Я даже слышала, как один из членов Городского Совета Талсы сказал, что они не удивились, если бы вампиры послали сообщение Неферет убираться из города и, что «бедная Неферет» могла стать жертвой насилия Дома Ночи.
Это действительно достало меня, но что я могла сказать этому парню? Мы не бесчинствовали и не угрожали ей, хотя на самом деле, мы спасали мою бабушку из её злых когтей и потом всего лишь скинули Неферет с крыши её пен хауса. Да, как и то, что пошли бы на большее.
Слушать их разговоры о «бедной Неферет» было больше, чем я могла вынести. Черт, именно я и мой круг удержали «бедную Неферет» от появления в середине дня открытых дверей и кушающих жителей. «Бедная Неферет» могла даже быть ответственной за то, что тело Эрин отвергло Превращение. Мне кажется, слишком много совпадений — Эрин умерла сразу после того как, полу-сформировавшаяся бывшая Верховная Жрица прошла через неё.
Таким образом, вместо того, чтобы накричать на местных жителей я использовала преимущество беспорядка, вызванного молодой девушкой, которая умерла на глазах у всех, и ускользнула посидеть на скамейке у дальней стороны конюшен, долго и глубоко подышать и поразмыслить обо всем. Я выдохнула и продолжила думать.
― Старк, я не прячусь,― сказала я, размышляя вслух. ― Мне просто требовалась секунда, чтобы справиться с бурей внутри меня, которая собирается подняться из-за всего этого… ― Я махнула рукой в направлении главного здания школы и закончила, ― … из-за всех этих неприятностей.
Он сел рядом со мной на скамейку и взял мою руку в свою.
― Да, я понял. Я тоже встречался со смертью, ― тихо произнес Старк.
― Да, ― сказала я и маленький всхлип вырвался вместе со словом. Богиня, я была такой лицемеркой! ― Знаешь что? Я такая же плохая как те сплетничающие люди. Ты был прав. Я пряталась здесь, чувствуя злость, и жалела себя вместо того, чтобы волноваться о том, что один из нашего круга только, что умер.
― Зет, я не жду, что ты будешь совершенной. Никто не идеален.― Старк сжал мою руку.― Ты ведь знаешь, что не будешь всегда такой, как сейчас.
Мой желудок сжался.
― Я думаю, что это проблема. Я не уверенна, что то, что случилось не повториться снова.
― Мы уже во второй раз победили Неферет, и не так уж хорошо она выглядела сегодня ночью. Пауки — серьезно? Это все на что она способна? Она не сможет бороться с нами вечно.
― Она бессмертна, Старк. Её нельзя убить, поэтому она сможет бороться с нами вечно, ― сказала я мрачно.― И она изменилась из пауков в противное, липкое, тёмное дерьмо, которое начало преобразовывать её тело. Ах. Она вернулась.
― Ну, по крайней мере теперь все знают, что она стала плохой, ― возразил он.
― Нет, никто не знает, что она стала плохой. Вампиры знают это, и Высший Вампирский Совет решил не разглашать это. Люди, местные жители и, черт, даже наш собственный мэр и Городской Совет думают, что она практически Добрая Ведьма Гленда с Севера. Тем, что достало меня сегодня, было то, что я случайно услышала как несколько парней в костюмах и родители говорили о ней, и удивлялись всякий раз как мы варварски сделали что-то с её пен хаусом на прошлой неделе потому что «бедняжку Неферет», ― я цитировала, ― после этого не видели.
― Правда? Поверить не могу, что они так сказали.
― Уж поверь. На конференции пресса Неферет подготовила почву для того, чтобы она выглядела как жертва если с ней что-нибудь случиться.
― Не важно. Ведь не изменить тот факт, что мы надрали ей задницу, чтобы вернуть твою бабушку. Мы были скрыты ночью. Никто не видел нас поэтому всё, что говорят это просто дерьмовые сплетни. Это ничего не значит.
― Сплетни всегда что-нибудь да значат, Старк. В этом случае я думаю они означают, что надвигаются большие неприятности, которые покажут всем тем, кто не являются вампирами какое Неферет зло.
― Ты вероятно права на этот счёт, но ведь на самом деле это хорошие новости, ― сказал Старк.
― Хм?
― Неферет никогда не узнает, как залечь на дно и дать ситуации остыть. И я чертовски уверен, что она никогда не сможет перестать быть жертвой. И даже если она сможет разобраться с собой и сделать свое тело чем-то большим, чем чёрные сопли, то мы сразу же отправим её туда, где ей место. В конечном счёте, она поймет, что местные люди не будут кланяться и поклоняться ей. Некоторые из них даже пожалеют её. Что в большинстве случаев, заставит её уходить и Неферет сама все испортит. Снова. Тогда она будет изгнана людьми также как была изгнана вампирами. Что не оставит от неё и горшка с дерьмом, который сможет помешать нам здесь, и если она не сможет замутить ещё какую-нибудь фигню, то найдет другое место в качестве убежища. На самом деле, избавиться от неё во имя добра может быть, как сказала бы Стиви Рей, клёво-плёво.
― Стиви Рей!― Я почувствовала вспышку вины.― Вот черт! Я надолго оставила её одну иметь дело с беспорядком, вызванным смертью Эрин.
.― Танатос успокаивает её, в смысле Шони. Стиви Рей и Крамиша вместе собирают недолеток и сажают в автобус. Все хотели знать, где ты была, что и привело меня сюда, пока я искал тебя.
― Прости. Полагаю, моя секундочка подышать истекла. Я готова погрузиться назад в сумасшествие. Пойдем, попрощаемся с бабушкой, перед тем как уехать.
― Я с тобой Зет.― Старк встал, помог мне подняться и нежно поцеловал меня.― Я всегда с тобой, даже если это означает, что я тоже сумасшедший.
Я стояла в кольце его рук, чувствуя себя защищенной, когда мы услышали крик.
― Нефига себе, что это?
Я могла почувствовать как напряглось тело Старка.
― Кто-то в истерике.
Он снова взял мою руку и прислушивался в течении нескольких секунд перед тем как повести меня ко входу в манеж.
―Пошли. Крик донесся с другой стороны школы. Держись поближе ко мне. У меня плохое предчувствие.
Ох, Богиня! Пожалуйста, пусть это не будет ещё один мертвый недолетка… Это было всё о чём я могла думать пока мы шли в манеж и бежали к школьной парковке.
Мы подошли с другой стороны, чем остальные, поэтому сначала нас никто не заметил, и у нас со Старком был хороший обзор на жуткую сцену. На середине парковки, окруженная изумленными местными жителями и стайкой монахинь из бенедиктенского аббатства, которые примыкали друг к дружке, стремглав мчась от передних школьных ворот, стояла высокая блондинка, у которой было абсолютное и полное истерическое помешательство. На ней были одеты в широкие, сделанные на заказ, чёрные брюки, голубой, облегающий кашемировый свитер и великолепное ожерелье из чёрных жемчужин. Её волосы выбились из дорогой укладки и теперь торчали во все стороны, как будто были наэлектризованы. Даже, невзирая на монахинь, которые все же заставили её прекратить бегать по кругу, она визжала и размахивала руками как чокнутая.
