Ха-ха, посмотрю, как они принца исключают! Его потом император с должности ректора исключит.
— Боюсь, что это невозможно, — тихо сказала я. — Это сын очень высокопоставленного человека…
— Назовите имя, госпожа Бертейл, — потребовал ректор. — Уж поверьте, кто бы он ни был, этот адепт понесет заслуженное наказание. У нас перед законом равны все.
Ага, только кто-то ровнее прочих. Кто-то с короной на голове — в прямом и в переносном смысле.
«Думаешь, я скажу им, кто устроил на меня охоту?» — спросила я взглядом, с непонятным весельем глядя на принца.
«Думаю, ты идиотка», — отвечал его взгляд. По крайней мере, мне так казалось.
— Он запретил мне говорить его имя, — напустила я слез в голос.
— Говорите, милая, — ласково сказал ректор. — Ничего не бойтесь. Думаю, его высочество накажет того, кто посмел так грязно вести себя с его невестой. Да, ваше высочество?
У принца сделался такой вид, будто пролетавшая над ним чайка случайно оставила след на безупречном костюме.
— Разумеется, магистр Эстерр, — тихо сказал он.
Накажет самого себя? Ой не могу, умора! Встанет перед зеркалом и начнет бить себя по щекам? Или попросит телохранителей отвесить пару пинков под зад?
— Отправим засранца в каземат Шарранской тюрьмы! — заявил ректор, всеми силами желая завоевать расположение его высочества, не зная, что говорит о нем же. — После всеобщего порицания в академии. Жаль, что порку отменили. Так бы я его лично высек кнутами. А после еще и его высокопоставленному папаше достанется за то, что сыночка воспитать не мог. Негодяй!
Знал бы ректор, что говорит об императоре… Ему бы плохо стало на месте. Он бы потом себя сам высек, бедный.
— А может быть, вы лжете? — вдруг спросил принц ровным тоном. — Может быть, пытаетесь что-то скрыть? Не делали ли вы чего-нибудь отвратительного этому адепту?
— Нет, что вы, ваше высочество, я действительно стала жертвой этого ужасного человека, который решил со мной поиграть, — ответила я смиренно. Пусть радуется, что не назвала его имени! Хотя, даже если бы и назвала, ничего не изменилось бы. Кто я и кто он? Звезда и пыль. В роли звезды, разумеется, его козлиное высочество.
Даррел попытался прожечь меня насквозь ледяным взглядом, и я, не удержавшись, показала ему кончик языка — кроме принца это никто не видел. Он вспыхнул.
А нет, видел. Вернее, видела — магистресса Вайрис. Она погрозила мне кулаком, и я опустила взгляд. Вот же неудача. Очередная. Это все Даррел виноват. Он несет за собой неудачу, как ведьма-чернословница.
Пока ректор распинался, что во всем разберется и накажет виновных, Даррел, изловчившись, провел большим пальцем по шее и нагло ухмыльнулся. Мол, хана тебе пришла, крошка. Скоро отправят тебя на рудники, ты только подожди немного. Уж я-то позабочусь.
Не ответить я не могла. С моих пальцев соскользнула струйка дыма, и сама собой сложилась в полупрозрачные буквы: «Дурак».
Я знала, что мне конец. Явно произошла какая-то грандиозная, нелепая ошибка — быть невестой принца я никак не могла. Меня точно ждут лишение магии и рудники, так что еще одно оскорбление его высочества уже не сыграет никакой роли. Одним преступлением больше, другим меньше. Какая разница. Зато на душе чуть-чуть, но легче.
Даррел прочитал мое послание, которое почти сразу растворилось в воздухе. И улыбнулся — широко и недобро. А после щелкнул пальцами, и ко мне помчалась тонкая ледяная стрела. Да только попала она прямо в лоб секретарю, который зачем-то привстал. Крайне не вовремя, надо сказать. Стрела зашипела и растаяла, оставив на лбу обалдевшего секретаря влажный след.
Я нервно захихикала. Магистресса Вайрис, которая опять все видела, удивленно приподняла бровь и снова погрозила мне кулаком. Она явно не понимала, почему наследный принц Вечной империи и простая адептка ведут себя так… странно. Длинноволосый телохранитель принца тоже это заметил, и изумленно приподнял и без того изогнутую бровь, однако тотчас его лицо снова стало каменным.
— Ваше высочество, прошу вас, проявите милосердие! — заорал побледневший секретарь, склонившись в три погибели. Наверное, решил, что Даррел решил его прикончить.
— Ваше высочество, прошу вас, давайте отложим наказание до завтра! — взмолился ректор, у которого, видимо, тоже были такие мысли. — Мой секретарь поступил непристойно, и ответит за все!
— Отвечу! — тоненьким голосом подтвердил секретарь, не разгибаясь.
— Это не наказание, — с досадой сказал принц. — А случайность. И вообще, это просто маленькая ледяная стрела. Не представляет никакой опасности. Такими дети балуются.
— Если хотите, мы его накажем завтра по старинному методу, который сто лет назад использовался в академии, — хищно сверкнув глазами, предложил ректор. — Виновный привязывается к столбу в нижнем белье, а все, кто ходит мимо, кидают в него гнилые фрукты, которые специально выставляются. Двести лет назад, правда, камни кидали, но у нас же современное гуманное общество… Мы так и секретаря наказать можем, и того, кто вашу невесту оскорбил…
Даррел в нижнем белье у столба? Смехота! Я представила, как беру гнилой апельсин и кидаю прямо в него по долькам. И снова захихикала. Видимо, это от нервов.
— Не надо никого наказывать, — прервал его Даррел. — Ни столбом, ни плетьми — или что у вас там раньше еще практиковалось? Стояние на коленях на горохе? Я просто развлекался и ошибся с траекторией полета.
В кабинете опять повисла неловкая тишина. Все, видимо, решили, что его высочество — великовозрастный ребенок, который любит баловаться. Вернее, издеваться над простыми людьми. Даррел тоже это понял.
— Я случайно! Прошу извинить, — сквозь зубы процедил он и велел секретарю. — Пожалуйста, перестаньте кланяться и сядьте.
«Извините», «пожалуйста» — ничего себе, какие Даррел слова знает! Подумать только!
— Как скажете, ваше высочество! — с облегчением выдохнул секретарь и плюхнулся на диван.
— Магистр Эстерр, это действительно невеста его высочества? — вернулся к прежней теме маг, сопровождающий принца. Магистр Эдуард, кажется. Глаза у него были внимательные, цепкие. Он смотрел так, словно читал насквозь.
— Да. Ошибка исключена. Мы наблюдаем за ней с самого поступления в академию, — обронил странную фразу реактор.
— Хорошо. Я вас понял.
Только я вот ничего не поняла! С какого еще поступления?
Даррел, откуда-то нашедший силы на душевное спокойствие, встал со своего места и направился ко мне. Осмотрел со всех сторон, как корову на рынке при покупке, явно нашел миллион недостатков, одарил унизительным взглядом и, склонившись ко мне, прошептал:
— Не знаю, как ты это сделала, маленькая дрянь, но я устрою тебе веселую жизнь.
— Ты и так уже устроил ее мне, — так же тихо ответила я.
— Хватит лгать.
— Хватит быть таким уродом. Не идет принцу.
— Какая же ты мерзкая. Как только я узнаю, каким обманным способом ты стала моей невестой, велю казнить, — пообещал принц и с деланной заботой поправил прядь моих растрепанных волос. — Сначала магии лишу, до капли. А потом отправлю на эшафот.
После его слов произошло то, о чем я и помыслить не могла.
Прирученное радужное пламя, о котором я совершенно позабыла, вдруг вылетело откуда-то из-за моей спины. Оно то ли буквально восприняло слова его величества, то ли ему не понравилось, что Даррел касался меня, — не знаю. Однако пламя решило атаковать принца. Маленькая, сияющая всеми цветами собачка впилась крохотными зубками в руку Даррела. Отреагировать принц не успел — даже не думал, что из-за моей спины на него кто-то может напасть!
Конечно, от радужного пламени он избавился за мгновение — оно юркнуло куда-то под ректорский стол и затаилось. Но таким злым стал — словами не передать! Аж покраснел, бедняжка! Темные волосы, до этого идеально уложенные, растрепались.
Магистр Эдуард тотчас бросился к нему — осматривать ранку. Посмотрите-ка, покусали его, подумаешь! Ты же наследник престола, боевой маг, Ледяной дракон, мужчина, в конце концов, неужели потерпеть не можешь?!
