Когда я вернулась Эдвард уже был на поляне, сидел на камне и ждал остальных. На нем не было рубашки, которая вероятно была запачкана кровью. Он весь светился, солнечные лучи рисовали на его теле причудливые бриллиантовые узоры.
— Ты прекрасен, Эдвард.
— Если ты снимешь свою блузку, тебе не будет равных.
— Но она чистая.
— Глупая маленькая, Белла.
— 118 по-твоему маленькая?
— Спорим, тебе не продадут спиртное?
Он спрыгнул с камня и оказался рядом со мной, так близко. Эдвард провел рукой по моей щеке и поцеловал. Мне показалось, что специально для этого момента время остановилось. Не было ничего кроме Эдварда и моей бесконечной любви к нему.
— Белла, могу я тебя попросить тебя кое о чем?
— Все что ты хочешь, — спустя мгновение я поняла, что зря это сказала.
— Можешь пообещать мне не общаться с той девушкой, с которой мы встретились в столовой.
— Ее зовут, Элизабет.
— Да, я помню. Так ты выполнишь мою просьбу?
— Но чем она тебе так не угодила?
— Просто… росто мне кажется с ней что-то не так. Я не могу постоянно контролировать ее мысли, они слишком тихие и к тому же…,-его прервал громкий голос Эмметта, который выходил из чащи вместе с Розали.
— Что за охота без медведей? Кто придумал эту дурацкую спячку?
— Эмметт, потерпи, они скоро проснуться.
— Ну да, конечно. Я что так много прошу? Один аппетитный, пухленький злой гризли! всего один! Ладно, давайте возвращаться.
Эдвард разжал свои объятья и мы отправились к подножью горы, где нас ждал внедорожник Эмметта. Я ведь так и не пообещала Эдварду не общаться с Элизабет.
Я причесывала свои густые каштановые волосы. Не помню сколько времени я уже так сижу. Я положила расческу и провела рукой по фотографии, которая стояла на столе. А мы ведь были так счастливы. Ты и я. Здесь ты улыбаешься, такой красивый, такой… свершенный. Ты уехал и бросил меня. Ты разрушил наше счастье, твое и мое. Мы могли быть вместе. Вечно. Всегда. Какой красавицей я могла бы стать, сколько силы, энергии я могла бы получить. Ну ничего, я верю однажды ты вернешься. А я… буду ждать тебя. Ты ведь не можешь оставить свою слабую, беззащитную Лиззи? Ненавижу когда меня так называют, но ты… вой голос преображал все, такой нежный, бархатный. Я ведь правда любила тебя. Ну ничего, ты вернешься, обязательно вернешься. Я встала и подошла к старому книжному шкафу. Я взяла с нижней полки старую потрепанную книгу. Школьный ежегодник. С ним нужно быть очень аккуратной… Да люди сейчас и не пользуются бумажными книгами Я открыла свою любимою страницу, на ней были прекрасный молодой человек и смущенно улыбающаяся девушка с темными волосами, примерно моего возраста. Надпись внизу гласила: «Летний бал 2008. Эдвард Каллен и Белла Свон».
Когда мы приехали домой было уже темно. Эдвард пошел переодеться, а Розали, увидев коробки, которые нам доставили и которые уже вовсю разбирала Элис, тут же присоединилась к ней. Конечно это опять одежда. И как им не надоело? «Белла, тут и для тебя кое-что», Элис уже тянула меня за руку к дивану.
— Элис, ты знаешь я не…
— Тебе не надоело припираться, Белла?
Я вздохнула и села на краешек дивана. Спорить с Элис бесполезно, это как въехать с разгона в кирпичную стену на велосипеде и свято верить, что если повторять свои попытки однажды она обязательно рухнет. А въехать на велосипеде в вампира еще безрассуднее.
Эсми, сидевшая на ступеньках лестницы, ведущей на второй этаж, ободряюще мне улыбнулась. Это уже 47 свитер, который я меряю.
— Элис, это ты называешь «кое-что»?
— Мы только начали! Посмотри, самое интересное я еще не доставала.
С этими словами она вытащила из одной из коробок меленькие кружевные трусики, такие крошечные, что их с легкостью можно протолкать через трубочку для коктейлей.
— И как я такое надену?
— Хороший вопрос, Белла! Через ноги!
— Они же совсем крошечные! Даже если я их надену…они же ничего не прикрывают!
— Поэтому тут есть лифчик!
— Я это не одену!
— А я вижу, что оденешь!
— Элис прекрати!
— Вижу, вижу! Очень ясно вижу!
Как я уже говорила, спорить с Элис бесполезно и дело не только в ее даре предвидеть будущее.
— А где Эдвард? — я поняла что прошло уже довольно много времени с того момента, как он пошел переодеться.
— Он, кстати тоже видит!
— Элис!
— Может он лег спать?
— Очень смешно. Я пойду посмотрю где он.
— Но ты ведь вернешься?
— Ты же видишь будущее, сама мне скажи.
— Нет, не вернешься.
Я чмокнула Элис в макушку и пошла в нашу с Эдвардом комнату. Веселые разговоры Элис, Розали и Эсми стихли, когда я закрыла за собой дверь. Эдварда внутри не было. Но где он может быть? Если бы он спускался вниз, я бы его точно заметила. Я вышла в коридор, прислушиваясь к звукам за дверями комнат. На мгновение я остановилась около кабинета Карлайла.
— Белла?
— Ох, кхм, Карлайл? Я ищу Эдварда, — с этими словами я робко заглянула в комнату
— Проходи, ты мне ничем не мешаешь.
— Ты не видел его?
— Нет, наверно он в гараже с Эмметтом и Джаспером.
— Я не видела, как он спускался.
— Белла, нельзя все время полагаться на свои способности. Может, он не хотел вас беспокоить?
— Я не знаю, наверно. Читаете что-то интересное?
— Весьма. Ты когда-нибудь слышала о Самуэле Дервике?
— Самуэль Дэрвик? Вроде бы нет.
— Он очень старый вампир. Его возраст можно сравнить только с его умом. Он написал эту книгу. Мне кажется, к тому кто прожил на этом свете не одно столетие, а скорее всего не одно тысячелетие, стоит прислушаться.
— О чем же он пишет?
— О времени. А точнее о его кругах.
— Кругах?
— Да, ты знаешь многие предположения людей, в которые они свято верят ошибочны. Когда-то считалось, что земля плоская, а тех кто отрицал это сжигали. Нелегкое было время… Такие нелепые представления остались и в 22 веке. Время — не прямая, как люди привыкли считать, она похожа… хм… на твою цепочку. Оно состоит из звеньев. Каждое событие, которое происходило, ну скажем 100–200 лет спустя повториться вновь до мельчайших деталей, если человек решит по другому, не так, как решил тот, кто был до него, звенья сменяться.
— Значит каждые 200 лет на свет появляется один и тот же человек?
— Не совсем. Здесь свою роль играет смена поколений. Человек живет не долго, максимум 124 года, но за это время он успевает сделать достаточно. На его поступки влияют многие факторы: место, в котором он живет, фильмы, которые он смотрит, люди с которыми он общается. Но главное — его душа, внутренний мир. На них ничто не повлияет. Человек рождается таким. Он уникален, неповторим. Совершенно одинаковых людей нет и никогда не будет. Комбинация чувств, эмоций — это заставляет мир развиваться. Как поведет себя эгоист, ненавидящий весь мир и себя в той же ситуации, в какую много лет назад попал человек, который готов пожертвовать всем, чтобы спасти другого?
