него были планы.
***
Эту ночь Нина спала очень хорошо. Впервые за долгое время ничего ее не беспокоило, не мучили кошмары. Ну так на тройной перине-то, что ж удивляться? Тут и подушки горой, и тепло в спаленке, а от окошка мягкий утренний свет, в стекле над вышитой белой занавесочкой видно кусочек голубого неба с облаками.
Она сладко потянулась, села кровати и выглянула в окно.
И так и застыла с вытаращенными глазами.
Носы прилипли к стеклу. Снаружи.
А там снег, между прочим. И морозец!
Один, два, три... Четверо! И у всех круглые желтые глаза с вертикальными зрачками. Она сначала подумала - мальчишки балуются, нацепили линзы. Потом спохватилась, всплеснула ладонями. Отморозят же!
Подскочила на кровати и подалась к стеклу. И тут поняла, что это не мальчишки, а здоровенные мужики. Ахнула, осела назад, а за окном заволновались.
И стало ясно почему. Из дома выскочила тетя Клава и накинулась на них с метлой. При этом так ругалась, что у Нины уши вяли. А те уворачивались, прикрываясь локтями, но не очень-то торопились уходить со двора.
Но Нина уже поняла, что с тетей Клавой не забалуешь.
Она сначала застыла, прижав пальцы ко рту, а потом хохотала, глядя, как тетка их, словно нашкодивших котов, гоняет метлой и выталкивает за калитку по одному.
Наконец та вытолкала взашей последнего, четвертого, сплюнула в снег и, отряхивая варежки, пошла в дом. А по дороге взглянула на окно спаленки, да так и замерла. Нина, поняв, что ее спалили, тут же спряталась, а потом побежала одеваться.
Через десять минут, одетая и причесанная, осторожно выглянула в комнату. Тетя Клава уже возилась, накрывая на стол.
- Кхмм, - прокашлялась Нина. - С Новым годом!
Тетка сразу обернулась:
- С Новым годом, девонька! Давай завтракать, у меня все горяченькое.
Завтракать - это было очень хорошо! Нина вдруг почувствовала, что просто зверски проголодалась. Уселась за стол, набрала себе в тарелку всяко-разного. И пока тетка разливала по кружкам малиновый чай, осторожно спросила:
- А кто это приходил с утра?
- Кто?
Нина аж смутилась, пожала плечами.
- Ну эти, которых вы метлой.
- Эти? - тетка беззвучно выругалась в сторону, потом выдала: - Колядовать пришли. Вот и... кхм. Наколядовали.
- А, - протянула Нина, - понятно. Тут такой обычай.
- Обычай. Ага. Еще заявятся, опять метлы схватят.
- Ммм, как интересно. А вот у нас... - начала Нина.
И вдруг стук в дверь.
- Кого еще принесла нелегкая?! - выругалась тетка и пошла открывать.
Нина притихла за столом, даже шею вытянула. И тут из прихожей донесся теткин потрясенный вопль:
- Ох, ты ж... Ёпт!..
Она не выдержала, выскочила посмотреть. А смотреть было на что.
***
Гриша с утра немного опоздал. А все потому, что решил подготовиться, чтобы уж обставить свое появление максимально эффектно. От прежнего владельца дома, в котором он проживал, старого сельского учителя Николая Саввича, остался кое-какой реквизит.
Саввич обычно исполнял роль Деда Мороза для малышни. Правда, это было очень давно, еще в те времена, когда колхоз «Большие Овраги» бодро рапортовал государству о надоях или удоях, теперь уже неважно. В общем, полез Гриша в чуланчик, где это все старое барахло хранилось, и тут стало ясно, что халат дед-морозовский на него не налезет при всем желании. Даже если на голое тело. Он пробовал, халат пошел по швам. Ну, и Саввичу он был до пола, а ему едва до колен доставал. Короче, идею пришлось оставить.
Но была еще шапка, красный колпак, обшитый ватой, и борода. Колпак - ладно, он кое-как пристроил на свою буйную шевелюру и надвинул на лоб. А вот борода, млин... Родная черная из-под нее торчала, и вид был несерьезный. Только сбрить бороду.
Чертыхался и сбривал.
Усы сначала хотел оставить. Но опять же, как приложил к себе ту бороду из ваты, так его аж затрясло. Понял, что усы придется сбрить тоже. Потом, разглядывая себя в зеркале и давя матерные эмоции, пришел к выводу, что так тоже ничего. И у него мужественный подбородок.
В конце концов, покончив с приготовлениями и оглядев себя в зеркале еще раз, зацепил пузырь настоящего коньяка (Новый год же, чтоб не с пустыми руками) и выбрался из дома. Еще пока шел к дому тетки Клавы Зубатовой, ему многое казалось подозрительным и странным. Например, то, что парни не ошиваются с утра на деревенской площади и не подпирают стенку магазина.
А уж когда проходил мимо Игнатова дома, ехидная Стешка выглянула на крыльцо и начала:
- Эй! Дедушка Мороз, борода из ваты! Куда намылился?
- Куда надо, - буркнул Григорий, поправляя шапку и бороду.
- А, ну иди, иди. Только смотри не опоздай! Там с утра уже все наши.
- Где?! - рявкнул он и рванул со всех ног.
Домчал туда мигом. А там - да. Натоптано! Ну, мл-л-л-лин! Сейчас он всех порвать был готов.
И, понятное дело, уже был основательно на взводе, когда постучался в дом.
Открыла ему тетка, уставилась в первую очередь на пузырь коньяка, который тот держал в руках, и потянулась за метлой.
- Ты что, спятил?! Дуй давай отсюда, артист!
Какого хрена? Это что за теплый прием?
Ну нет. Гриша никуда уходить не собирался! Зря, что ли, он, пока шел, речь заготовил? И вообще, никуда он отсюда не уйдет, пока не выяснит, кто там с Нинкой в комнате! А тетка Клава шипела шепотом:
- Куда ты с коньяком?! У нее ж инициация скоро! Первый оборот! А она не готова!
- Что?.. - раздался шокированный возглас.
В дверях стояла бледная Нина. Она, похоже, все слышала, и теперь с ужасом смотрела на них:
- Значит... Я все-таки монстр?..
Секунду звенела пауза, но тут Гриша отмер, стянул дед-морозовскую шапку и вскинул вверх ладони:
- Ты только не волнуйся. Это не то, что ты подумала. Это другое.
Нет, ну правда, он же не собирался вот так, с ходу, на девушку накидываться. А коньяк - это чтоб не с пустыми руками, Новый год же.
Он прокашлялся и шагнул вперед.
- Я готов подождать до свадьбы. Я понимаю, что ты не готова к сек... кхм... к инициации.
- Что?.. - девушка вытаращилась еще больше.
- Ой, дурья твоя башка... - ахнула тетка Клава, прикрывая рот рукой, и замахала
