дышать мне как-то трудно, как будто что-то давит мне на грудь.
Воспоминания нагрянули сразу, заставив еще раз пережить эту безумную ночь. И так все было реально и ярко, что мне показалось, что я чувствую запах паленой резины, оставленный шинами, и слышу пронзительный волчий вой. По телу пробежала конвульсия от призрачного удара и проведя рукой, я ощутила под собой холодный асфальт.
Снова закрыв глаза, я попыталась сконцентрироваться на реальности, отказываясь верить, что все еще лежу на дороге. Я ведь только что видела белый потолок, а не звездное небо, а вместо полукруглого диска луны была продолговатая лампа. А это значит, что безумная ночка закончилась и я… А в безопасности ли я?
Поборов усталость, я выпрямилась и осмотрела место в котором оказалась. Это была просторная, светлая комната, чем-то даже напоминающая гостиничный номер в котором мы как-то останавливались с Глебом.
Глеб? Что с ним? Надеюсь ему удалось сбежать, иначе… Даже думать об этом не хочу.
От одной мысли, что он мог пострадать, внутри меня все стягивалось в тугой, пульсирующий комок. Мне надо срочно позвонить ему и… Стоп. Для начала надо узнать где я нахожусь. Да и своих вещей я что-то рядом не вижу. Ни сумки, где у меня телефон и наши с Глебом документы, ни ноутбука. Хотя что-то я сомневаюсь, что последний остался цел после недавних событий. В меня ведь машина с такой силой врезалась, что я почти сразу же сознание потеряла, так что вряд ли ему удалось уцелеть. А еще, когда мы бежали к выходу, Глеб, кажется, отдал мне свой телефон.
Несмотря на боль в бедре, тошноту и головокружение, чувствую я себя довольно сносно, что значит, что прошло уже достаточно времени и процесс регенерации запущен в полную силу. И это отлично, но вместе с этим и плохо. Я до сих пор не могу понять где я. Это точно не больница и это плюс, иначе врачей бы удивила моя маленькая способность к исцелению. Но тогда это значит, что я у кого-то дома, да? Скорее всего у оборотня, иначе меня бы отвезли в больницу. Неужели мне так повезло попасть под колеса машины, за рулем которой был один из моих «собратьев»?
Я сосредоточилась на запахах и, хоть это было для меня сейчас крайне сложно, смогла уловить присутствие незнакомого оборотня. И даже не одного, а как минимум троих. И все бы ничего, вот только меня напрягает, что именно в местной стае Сергей нашел нескольких претендентов на отвергнутых. Но в таком случае меня вряд ли бы спасли и уложили в кровать. Хотя они могут еще не знать, чем я занимаюсь. Хотя как же преследовавший меня отвергнутый? Если бы это был кто-то из его приспешников, то все закончилось бы для меня еще на рассвете. Значит это был не его оборотень, раз он отступил, да? Или может у них есть причина не убивать меня? Допустим, ноутбук каким-то чудом остался жив, но чтобы взломать его защиту им нужна я. Или же наоборот, они думают, что мне известны имена… Нет, тогда точно бы убили, так мороки меньше. Или они просто хотят выпытать у меня информацию?
Какие у меня жизнерадостные мысли с утра пораньше. Мне надо срочно понять уровень моих проблем и узнать, что стало с Глебом. Неплохо было бы связаться еще с Сергеем, он подскажет, что мне делать дальше. Все-таки в нашей троице он главный.
Я еще раз осмотрела комнату, на этот раз более внимательно и пришла к выводу, что будь я в руках отвергнутых, меня вряд ли бы так удобно устроили. Хотя они в последнее время очень осторожны и вдвойне хитры, так что как бы не попытались воздействовать на меня сначала пряником, а потом уже кнутом.
Меня бы немного успокоило наличие поблизости моих вещей, но ни на прикроватном столике, ни на тумбе, ничего из своего я не нашла. Одета же я была в довольно просторную, темно-синюю и явно мужскую футболку.
Столько вопросов, а ответить некому. Надеюсь, мне не придется долго ждать пока кто-то подымится ко мне. Но надежда не оправдалась. Или просто время как специально тянулось слишком медленно.
Не выдержав неизвестности и беспокойства, я с трудом привстала и немного посидела, борясь с головокружением и слабостью. Интересно, могу я уже опираться на поврежденную ногу или еще нет? Мне хотя бы узнать сколько времени прошло. По виду из окна непонятно, то ли вечереет, то ли уже светает.
Когда же я уже ощупала правое бедро, на котором лишь еле заметно синели уже почти сошедшие синяки, и решила попробовать встать с кровати, за дверью раздались еле различимые звуки шагов.
Я невольно напряглась, почему-то сразу подумав о черноглазом незнакомце, чей призрачный образ заставил мое сердце забиться раза в три быстрее. Вот только причиной был совсем не страх, а какое-то больное желание, чтобы это и правда был он. Странно, желание жить во мне все так же сильно, так почему я надеюсь встретиться с тем отвергнутым?
Дверь открылась и в комнату вошел высокий, светловолосый мужчина, с довольно грубыми, резкими чертами лица, но невероятно добрыми, карими глазами. Красавцем его трудно назвать, но сила, которую он излучает, невольно заставляет пропитаться к нему уважением и симпатией.
Незнакомец посмотрел на меня и его узкие губы растянулись в улыбке, правда немного напоминающей оскал. Но вот его добрый взгляд все это скрасил. Мужчина почти бесшумно шагнул в комнату, что было удивительно для его крупных габаритов и не закрывая дверь, приблизился к кровати, сохранив между нами небольшое расстояние. Похоже он не хочет меня напугать.
— Доброе утро, — тихо произнес незнакомец, но голос у него был такой рычащий, твердый, что я все равно невольно вздрогнула.
— Доброе, — улыбнулась в ответ, думая, как бы лучше спросить его о произошедшем. Или может подождать пока он сам все расскажет?
Мне ведь надо держать свою работу в секрете. Даже если он никакого отношения к отвергнутым не имеет, я должна тщательно подбирать слова… Правда с этим у меня не всегда все хорошо.
— Как ты себя чувствуешь? — Карие глаза скользнули по моему бедру и я только сейчас поняла, что сижу перед незнакомцем полуголая.
— Очень даже неплохо. — Я тут же резко накинула на себя одеяло, что, судя по улыбке на губах у мужчины, получилось не так грациозно, как я планировала. И чтобы хоть как-то скрасить неловкость, я тут же добавила: — И
