— Это могло бы быть настоящей причиной того, что он бросил нас здесь, — чтобы избавиться от меня и чтобы я не рассказал другим. Он может предположить, что я знаю или узнаю, потому что я говорил с лидерами вашего Дома.
— Нам надо убираться отсюда, — сказала Клэр.
Она сжала его руки и огляделась.
— Эй? — позвала она. — Кто-нибудь меня слышит?
— Одаренные могут читать твои мысли? — поинтересовался Лиэм.
Клэр кивнула:
— Некоторые могут.
Она закусила губу и заглянула ему в лицо:
— Что, если они правда придут и станут бороться с Эндрю, чтобы попытаться нас спасти? Они могут победить его?
«Пусть придут, тогда посмотрим», — подумал он. Потом взглянул на нее и ощутил стыд: он должен был защитить ее любой ценой.
Эндрю прав. Несмотря на то, через что они прошли вместе, он и Эндрю покончили со всем. Лиэм больше не являлся частью веллингтонского гнезда. Он был отступником, как Жан-Марк де Девро, Одаренный, лидер Палаты Феникса. Он так же столкнулся с другими представителями своего вида и отрекся от них, чтобы защитить своих близких.
Лиэм стянул с Клэр мокрый плащ, высвобождая ее руки из пропитанных влагой рукавов. Потом снял свою черную кожаную куртку и накинул ей на плечи. Обнимая любимую, он подвел ее к факелам.
— Тебе надо согреться, — сказал он. — Ты замерзаешь. Это отбирает твою силу.
Запах ее страха усилился.
— Ты не ответил на мой вопрос, — сказала она.
— Наверху идет война. Возможно нападение на моих союзников, — сказал Лиэм, а сам подумал: «Это чудо, что она здесь и все еще жива. Наверное, они следовали за ней».
— Мы скоро уйдем отсюда, — продолжил он вслух.
— Хммм… — недоверчиво протянула Клэр, кутаясь в его куртку.
Понимала ли она, что отдаляется от него?
Лиэм растирал ее руки и спину, стараясь согреть. Верх ее водолазки оставался влажным, как и джинсы у щиколоток. Остальное было относительно сухим.
Они обнимали друг друга тихо, напряженно и неловко. Он реагировал на каждый звук — потрескивание факелов, стремительное движение крыс, ее дыхание и пульс. Она была очень напугана.
Лиэм вытащил один факел из его держателя на стене и вручил Клэр. Сам взял в руки другой.
— Мы должны найти то, что может гореть, — сказал он ей. — Надо сохранить огонь.
Он не говорил ей, что его прабабушку Абигайл сожгли как ведьму. Никто не знал об этом. Давно, в день их свадьбы с Мойрой, он хотел ей рассказать, но боялся, что она отвернется от него. После его изменения он не знал, существовали ли настоящие ведьмы — те, кого называли Одаренными. Именно Эндрю рассказал ему о них. Нью-Йорк был нейтральной зоной, где Одаренным не разрешалось жить и применять свое волшебство. Но Палата Феникса подошла совсем близко, что было неплохо, несмотря на все проблемы.
Клэр находилась рядом, когда он начал поиски. Пол туннеля был гладким и мшистым. Однако ничего горючего найти не удалось. Смогут ли знакомые туннели вывести их отсюда в роскошную жизнь? Лиэм ощущал потерю, ему было горько.
Время шло, он начал испытывать чувство голода. Клэр, наверное, тоже была голодна. Факелы уменьшились до огрызков футом в длину. Он мог видеть в темноте, но ей это не удастся. Когда факелы догорят, будет совсем плохо…
Они дошли до т-образного пересечения туннелей, и Лиэм учуял маршрут, который гнездо использовало для выхода. Крыса пробежала по носку его ботинка, и у него мелькнула мысль поймать ее. Он мог бы улучить момент, отойти подальше от Клэр, найти крысу или двух и выпить их. Голод начинал управлять мыслями, но он бы умер, если бы она увидела, как он это делает.
«Мне нельзя становиться слишком голодным», — с тревогой думал Лиэм.
В конце туннеля была запертая металлическая дверь. Он чувствовал барьеры святынь — причастных облаток и крестов с другой стороны. По причинам, неизвестным даже Эндрю, христианские символы удерживали вампиров, хотя они не были злом в традиционном христианском смысле.
— Ты можешь ее открыть? — спросила Клэр с надеждой.
— Сначала я хочу проверить, — ответил Лиэм.
Он хотел разрушить дверь и разобраться со всеми, кто мог оказаться по ту сторону. Пока еще есть силы.
Лиэм повернул голову и увидел чернеющее отверстие — маленькую комнатку с грудой кожи возле стены. Войдя туда, он почувствовал запах Сэнгуина, Джека и Дайан, своих союзников. Затем, приглядевшись, понял, что груда кожи была тремя куртками. Они бросили их для него на выходе. И для нее.
Он… И у него все еще теплилась надежда.
Лиэм привел Клэр в комнату и показал куртки.
— Это одежда моих союзников. Я хочу, чтобы ты отдохнула здесь. Сохраняй тепло. А я хочу кое-что посмотреть, — сказал он.
— Не оставляй меня, — попросила она, протягивая к нему руку.
— Я скоро вернусь, — пообещал Лиэм, пожав ее. — Если понадобится сжечь куртки, жги.
Клэр облизнула губы и кивнула, наблюдая за ним.
Лиэм вернулся обратно в туннель и начал исследовать дверь. Вдруг чей-то голос шепотом произнес в его голове: Нет.
— Что? — спросил он громко, полуобернувшись. — Клэр?
Но он знал, что это не она звала его.
Лиэм положил руку на дверь. Барьеры с другой стороны двери покалывали его ладонь.
Вернись к ней. Будь с ней.
Он резко убрал руку и отступил назад. Что, черт возьми, происходит?
Хмурясь, он прошептал:
— Кто вы? Где вы?
Должно быть, это ее Одаренные соседи по дому. Значит, помощь уже в пути.
Ответа не было. Лиэм остановился, подняв голову и прислушиваясь, но больше ничего не услышал.
Он присел и провел рукой по нижнему краю двери. Его пальцы ужалило.
— Клэр! Я что-то услышал. Точнее, кого-то, — позвал он ее. — Голос в моей голове.
Лиэм вернулся в небольшую комнату и застал ее за расстегиванием молнии на джинсах. Ее лицо было серьезным, щеки пылали. Пристальный взгляд Лиэма скользнул по округлости ее бедер к крошечному кусочку ткани, прикрывающей самое сокровенное, когда она стянула джинсы по бедрам, вниз к коленям.
Ее глаза блестели от эмоций, когда она сняла его куртку с плеч и позволила ей мягко упасть на землю. Глядя на него, Клэр потянула край своего красного свитера.
— Возможно, это тот же голос, который я услышала и который сказал мне заняться с тобой любовью, — прошептала она и сняла свой свитер.
— Нет, слишком холодно, — рванулся к ней Лиэм.
Он хотел лишь обнять, согреть ее, но не смог удержаться от поцелуя. Его клыки были намного меньше, чем у любого другого вампира из всех, кого он знал. Он осторожно скользнул языком в ее рот и ощутил ее сладкий вкус. Они медленно сползли на пол, на куртки, оставленные его товарищами. Он жадно целовал ее, гладя спину, когда она подняла руки к застежке бюстгальтера и расстегнула ее, обнажив нежную грудь.
