шагом.
Мы подошли к храму. Советнице пришлось покинуть нас, а брат Маркс любезно провел мне экскурсию по местам служения. Храм оказался не таким уж и маленьким, как мне показалось вначале. Там имелись нижние уровни, где и происходила большая часть «волшебства». Он задал мне пару вопросов о моих достижениях. Об открывшихся мне печатях за эти полгода и о том, как все это время я служила водной деве. Результат его удивил, и не в лучшем смысле этого слова.
— В деревне все молитвы о помощи довольно… однообразны, — оправдалась я.
— Что ж, мы это исправим, — улыбнулся Маркс своей безупречной улыбкой.
Когда я вышла из храма, на улице уже стемнело. Погода стремительно портилась и холодный северный ветер уже разгулялся, подвывая по закоулкам дворца.
Я знала дорогу, как свои пять пальцев. Ноги сами несли меня к кобальтовым покоям, но почти у самого дворца мне преградили путь.
— Сиган, — сухо произнесла я, глядя в светлые глаза начальника стражи. Он хоть и был стар и седоус, но все еще имел могучие габариты.
— Даже не думай, что тебе удастся провести меня, девочка, — зло прошипел он, — в твою невинность я ни за что не поверю. Я еще докопаюсь, зачем ты снова пришла в этот дворец. И я абсолютно уверен, что ты связана с армейским предателем…. Как его там Ортис? Твой же дружок?
Мои ногти больно впились мне в ладонь, оставляя следы в виде красных полумесяцев.
— Я не покрываю младшего сержанта Ортиса, и сильно сомневаюсь в правдивости этих обвинений. Но если бы он появился на пороге моего дома, я тут же доложила бы об этом во дворец, — солгала я.
Я не знала, виновен ли Ортис в том, что ему приписывали, а даже если и был бы, мне плевать. Пускай, меня и душила обида, но за последние полгода многое произошло.
Я вспоминала о том, как я покинула дворец. И с каким наслаждением очнулась наконец-то у себя дома. Но прохлаждаться мне было некогда. Провалявшись в коттедже пару дней и познакомив со всеми домочадцами Саншу и Ортиса, мы стали строить планы по восстановлению поместья.
А дел и вправду было немало. В первую очередь я, не без помощи Санши и Ортиса подлатала дом. Они помогли починить мне крышу, заменить двери и вынести весь хлам и порченную мебель. Мы так же открыли второй этаж с шестью спальнями и кабинетом, ведь теперь, как — никак нас стало больше. Я даже раскошелилась на новые скатерти, ковры и шторы, с болью вспоминая, как по многу раз перештопывала старые. Мы покрасили стены, отполировали полы и даже принялись за строительство нового амбара для заготовок на зиму.
Роллу и Инону я часто посылала в город. В основном, чтобы что-то купить, что-то продать, а также, чтобы подыскать новых сотрудников. Приближалось лето и от того, как мы его проведем зависело наше благополучие весь следующий год.
Ролла, которую Лэкман взял из приюта, первым же делом направилась туда. Ее чуйке в подобных вопросах я доверяла. На самом деле, ей куда больше подошла бы роль торговки или сдельщицы, чем горничной, однако отпускать я ее не собиралась. Мне не кем было ее заменить, а под моей опекой она должна была находиться еще три года, до своего совершеннолетия.
Выполняя мои указания, Ролла и Инона привели в мой дом девчонку из лесного народа. Фейри на вид лет двенадцати.
— Она подкидыш, — пояснила Ролла, — Подобным уже мало кто занимается, но тем не менее, ее родные подкинули ее на воспитание человеческой паре, потерявшей при рождении дочь. Когда люди узнали о том, что их одурачили, то не смогли смириться с присутствием Марин (так звали девочку) и поспешили избавиться от нее. Лесные за ней так же не вернулись. Так Марин и оказалась в приюте.
Я взглянула на малышку с неестественно длинными руками и ногами. Ее глаза были огромными, щеки впалыми, а сквозь блеклые жидкие волосы пробивалась пара козлиных рожек. Девчушка в грязном платье опасливо озиралась по сторонам, наматывая сопли на кулак.
— Я очень люблю цветы и деревья, а в большом городе их было мало, — пискнула она, не выдержав мой пристальный взгляд, — Я пыталась разбить сад на заднем дворе приюта, но мне запретили. Ролла сказала, что здесь это будет можно сделать…
— Все верно, — кивнула я, — Сения, займись девочкой. Переодень ее и возьми с собой в деревню, возьмите там семян для посадки. А как-только выдастся свободное время… привей ей пару манер.
Добавила я, глядя как девчонка вытерла козявку о подол своего ситцевого платья.
Следующим наши ряды пополнил старик брауни- домовой дух, которого Ролла знала в городе. Он с удовольствием перебрался к нам, ближе к природе. Такова была его натура. Я была рада такой находке в отличии от тетки Сении.
— Метишь на мое место, мелкий старикашка, — фыркнула она.
— Я- Гульдви, обращайтесь ко мне именно так, — важно ответил брауни, глядя на нее снизу-вверх, и поправил свой зеленый костюмчик.
Этот фейри, в отличии от девчонки, обладал манерами.
— Никто не займет ничье место. Сения, ты отвечаешь за женскую прислугу и исполняешь роль экономки. Гульдви возьмет на себя роль дворецкого и будет следить за состоянием дома и мужской прислугой, — поспешила разнять их я.
Спустя еще пару недель к нам присоединился и четырнадцатилетний мальчишка по имени Джулиан. О нем нам рассказала молочница, та самая у которой я в свое время выменивала дичь на разные продукты, пока жила в лесной лачуге. Она поведала нам историю об осиротевшем мальчике, родителей которого этой зимой унесла лихорадка. Санша, занимавшаяся все это время для нас охотой, не раз видела
