Араэна я еще не видела. Он будто стал сам не свой. Только теперь я заметила, как он осунулся за эту неделю. А после историй Надра и Кей о том, как он тащил меня на руках и ночами дежурил у моей койки… Что я, в конце концов, святая, чтобы судить его? Кто из нас не ошибался? По крайней мере, Ар смог признать, что был не прав, а для драконьего повелителя – это ого-го какой прогресс.
– Я не хочу, чтобы ты возвращалась в свой мир, – неожиданно признался Ар.
Я уставилась на него, гадая, не нашелся ли в Эрдоре очередной отравитель, и не напичкал ли белого еще какой галлюциногенной дрянью.
– Зачем я тебе?
– Просто нужна, – Араэн неопределенно дернул плечом. Судя по всему, он и себе-то пока не мог толком ответить на этот вопрос. – Я никогда не встречал таких, как ты. Я поступил с тобой, как…
– Придурок? – услужливо подсказала я.
Араэн сжал зубы, но спорить все же не стал.
– Вроде того, – нехотя согласился он. – И несмотря ни на что, ты вернулась в замок, чтобы предупредить меня насчет Таиры. Знаешь… Я думал, что Таира любит меня. А она с такой легкостью поставила на другого дракона! Я верил, что Лаэрта любила меня, потому что воспитывала меня с самого детства.
– Она тебе не мать, Араэн, – я мягко коснулась его плеча.
Раньше мне казалось, что повелителем быть – круто. Знай себе, раздавай приказы направо-налево, пока подданные склоняются перед тобой в реверансах. Мощь, власть… Но драконы так держатся за свою силу, что забывают о гораздо более важных вещах. И потому-то там, на троне, им, наверное, ужасно одиноко.
– Я знаю, тебе сложно это понять, – продолжила я тихо, – но любая нормальная мать всегда встанет на сторону своего ребенка. Всегда будет рядом. Вот почему я никогда не рожу для тебя наследника. Если когда-нибудь я захочу завести ребенка, то не позволю, чтобы меня с ним разлучили. Списали, как ненужную вещь, и отдали его на воспитание какой-нибудь дракониде.
– И ты права, Полина, – Ар пристально посмотрел мне в глаза. – Об этом я и хотел с тобой поговорить. Я готов нарушить наши устои.
– В каком смысле? – напряглась я: в его взгляде сквозила какая-то странная решимость, и это сбивало с толку.
– Я хочу, чтобы моего наследника воспитывала именно ты. Чтобы ты была ему… Мамой, – он замер, будто силился распробовать это слово.
Я тоже застыла, потому что ждала от белого чего угодно, только не подобных откровений. Не так давно он называл меня сосудом и рассуждал так, словно я радоваться должна от одной мысли, что сам Араэн соизволит меня осеменить. И простые люди-то не всегда меняются, а дракона и вовсе только могила исправит.
– И я должна тебе верить? – горько усмехнулась я.
Видит бог, мне бы хотелось. Я уже успела прикипеть и к Эрдоре с ее вечным снегом, и к Надру, и к вездесущей Кей, и даже к Даумре. Теперь мысль о том, что я могу здесь остаться, уже не вызывала такого леденящего ужаса. Воображение предательски рисовало мне идиллические картинки: мы с Араэом сидим в обнимку у камина, а на пушистом ковре играют наши белобрысые ребятишки с такими же светлыми пронзительными глазами, как у него. А потом мы укладываем их спать и возвращаемся в свою комнату, на ту большую кровать с мягким матрасом. И Араэн нежно убирает мои волосы, целует в шею. По спине бегут мурашки… Нет, хватит! Какой толк в этих пустых фантазиях? Реальность все равно будет совершенно другой.
– Я готов дать тебе свое слово, – прошептал Араэн и погладил меня по щеке.
– Слова недостаточно. Я могу остаться только при одном условии, Ар.
– При каком? – белый подался вперед.
– Если ты подтвердишь свое обещание перед богами, – твердо произнесла я.
Может, Араэн здесь и главный, но я – не его подданная. И пока я здесь чужачка, пока у меня нет никаких прав, он в любой момент может снова выгнать меня из замка. Как знать: какая вожжа попадет ему под хвост завтра? Ударится – и решит, что тому виной мой коварный замысел. Нет уж, благодарствую. Мне хватило. Либо я стану ему ровней – либо никак.
– В каком смысле?
– Ты должен сделать меня своей женой.
Я понимала, что прошу практически невозможного. И догадывалась, что Араэн не завизжит «Да!», как счастливая невеста, которая последние несколько лет только и мечтала об обручальном колечке. Но я надеялась, что он хотя бы задумается, хотя бы сделает вид, что я для него важна.
Что ж, блаженны верующие.
– Нет.
Араэн ответил так быстро, как отвечают ребенку, который спрашивает разрешения прокатиться на крыше машины. Молниеносно, словно моя просьба была для него сущим абсурдом.
– Ясно, – я отвернулась.
Будь у меня чуть больше сил, я бы встала с кровати и вышла, хлопнув дверью, но задетой гордости слишком мало, чтобы ноги перестали подгибаться, а головокружения исчезли. Упасть и добить себя окончательно, лишь бы утереть нос Араэну? Как-нибудь в другой жизни.
– Послушай, я выполню любую твою просьбу! – белый взял меня за подбородок, чтобы повернуть к себе. – Хочешь, отпущу Надхура? Пусть участвует в турнире, Проклятый с ним.
Вот это я понимаю щедрость! Взять – и выгнать парня, который давно набил оскомину самому Ару, и к которому он меня постоянно ревнует? Устранить соперника – и подать это под соусом «Все для тебя, любимая!» Теперь ясно, почему именно Араэн стал главной клана. Такие стратеги просто обречены на успех.
– Нет, – ответила я белому в его же манере.
– Послушай, я не могу жениться! Тем более, на тебе! Драконы вообще редко вступают в брак. И то – с драконидами. А ты…
– Я уже поняла, не трудись! – равнодушно бросила я. – Я тебя недостойна, повелитель.
– Дело не в этом…
– Если обсуждать больше нечего, сделай одолжение, оставь меня в покое. У тебя наверняка полно других дел. Более достойных твоей персоны.
Араэн раскрыл рот, явно собираясь что-то возразить, но, к моей великой радости, передумал. Просто удостоил меня сдержанным кивком и вышел, а я… Я, сама не зная, отчего, разревелась.
В драконьем госпитале мне пришлось провести еще пару дней. Старейшина Эорин знал свое дело: с каждым сеансом его магии головные боли ослабевали, силы постепенно возвращались. Я начала потихоньку вставать, потом – ходить по палате, а вскоре смогла, наконец, самостоятельно принять ванну, потому что Даумра с ее тазиком и губками мне порядком осточертела.
После водных процедур я вновь почувствовала себя человеком и поняла, что не желаю больше ни секунды провести на койке. Не могу сказать, чтобы я устала от одиночества, потому что одну меня толком и не оставляли: то Эорин с его сеансами и отварами, то Надхур, который решил порадовать меня игрой на лютне и пением, – и скажу сразу, в музыке он был вовсе не так одарен, как в живописи, – то вездесущая Кей. Девочка заваливала меня свежими сплетнями из замка, рассказывала, что поваров Араэна наперебой пытаются перекупить другие драконы Белого клана.
– Все хотят заполучить твои рецепты, – сообщила она. – Вот бы и мне хоть разок попробовать этот… Как его… Торт!
И я подумала: а почему бы и нет? Если всю неуемную энергию Кей пустить на благое дело, из девчонки может выйти толк. Да и я бы вернулась домой с чувством гордости, что привнесла в мир драконов хоть что-то хорошее. Обучу ребенка азам кондитерского мастерства, оставлю ей книгу рецептов, – и она точно не пропадет. Глядишь, станет поваром и уже не будет зависеть от драконид вроде Лаэрты или милости Араэна. И неизвестно еще, кто из них хуже: да, Араэн не пытался напоить меня вдовьим цветом, зато после моего отказа исчез из поля зрения. Ни в палату ко мне не заглядывал, ни в своих покоях не появлялся. От Кей я знала, что он где-то в замке, но меня Ар избегал с таким усердием, что я уже начала думать, не владеет ли он какой-нибудь особой
