то, чтобы принять смерть части клана и своей семьи. Сколько мне понадобится лет, чтобы принять факт смерти Рома? Наверное, мне стоит больше переживать о том, доживу ли я, вообще, до этого момента.
Дверь в спальню резко распахивается и сразу же с грохотом закрывается. Мои волосы колышутся от сильного порыва ветра, с которым меня хватают за руку и толкают в сторону.
— И какого чёрта ты делаешь? — рычит Томас, кипя от гнева, оказавшись напротив меня.
— Хм, сижу? Ну, наверное, тебе стоит понять, что вампиры очень похожи на людей, и они сидят, рыгают и даже писают. Они…
— Ты знаешь, о чём я говорю, Флорина. Что ты там устроила? Ты не можешь выбирать себе мужа! — Томас тычет пальцем то в сторону двери, то в меня.
— Вообще-то, могу. Я только что упомянула об этом на собрании. Я могу, Томас. Могу и буду делать всё, чтобы наблюдать за вашими потугами, это весело. Вы мучили меня пару месяцев, а я буду мучить вас годами, веками, столетиями, каждую секунду вашей жизни, — довольно улыбаюсь ему.
— Боже, — Томас запускает пальцы в волосы, и я только сейчас замечаю, как они отрасли. — Никто не бросит мне вызов, Флорина. Никто. А создавая проблемы и ссоры внутри клана, лишь покажешь остальным, что ты несерьёзно относишься к клану. Ты как была безразлична к ним, так и осталась. Тебе плевать на их жизни, раз ты так легко плетёшь интриги и манипулируешь.
— О-о-о, ты хочешь обсудить манипуляцию, Томас? Тебе припомнить, что ты угрожал убить Жозефину?
— Я отпустил её, как и обещал. Она дома. Она жива и в порядке. И да, я манипулировал её жизнью, чтобы объединить кланы. Это разумно.
— С каких пор ты, вообще, говоришь о разумности? Ты никогда не поступал разумно. Ты поступал эгоистично и самолюбиво, жестоко и подло, низко и мелочно. И уж точно неразумно. Ты, чёрт возьми, разрушил мой дом, — злобно произношу и толкаю его в плечо.
— Я не разрушил его. И это мой дом, — огрызается Томас. — Это мой дом. Это всё моё, Флорина. И я уже устал спорить с тобой по этому поводу. Это всё будет нашим, когда мы поженимся. Нашим, довольна?
— Нет, меня это не устраивает. Я оставила себе только дом. Всего один дом, но ты и его разрушил. Ты добрался туда, а я дура…
Внезапно раздаётся резкий стук в дверь, заставляющий меня замолчать.
— Что тебе надо? — злобно рычит Томас.
— Простите… хм, там Стан… он зовёт Её Высочество. Ему… плохо.
— Господи, — шепчу я и срываюсь с места.
Оттолкнув вампира, я несусь в сторону темниц, опасаясь самого худшего, и вдруг понимаю, что иду туда не одна.
— Какого чёрта ты идёшь за мной? — злобно повышаю голос и останавливаюсь.
Томас врезается в меня,
