Теперь, когда ведьма получила земли, она обрела и второе имя – Исха Приморская. А заодно и личную печать, которую вольмирский судья просто не сможет проигнорировать. Он обязан будет рассмотреть ее заявление и судить незадачливого воришку.
Глава 5
Купец видел, что графиня нервничает. Будь на его месте не настолько заинтересованный в ее внимании человек, он, возможно, даже не заметил бы ее эмоций. Она все так же изумительно ровно держала спину, высоко подняв голову. Ее прямые белокурые локоны свободно спадали вниз, чуть ниже плеч. В империи не так строго относились к тому, что замужняя женщина не покрывала голову, как в княжестве. А уж графиня могла себе позволить ходить как того пожелает.
Она разглаживала несуществующие складки на своем черном атласном платье, а нижняя губа раскраснелась оттого, что Бренлина то и дело закусывала ее. Мужчина замечал каждую мелочь. В конце концов, в этом и состояла его основная работа.
Они только что закончили обсуждать, сколько рулонов ткани ей потребуется, чтобы сменить во всем поместье старые шторы. Он сделал несколько пометок в маленькой записной книге, которую носил с собой для таких случаев, и уже убрал ее в карман.
Граф снова отсутствовал. Его супруга выразила сожаление, что господин Лиогерд опять не может поговорить с графом лично.
– Что поделаешь, служба у нашего императора Аррека занимает все его время, – она притворно вздохнула.
Почему-то купец ни на миг не поверил этому деланному сожалению. Он видел, что она не прочь побыть с ним наедине. И он был чрезвычайно рад, что смог вызвать ее интерес, ведь на то, чтобы подобраться к ней так близко, ушла уйма времени.
– Наверное, тяжело вместе с мужем нести бремя императорских тайн, – как бы невзначай заметил гость.
Графиня запрокинула голову, широко улыбнувшись.
– Смею вас заверить, господин Лиогерд, мой супруг никогда не делится со мной тем, чем занимается в императорском совете. Как он любит повторять, политика – это неженское дело.
– А вы с ним согласны?
Странный имперский этикет обязывал обращаться к собеседнику во множественном числе. Перед ним стояла одна женщина, но все же он говорил ей «вы». Торговец уже давно не путал, как и к кому он мог обращаться, но все же это до сих пор в глубине души вызывало у него улыбку.
– А вы? Согласны? – вопросом на вопрос ответила графиня.
Она поставила его в тупик. Нужно перевести разговор в другое русло. То, что граф не делится с женой информацией, не значит, что она ничего не знает. Пора действовать более решительно. Он снова достал свою книгу и пролистал ее.
– Мне кажется, вы кое о чем забыли, графиня.
– О чем же?
– Пять больших окон в гостином зале, два – в коридоре на первом этаже, еще шесть в покоях для гостей, два – в кабинете графа, плюс три в его спальне. Но как же ваша комната? Неужели хозяйка сего замечательного жилища останется без обновки? – он поднял бровь и стал ждать ее реакцию.
Бренлина посмотрела на него. И во взгляде ее голубых глаз он увидел не женщину, владеющую огромным состоянием и высоким титулом, а совсем юную девушку, которая в первый раз беседует с мужчиной наедине. Это было странно. И приятно. Не потому, что так нужно, а просто – понравилось.
– Вы правы, господин Лиогерд. В попытках сделать уютным этот дом для других я совсем забыла о себе.
– Тогда не сочтите за труд проводить меня, оценю размеры окон, – он сказал это и уже подумал, что переборщил. Сейчас получит гневный отказ. Но нет, она лишь коротко кивнула и попросила следовать за ней.
В спальне было темно, оба окна – плотно занавешены тяжелыми бархатными шторами.
Лиогерд подошел к одному и потрогал ткань двумя пальцами. Графиня неслышно приблизилась. Купец обернулся: она совсем рядом – руку протяни. Он решил испытать судьбу и сделал шаг навстречу, уже явно нарушая ее личное пространство. Миниатюрная блондинка посмотрела на него снизу, но не отступила и не приказала отойти ему.
– Как насчет того, чтобы добавить света? – не отводя от нее глаз, он чуть отодвинул занавеску, позволив зимнему солнцу проникнуть в покои. – Шелк? Атлас? А, может быть, что-то еще более легкое, чтобы в вашей спальне стало чуточку светлее?
Она прикрыла веки, чтобы привыкнуть к более яркому освещению. Вот сейчас. Именно сейчас!
Он не стал упускать возможность и, бросив быстрый взгляд в сторону закрытой двери, чтобы убедиться, что за ними никто не подсматривает, поцеловал ее искусанные губы. Женщина вздрогнула, но не отстранилась. Он сократил оставшееся между ними расстояние и положил ладонь на ее затылок, захватывая контроль над ситуацией. Графиня не противилась. Он мягко касался ее губ, проводя по ним самым кончиком языка, не проникая внутрь – не хотел ее спугнуть. Но она только сильнее прижалась к нему, чуть прикусив его нижнюю губу. Ее кожа очень сладко пахла. Неожиданно для себя мужчина почувствовал, что его сердце забилось чаще. Графиня положила руки ему на грудь. Это прикосновение разнесло жар по телу. Купец первый прервал поцелуй.
– Я прошу прощения за такую вольность, – мужчина отстранился. Все должно быть не так! Он не ожидал от графини такой готовности и почти потерял контроль.
Бренлина смотрела на него немного затуманенным взором. Он подозревал, что старик вряд ли может хотя бы как-то удовлетворить желания уже зрелой, но в сущности еще не старой женщины, но никак не ожидал, что это понравится ему самому. Он видел, как постепенно к ней возвращается сознание. Наконец графиня поправила волосы.
– Вы запомнили размеры моих окон? – ее слишком сухой тон после того, что только что произошло, неприятно резанул слух.
– Естественно, – таким же деловым голосом отозвался торговец.
– В этом случае вам лучше уйти.
Глава 6
Ее руки с крупным агатовым перстнем привычным жестом скрутили шею большой серой вороне. Птица дернулась и уставилась в пустоту мертвыми глазами. Но прошло несколько мгновений, и она снова зашевелилась. На этот раз движения ее стали ломаными. Она тяжело взмахнула крыльями, пролетела несколько десятков локтей и грудью упала на мерзлую землю с бурой травой, чуть покрытой снегом.
***
Исха подхватилась в кровати. Темно и душно. На ночь она хорошо натопила печь. Что это было? Она зажгла светильник. Сердце не хотело униматься и колотилось с удвоенной силой. Она видела во сне руки с кольцом Веренира, прекрасно помня, как выглядит этот камень. Ведьма будто смотрела глазами мага. Уже не в первый раз с тех пор, как покинула столицу. То ли выхватывала кусочки из жизни, то ли – части снов. А, может быть, это просто обычные кошмары? Но все-таки любопытно, он видит что-то подобное о ней?
Исха покачала головой, отгоняя ненужные мысли и откинула одеяло. Отсюда не видно, но по ощущениям уже наступил рассвет. Сегодня она собиралась делать большую уборку. Будет здорово, если она сможет найти останки покойной жены помещика, чтобы похоронить их как следует. Но нужно хотя бы разобрать вещи, принадлежащие старым хозяевам, а, главное, убрать этот почти полувековой слой пыли.
Конечно, ценных предметов уже давно не найти. Хотя крестьяне в поместье не ходили, молва о том, что в нем никто не живет, распространилась по окрестностям быстро. Все, что не забрали в княжескую казну сразу после смерти помещика, понемногу разворовали. Наверняка здесь когда-то стояла дорогая мебель, но сейчас осталась самая простая, видимо, на нее не стали тратить силы.
Ведьма наскоро сжевала пару кусков хлеба, пока одевалась, взяла два пустых ведра и вышла во двор. Грязно-серые облака не пропускали ни единого солнечного проблеска. Мороз пробирал до костей. Женщина опустила ведро в колодец, но вместо всплеска услышала удар.
Замерз.
Она оглянулась, ища какую-нибудь длинную палку, чтобы разбить лед, но ничего нужного не нашла. Пришлось обходить дом. Возле одной из стен лежало несколько длинных и толстых деревянных брусьев. Похоже, они были здесь уже очень давно, потому что древесина местами сгнила и крошилась прямо в руках. Исха смогла выбрать одну относительно целую балку и, еле приподняв ее, потащила к колодцу.
