Я же шла с трудом. Шлейф промокшего, порванного платья, которое теперь только льстец мог бы назвать белым, полз за мной. Я с трудом его подтаскивала, а он становился все тяжелее, цепляясь за все, что попадалось на пути и обрастая репейником, что в изобилии рос окрест замка. Фату я потеряла еще в подземелье.
Да…
Мы миновали ворота и нырнули в темный, прохладный тоннель. Море безбрежное, какие широкие стены! В какой-то момент показалось, что я больше не выдержу, что если сейчас этот длинный темный коридор не прекратится — я лягу прямо здесь, возле этого каменного выступа и… И умру. Но вдруг прямо перед нами вспыхнул свет!
Я зажмурилась, прикрыв глаза рукой, и с открытым ртом уставилась на огромные, сверкающие лазурью и золотом ворота. Подхватив юбки, я бросилась вперед — лишь бы не остаться под этими страшными сводами навсегда. Сил почти не осталось — голова стала тяжелой, ноги — ватными. Неожиданно захотелось есть. Пить. Спать. Я поняла вдруг — как сильно устала, так сильно, что хотелось плакать, но я все равно неслась вперед — зачем, почему — не знаю…
— Ох, какая егоза!
Я едва успела увернуться, чтобы не врезаться в дородную высокую даму. Искренняя, добрая улыбка, белокурые волосы убраны под накрахмаленный чепец, на щеках играет здоровый румянец. Женщина оглядела меня и нахмурилась.
— Что с бедной девочкой, сделали, а?! Изверги! — накидывается она на толстяка. — Корадо!
— Я? А что я? Вот — доставил по назначению.
Я обернулась. Корадо стоял тут же. Не видно, чтобы особенно запыхался, а ведь я неслась со всех ног! Как… Как он это делает?
— Девочка напугана, платье испорчено! Зачем так-то?
— Но мамаша Ю́ли, что нам оставалось…
Я во все глаза смотрела, как Корадо. Бледнея, мужчина дрожащим голосом извинялся перед грозной дамой. Интересно, кто она? Верховный маг?
— Пойдем, девочка, — скомандовала женщина, закончив отчитывать беднягу и отпустив его, велев не опаздывать к ужину. — Тебя зовут-то как?
— Аурелия.
— Не переживай, Аурелия. Все наладится.
— Я замуж должна была сегодня выйти… — прошептала, вытирая слезы.
— Забудь про него, — жестко, без жалости, проговорила она. — Чем быстрее — тем лучше. Обратно к той жизни ты не вернешься. Это правда, девочка, так что… Мой тебе добрый совет — не рви себе сердце.
Я медленно кивнула. В ее словах была сила, в глазах — мудрость и решительность. Как бы спросить о том, кто она такая?
— Да, я забыла представиться. Я — управляющая хозяйством. Госпожа Юли.
Женщина словно читала мои мысли, потому что, едва взглянув на меня, она рассмеялась:
— Ну и лицо у тебя! Такое…ошарашенное! Ха-ха-ха… Что? Не думала, что я простая служащая, да еще и без крупицы магии?
— Нет…
— Магия магией, деточка, а все любят вкусно кушать! Да спать на мягком! И чтобы двери не скрипели. Тут у нас на острове — сквозняки…
Мы шли долго. Сначала по двору, потом по высокой лестнице. Крутые ступени, длинный шлейф… Как же это плохо сочеталось. Как я и академия Авэлин.
Чтобы отвлечься от мыслей, я стала считать ступени. Десять, двадцать…
— Их двести двадцать четыре, — женщина остановилась и посмотрела на меня.
— Но откуда вы…
— Откуда я знаю, что ты их считаешь? Их все считают. Все, кто попадает сюда. Чтобы…отвлечься.
Несколько секунд мы молчали, а потом госпожа Юли вновь стала подниматься, так, как будто не было только что этого разговора. Но он был. И я буду помнить его всю жизнь. Буду помнить эти серые стены, эти ненавистные ступени и эти полные боли глаза…
. — Мы селим вновь прибывших под самой крышей, Аурелия. Дополнительные нагрузки позволят быстрее набрать необходимую физическую форму.
Я кивнула.
— Одежду я тебе дам. Не в грязном же свадебном платье идти на занятия!
— Спасибо.
Мы, наконец, добрались. Фуууф… Почти под самым небом! Хоть что-то… Хорошее. Я люблю высоту. В детстве лазила с мальчишками по крышам.
— Заходи, — госпожа Ю́ли кивнула на низкую дверь.
— А можно задать вопрос?
— Конечно.
— Почему никого, кроме меня здесь нет?
— Остальные на практических занятиях. В море, или на полигонах.
— Ааааа.
— Ты что, в пансионе для одаренных не училась?
— Нет. Домашнее образование.
— Ах, вот оно что… — женщина еще раз обвела печальным взглядом мой свадебный наряд. — Да. Тяжело тебе будет…
Она ушла, пообещав принести одежду, более подходящую для моего нынешнего положения. Мне казалось, прошло совсем немного времени, когда в дверь постучал мальчишка — сын госпожи Юли. Мне выдали два комплекта синей формы. Обувь — крепкие ботинки. Халат, батистовую ночную сорочку. Белье. Какой ужас! Казенное белье.
Да. Ну что ж, раз времени порыдать всласть мне никто не дал, придется переодеваться. Бормоча про себя проклятия, я стала выворачивать руки, стараясь выпутаться из свадебного платья.
— Помочь? — раздалось от порога.
Я дернулась — ткань затрещала. В дверях стояла девчонка. Маленькая, худенькая, вся какая-то нескладная… в очках. До этого в очках я видела только одного человека — нашего аптекаря. Старик был настолько жадный, что не желал платить магу за то, чтобы тот его вылечил.
— Это моя комната, — заметила девчонка. — Была. До сегодняшнего дня. Теперь будем жить вдвоем.
Я пожала плечами. Ну — будем. И что теперь?
— Платье — свадебное?
Молча кивнула.
Девчонка зашла мне за спину и стала распускать шнуровку. Вдвоем мы справились быстро, и некогда прекрасный наряд бесформенной кучей опустился на пол. Я развернулась, чтобы поблагодарить свою соседку.
— Так ты замуж, что ли собиралась?
— Как видишь, — я юркнула за расписанную морскими драконами ширму и стала одеваться.
Я думала о том, что одежда сухая и чистая — это хорошо, хоть ткань и грубовата. А еще о том, что эта яркая ширма на фоне остального аскетизма комнаты смотрится как-то неуместно.
— Сама?
— Что? — я так задумалась, что забыла про девчонку в очках.
— Замуж собиралась — сама?
— Нет, подругу заменяла, — огрызнулась я.
Вновь навалилась усталость, нахлынули воспоминания, и я закусила губу, стараясь не заплакать.
— Не хочешь, не рассказывай, — фыркнула девчонка. — Меня кстати зовут Бьянка, а тебя как?
— Аурелия Альваро, — проговорила я, застегивая форму.
Синее платье сидело бесформенным мешком, но в нем было тепло. Ботинки — та еще красота, но в них было действительно удобно. Так что…жизнь налаживалась.
— Какая у тебя шкала?
— Что? — я вышла из-за ширмы и непонимающе уставилась на Бьянку.
— Ну, резерв магии. У меня вот семерка, самый высокий балл на курсе, — не без гордости заявила девушка.
— Поздравляю, — вздохнула я. — А у меня ноль.
— Ты шутишь? — моя соседка округлила глаза.
— Нет, — честно ответила я.
— Да ладно! А что ты тогда здесь делаешь?
Вот и мне хотелось бы это знать.
Глава 3
Через несколько минут в дверь постучали. Мы с Бьянкой переглянулись.
— Кто там? — голос девочки неожиданно стал властным — сразу видно, что комнату эту она считает своей.
— Это я, Джино.
— Чего тебе?
— Забрать грязную одежду. Мать велела, — копна огненно-рыжих волос дернулась в сторону моего платья.
Я сразу узнала в нем сына госпожи Юли. Усыпанное веснушками лицо долговязого мальчишки широко улыбнулось, обнажив ряд неровных зубов. Мы все трое посмотрели туда, где в углу покоилось унылое серое облако. Вот оно, мое несбывшееся счастье… Только не плакать! Не сейчас. Ни девчонка — очкастая и противная, ни мальчишка этот рыжий — не увидят они моих слез. Ни за что. Я бросила полный скорби взгляд на свадебное платье. Последний.
— Не переживай, — по-своему понял Джино отразившиеся на моем лице эмоции. — В прачечной его отчистят, будет как новенькое!
