удивляюсь, как в них можно ходить весь день. Корсет, признаюсь, не всегда затягиваю так сильно, как положено, но на мне и не видно — уж больно я худющая, кожа и кости. И прямо заборная доска — ни спереди, ни сзади ничем похвастаться не могу. Да и рост смешной. Меня все новые пекари, где я беру вкуснейшие свежие булочки для госпожи, постоянно с ребенком путают.
Я среди служанок одна такая. Все остальные высокие и красивые. Как на подбор. А может, так оно и было, ну, на подбор. Я не знаю, я в академии для слуг никогда не училась и учиться там не стремилась. А у них там какие-то экзамены для вступления были и прочее. В господском доме практически все слуги в какой-то там академии обучались. Кто был из людей, так точно все. Оборотней и вампиров на все поместье было всего четверо, еще служил один наг. Так что да, практически все.
Когда я достигла относительно сознательного возраста, то есть я говорю о том периоде, когда меня начали интересовать не только еда, деревья и альтернативные способы использования фонтанов, окон, ванн (не спрашивайте, уверена, вы не хотите это знать) и как от главных господ драконов прикрыть шалости госпожи, то меня заинтересовал один вопрос. Почему у драконов служат практически одни люди?
Подумайте сами. Драконы очень сильны. Им нет равных среди магических существ, да и среди воинов с ними мало кто сравнится. Если говорить о силе и выносливости, то те же оборотни или вампиры дадут людям фору. Так почему люди?
Драконы всегда были кем-то вроде богов нашего мира. Не самые идеальные существа, но очень близки к этому понятию. Магически очень сильные, живущие вечно, но… не бессмертные, как мне рассказали во время моего своеобразного обучения. Больше века назад был изобретен яд. Если его распылить в воздухе, то все магические расы становились полностью беззащитны. Драконы теряли сознание, вампиры засыпали, более слабые представители различных рас так вообще могли умереть! И только люди оказались единственным исключением. Этот яд на нас никак не действовал.
По миру прокатилась волна убийств драконов: распыляли яд, а драконам просто перерезали глотки, что было высшим оскорблением. Впервые драконы стали нанимать людей, которые защищали драконов, собственно, от таких же людей. Гильдии убийц в то время процветали. В противовес организовали академию для слуг, где обучали не только тому, как нужно вытирать пыль, но и как защитить господский дом, если на него нападут.
Меня же обучали не в академии. Практически всему меня научила Гвен. Поверьте, учителем она была гениальным, потому что даже такую бездарность, как я, она практически превратила в гения. Только благодаря Гвен я смогла выучить более восьми тысяч причесок для госпожи. Я могла пошить любое платье из куска ткани, даже на королевский бал! Но, конечно, это было не основное. Такое умели практически все личные слуги драконов. Но о моих индивидуальных особенностях я, пожалуй, расскажу позже. Гвен была великолепным учителем, но в одном конкретном случае я бы поделила наши заслуги пополам. И то, только потому, что мы с Гвен практически сразу поладили. Чего нельзя сказать о моих взаимоотношениях с госпожой. Поначалу. Вспоминая второй день пребывания в господском доме, я чувствовала искреннюю досаду на свою тогдашнюю глупость.
На второй день пребывания в замке меня переселили в другое место, поближе к госпоже, потому назначили ее личной служанкой. Конечно, пока это было одно название: я понятия не имела, что мне нужно делать. Гвен, как оказалось, имела поразительную квафиликацию. Точнее, квалификацию, как мне сказали. Но это слово выговорить у меня получалось не всегда.
Поэтому первым делом решили восполнить мой пробел в образовании. Днем меня учили не только правильно застилать постель, прибираться, но и считать, писать, читать. Первое давалось мне легко — я была привычна к физическому труду. А вот к умственному не особо: моя голова плавилась, кипела, я уставала куда больше, чем в те времена, когда таскала по тридцать ведер воды за день. Кстати, считать я почти научилась, вон даже могла посчитать, чего и сколько делала, загибая пальчики на руках и поджимая на ногах.
Госпожа старшая горничная старалась. Ей еще никогда не приходилось обучать кого-то стольким вещам. Слуги для драконов обычно никогда не брались вот так из ниоткуда. На территории драконов, да и на землях людей, были специальные академии, куда отправляли учиться. Правда, не таких маленьких, как я, но и не взрослых. И это обучение длилось аж пять лет! А меня пришлось учить самому простому. Но госпожа Гвен старалась. И я тоже старалась учиться как следует. Старалась понравиться всем, в том числе и госпоже. Но вот не получалось.
Сильвия, после того как сама же предложила стать мне слугой, вдруг стала вести себя странно. Очень холодно, всех слуг в доме сторонилась. И меня тоже. Я понимала, что она госпожа, но мне она не показалась высокомерной! Потому ее поведение меня настораживало. Она вела себя так, словно опасалась слуг. А ведь с оборотнем, который отвечал за готовку мяса, она общалась совершенно иначе — весело болтала, часто оставалась с ним на кухне. Я грешным делом подумала, что дело в мясе. Но госпожа Сильвия не я! Это я начала общаться с этим огромным мужиком, который превращался в гигантского зверя с заковыристым названием — медведь, — чтоб он меня подкармливал отбитыми кусочками мяса, обвалянными в приправе. Он-то, грешным дело, решил, что я голодала. А я, сколько бы ни сожрала, всегда была щепкой, в меня влезало столько, сколько не каждый дракон мог сожрать. И со второй поварихой подружилась, чтобы меня чудесным грибным супчиком кормила. Кондитер был на очереди — там одной милой улыбки и капающих на столешницу слюнок не хватало: не торопился этот тонкий вОмпэр кормить несчастную голодную детку меренговыми рулетами. Ну и ладно, мяско и супчики-то все равно важнее. Ой, что-то я сбилась, а суть-то не в этом! Суть в госпоже Сильвии, которая, кажется, опасалась людских слуг.
А ведь я ночевала совсем рядом с ней. Мне выделили потрясающую комнату— огромную, светлую, со всякими красивостями, к которым было страшно подойти. Длиннющая ваза, в которой стояли непонятного происхождения цветы, картины в тяжелых позолоченных рамках, шкаф с книгами, в которых я могла только картинки рассматривать. И огромная кровать с занавесками. Гвен говорила, что эти занавески называются балдахином. А еще в комнате была небольшая дверка в комнату госпожи. Однажды, когда я не могла
