Предупреждённый командиром трактирщик, закрывший на эту ночь свое заведение для всех прочих посетителей за дополнительную плату, разбудил воинов, едва рассвело, но никто не роптал.
Каким-то особым чутьём преданные соратники уже осознали, насколько ершистая куница сейчас для Дикого Ястреба важнее всех прочих дел, и деликатно помалкивали. Не желая нечаянно задеть чувства командира, которого уважали и которым гордились не только за умение приводить своих воинов к победе там, где отступили бы другие. В большей мере его ценили за внимание к бедам соратников и справедливость в решениях и выборе наград и наказаний.
Завтракали воины и княжичи торопливо, с тревогой поглядывая на прибежавшего от городского главы посыльного с догнавшими Береста указаниями князя. И не ошиблись.
— Отправляемся через полчаса, — строго скомандовал Дикий, пробежав глазами приказ и поднялся из-за стола.
И в этот миг вдруг вскрикнул побледневший Ансерт, схватился руками за голову и повалился грудью на стол.
— Отравили… — понесся по трактиру встревоженный шепоток, но алхимик уже поднял побледневшее лицо, зашарил возле себя рукой в поисках кружки с отваром.
— Степняки… переправа в низовьях Хорога… возле Туры… — еле слышно пробормотал он, проглотив питье.
— Выезжаем немедленно, — тут же сменил собственный приказ Берест, вмиг оказавшийся рядом с братом, и бережно обхватил его за плечи, помогая подняться.
Нет у него сейчас времени проявлять деликатность и ожидать, пока подействует принятое Ансом зелье, Тура всегда была для ястребов слабым местом.
О том, что Проныра не раз путешествовал с лошадьми, Веся догадалась сразу, зверь совершенно не обращал внимания на животных, которых на воле считал бы добычей. Но идти позади них не желал ни в какую, и княжна отлично понимала почему: учил этого тэрха Берест, а он всегда ехал впереди. Но объяснять это Долену, десятнику прибывших по зову князя воинов, куница не собиралась.
Да и батюшка сказал при всех весьма ясно и твёрдо:
— Долен, эту девушку ты знаешь, свой путь она выберет сама. Твое дело — охранять. Как доберется до отряда Дикого Ястреба — встанешь под его начало.
За то краткое время, которое Веся погостила в родном доме, предусмотрительный князь успел подготовить многое, но это было известно только княжне. И карту ей выдал, где отметил жилье надёжных людей, и трактиры, в каких достаточно показать его знак, чтобы получить все лучшее. Некоторые из этих местечек княжна знала и раньше, об иных догадывалась, а вот парочка адресов девушку неимоверно поразила. И в одно из таких мест отец велел заглянуть непременно.
— Я уже послал письма надёжным друзьям в Росеть, к вечеру жду ответа. Как получу новости, сразу отправлю для тебя вот сюда. В другие места у меня голубей нет, а куда есть — тебе не по пути или далеко крюк делать. На привал там не вставайте… просто попроси, чтобы продали хлеба. Дальше он и сам все обстряпает, не знаю… с чем даст весточку, не отказывайся ни от какого дара.
— Ясно, — серьезно ответила куница, а чего уж тут не понять! Ради ее счастья отец открывает целому десятку людей своего самого тайного доносчика.
Почему отец велел купить там именно хлеб, княжна сообразила, когда увидела вывеску над крыльцом дома, к которому привела отряд, минуя широко распахнутые двери манящих запахом жареного мяса трактиров. Долен только мельком глянул в их сторону, но не сказал ни слова. О сложившемся у него своем собственном мнении по поводу происходящего Веся поняла по тщательности, с какой её охраняли, но только посмеялась про себя, и не подумав ничего говорить вслух. Все равно не поверит десятник, будто княжна возвращается к жениху добровольно, а не едет под деликатным присмотром отцовских воинов. Да и кто бы поверил на его месте?!
— Булочная закрыта! — сердито возвестил из-за двери мужской голос, когда Веся прямо с тэрха подергала шнурок молотка, привязанного над прибитой у входа медной тарелкой.
— Но нам только хлебушка! Мы тут однажды покупали, с тех пор только вашего хлеба и хочется! Я заплачу, сколько скажешь.
— Ладно… — помолчав, сердито отозвался хозяин, — не отстанете ведь! Плати серебрушку, сейчас вынесу.
— Вот, — с готовностью высыпала Веся в просунувшуюся в отрывшееся оконце руку несколько монеток, — бери. Только хлеба дай.
— Держите, — нижняя половина двери открылась, и оттуда вытолкнули пару камышовых плетенок, доверху наполненных румяными ковригами и калачами. — А это тебе, за щедрость, — мозолистые руки сунули Весе соломенный коробок с пончиками.
Дверь тотчас захлопнулась, защёлкали засовы, и спутники Веси, повеселев, подхватили на седла корзины, от которых шел соблазнительный дух хорошо пропеченного хлеба.
Возвращаться Долен не стал, он знал на другом конце этого небольшого городка еще один трактир и направил туда своего коня, успев смириться с привычкой упрямого тэрха бежать впереди отряда, объяснил дорогу княжне.
Руки куницы так и тянулись к содержимому корзинки, но вовсе не затем, чтобы взять хрустящий румяный пончик, присыпанный розовой сахарной пудрой. Ей не терпелось достать письмо, которое должно было лежать под этим лакомством, но она вновь и вновь заставляла себя потерпеть еще немного.
— Вот эта комната твоя, — придирчиво изучив предложенные хозяином спальни, выбрал Долен ту, которая находилась между двумя другими в конце коридора.
— Хорошо, — кротко согласилась Веся, ей было совершенно безразлично, где спать, — я поужинаю здесь. Закажи для Рыжа котелок вареной требухи и сбоев, а мне варенец, я с булкой съем.
В подтверждение своих слов девушка взяла из корзины с хлебом калач и вошла в спальню, унося свой мешок и подаренный короб.
— Слышал? — строго глянул десятник на трактирщика, дождался, пока на ступенях лестницы стихнет звук его шагов, и пошел следом за княжной. — Весеника! Нужно закрутить ставни, еще не жарко… зато спокойно.
— Закручивай, — так же покорно согласилась княжна, и воин немедленно принялся за дело.
Придётся все же с ним объясняться, с досадой вздохнула Веся, глядя, с каким усердием Долен затягивает барашки на винтах. Так туго, чтобы тонким девичьим ручкам точно не хватило силы их открутить. Однако объяснить десятнику всю глубину его заблуждения княжна решила немного позже, после того, как прочтет послание и поужинает.
— Вот, кушайте. — Шустрый паренек принес кувшинчик для княжны и котелок для Рыжа, и Веся первым делом проверила, не слишком ли горяча в котелке еда и не насовал ли туда хозяин костей. Затем поставила его на пол и решительно выдворила и прислужника, и десятника.
