— Кого там альвы принесли? — прокричала я, уже подходя к двери.
— Да тихо ты! — раздался тоненький голосок, который я тут же узнала. Но даже Альнир, мою младшую сестру, я сегодня не была рада видеть.
— Ты не вовремя, — сказала я ей, впуская внутрь башни.
— Пожалуйся на меня отцу, — фыркнула она, подметая пыль длинным подолом пышного платья. Раньше Альнир никогда бы не надела столько ткани, но теперь скрывала за волнами кружев округлившийся живот.
— Тебе нельзя здесь находиться, — напомнила я ей. Но разве младшенькой хоть кто-то был указ? Не ее муж и не я. Разве что отец, но его здесь не было. Она величественно прошествовала в гостиную, которая была мне и столовой, и кухней и даже спальней иногда, и аккуратно опустилась в скрипучее кресло.
— Ты мне еще спасибо скажешь, — сладко улыбнулась она и принялась разглядывать полки с книгами и колбами. Одновременно она накручивала на тонкий пальчик блестящий рыжий локон.
— Спасибо! Выметайся, — я стала в дверях и жестом указала ей на выход.
— А ты что-то морфируешь, да? — оживленно спросила она.
До замужества Альнир тоже интересовалась алхимией и даже получила мастера по метаморфике веществ. Но потом стало не до исследований. Так как моей свадьбы не было, то она стала женой какого-то из родственников моего жениха и теперь то пропадала в Рики Винданна, то по полгода жила в нашем княжеском замке. Иногда она приезжала с мужем, иногда без него. Но чтобы продолжать совершенствование в алхимии, нужно больше сидеть на месте, вкладываться в оборудование и кладовую… Может, когда Альнир родит, она и вернется к исследованиям? Но не теперь.
— Да, — кивнула я. — Защитный антимагический состав, модификация на основе крови мантикоры.
— Дашь посмотреть? Я одним глазком! — умоляюще сложила она руки.
— Нет!
— Ты ужасная сестра, — Альнир мгновенно пустила слезу. Но я была непреклонна.
— Ты в своем уме? Хочешь, чтобы у твоего будущего ребенка шерсть на лице выросла? — я устало вздохнула. Последняя ночь в лесу меня вымотала до нельзя, а теперь еще справляться с истерикой беременной сестры. Но к моему удивлению Альнир быстро пришла в себя.
— Ну и выросла бы, — буркнула она, поджимая губы. — Я не выбирала, от кого рожать, пусть и ему бы достался ребенок с третьей рукой!
— Ты же не всерьез? — я подошла к сестре и взяла ее за руку.
— Нет, конечно. Ребенок-то не виноват, — вздохнула она и погладила себя по выступающему животу. — Но так хочется сделать шаг в сторону и не оправдать ожидания.
Я понимала ее. Несмотря на то, что у Альнир было все, а у меня — минимум из нужного, я понимала ее. В юности это чувство было едва заметным, мысли о неповиновении ускользали от меня, а может я старалась их не замечать. Но с возрастом...
Альнир просто однажды проснулась рядом с мужем, совершенно не понимая, кто она и что делает в постели этого мужчины. Она не знала, как выбраться из этой клетки.
Для меня все пошло по другому сценарию. Я долго рыдала над своей судьбой, пока не осознала, что меня лишили многих возможностей, но вернули нечто другое — возможность выбирать, самой решать свою жизнь. Поэтому я понимала Альнир, но помощи оказать не могла. Разве что только обнять ее и позволить выплакаться на моем плече.
— У тебя краска смылась, — заметила я, когда сестра чуть успокоилась. Ярко рыжий цвет ее волос кое-где выглядел тусклее. Альнир стала краситься в пламенные оттенки, как только вышла замуж. Княжнам не полагалось выделяться. — Хочешь, дам тебе настой? Хватит надолго.
— Алхимический? Или морфированный? — уточнила она.
— Морфированный. У меня есть запас. Тебе хватит на несколько лет.
Морфированные настои варили из измененных веществ, это позволяло сделать эффект более ярким и стойким. С ними, конечно, нужно было быть осторожной, но я бы не предложила сестре откровенную отраву. Этим настоем я сама пользовалась. Только в моем случае все было с точностью до наоборот. Альнир хотела быть рыжей, а я из рыжей становилась шатенкой. Похожим настоем я пользовалась с детства, сначала по научению воспитателей, ведь княжна не должна выделяться, а потом сама. Незаметной быть лучше.
— А как же ребенок? — спохватилась сестра, уже взяв склянку в руки.
— Родишь рыжего, — подмигнула я. — Эффект на ребенке вряд ли продержится больше года. Детский организм быстро обновляется. Берешь?
— Еще как! — расплылась в недоброй улыбке Альнир. — Родить рыжего ребенка в доме нашего отца… Я хочу это сделать!
— Это все?.. — уточнила я, потому что кровь мантикоры требовала моего внимания.
— Увы, нет, — Альнир нахмурилась и коснулась моего плеча: — Завтра утром отец захочет тебя увидеть.
— Что?
Этого я не ожидала. Я не видела его долгие годы. Да и не стремилась к этому. Мне же лучше, если этот человек окончательно забудет о моем существовании.
— Мой муж вернулся из Рики Винданна, — она запнулась, но продолжила. — Твой жених жив и здоров. Его нашли месяц назад. Ваша свадьба состоится.
— Когда? — я прохрипела.
— Через неделю ты должна будешь уехать вместе со мной и делегацией в королевство своего жениха.
— Осталось всего семь дней? — ошарашено прошептала я.
— Я тебя предупредила, — пальцы Альнир сжались на моем плече до боли, заставляя прислушаться к ее словам. — Семь дней. Распорядись этим временем правильно.
4. Эгиль
Я вышел на открытый продуваемый всеми ветрами балкон восточной башни, чтобы скрыться ото всех. Меня устраивало одиночество и отсутствие чужих взглядов.
Я вцепился в перила и бездумно посмотрел вдаль. Там внизу простиралось мое королевство — знакомые долины, высокие горы, сизые перевалы и темно-зеленые леса. Из восточной башни Гнезда многое казалось мелким и незначащим, но я всегда помнил, что мир больше, чем мне видно из окна.
Именно так говорил отец. Он же внушил мне еще в детстве мысль, что лучше смотреть на собственные земли не свысока, а ступая по этим землям.
Его слова остались в моем сердце. Возможно, еще и потому, что после он более не давал мне уроков. Я — не наследный принц. Это значило, что со мной нет смысла заниматься королю.
Когда мне исполнилось семь, ко мне был приставлен учитель, а позже… Школа гвардейцев, академия боевых магов… В двадцать два я был настроен закончить обучение в лучшей академии стихийной магии Рики Винданна, доказать свою силу и знания и стать подле старшего брата и отца.
Нет, не подле. За их спинами. Я же второй принц.
Но судьба решила иначе.
Восточная башня была самой высокой в Гнезде и не была доброй к людям. Холод почти сразу попытался заползти под одежду. Ветер трепал воротник куртки. До меня донесся далекий грохот. Где-то там — у перевалов — шла грозовая туча.
Казалось, протяни я руку вверх, я дотронусь до облаков, так высока была башня. В детстве меня это место пугало до дрожи в коленях. Особенно высота.
Я боялся высоты. Но старший брат сказал мне, что второй принц — защитник трона — не должен иметь страхов. Мне было десять, но я уже знал те мерки, которым должен соответствовать. Поэтому загнал все, что пугало меня, глубоко… В глубины своего естества.
Страх меня больше не беспокоил. Если у меня кружилась голова, если я замирал, не зная, как сделать следующий шаг, если стучало до безобразного громко мое сердце, то это был не страх. Эту неизвестную напасть можно было преодолеть. Второй принц не должен чувствовать подобного, я и делал вид, что не чувствую.
Но иногда в моей груди расплывался холод, с которым я ничего не мог сделать.
Я помнил, когда это случилось в последний раз. В воздухе пахло гарью и кровью. Огонь вырывался из выбитых окон домов. Я бежал, не разбирая дороги, перепрыгивал через преграды и убеждал себя не смотреть по сторонам. Я не мог помочь этим людям — слабым, простым, растерянным. Не мог заслонить ту семью от огня альвов, не спас старика из-под обвала, не протянул руку помощи другому воину, не прикрыл его спину.
