Весьма полезная вещица. Но вот только у кого она сейчас?
Время, отпущенное мне для выполнения договора со Смертью, неумолимо сокращается. Морана уже приходила и намекала, что должок отдавать нужно. Я и сам знаю, но как? Условия почти невыполнимы.
Приобретение девчонки-мага жизни увеличивает мои шансы на успешный поиск Амулета Мёртвых. А вот сама Кэрри осложняет мою жизнь.
Когда я увидел её впервые, то так и не понял, что со мной произошло в тот момент.
Даже сквозь грязь, лохмотья и синяки по всему телу я видел, насколько Кэрри прекрасна. Я смотрел на её волосы и огромные зелёные, удивлённо раскрытые глаза и чувствовал, что сердце бьётся сильнее. Её приоткрытый ротик с пухлыми чувственными губами, приглашал к поцелую.
Я еле сдержался, чтобы не впиться в её губы безжалостным поцелуем. Таких красивых не бывает. Она встала, кутаясь в лохмотья. Ветер треплет её волосы, бьёт меня по руке и словно молния пронзает меня. Она ниже меня ростом, такая миниатюрная, хрупкая, тонкая, почти прозрачная.
В моём сердце вдруг стало тесно, нежность, как буря на море, накрыла меня с головой. Такая всепоглощающая нежность, что мне захотелось причинить ей боль. Сжать в объятиях так, чтобы она задохнулась. Увидеть, как зелёные глаза становятся тёмными от боли, как кривится пухлый ротик в безмолвном крике.
Я купил её для того, чтобы получить артефакт, а не терять голову при виде её стройной фигурки.
Что за бред! Меня не должно тянуть к ней. Она мой извечный враг. Жизнь – враг смерти.
Она никто для меня. Величайшего некроманта этого мира, сумевшего договориться с самой Смертью. Сильнейшего мага воздуха, практиковавшего светлую магию четверть века. Меня отказавшегося от светлой магии ради магии Смерти.
Она просто целительница. Маг жизни, который даже не знает об этом.
Мне не нравится моя тяга к рабыне. Она заслуживает жалости. Тот, кого жалеют, не вызывает сильных эмоций.
Мелвас, признайся, хотя бы самому себе, что девчонка каким-то непостижимым образом забралась к тебе в сердце, потому что души у тебя нет.
Да, раздери меня горгулья, с самого начала, с первого взгляда на неё всё пошло не так. Меня тянет к ней. Тянет так, что приходится до изнеможения тренироваться на мечах или плести сложнейшие заклинания, требующие множество магической энергии.
Лишь Моране известно, что стоило мне ухаживать за Кэрри. Обтирать её обнажённое тело. Смазывать мазью синяки. Видеть, как её тело бессознательно отзывается на прикосновение моих рук. Как из карминно-розовых губок срываются стоны. И плевать мне, чем они вызваны моими прикосновениями или болью.
Слава Моране, что девчонка не понимает, что творится со мной. Она в моей власти хочу накажу, захочу, возьму силой.
Вот только я скорее отрублю себе руку, чем подниму её на Кэрри. Это странное, непреодолимое влечение к той, которую я купил как средство для достижения цели. Как орудие в моих руках.
За короткий срок она смогла змеёй пролезть в моё сердце, обвиться вокруг него и жалить. Жалить, каждый раз, как смотрю на неё. Жалить каждым словом.
Я уже не уверен, что смогу пожертвовать её, если будет нужно. Наши поиски артефакта и так не прогулка под луной. Кэрри же делает их ещё более сложными.
Моё притяжение связано с фамильяром. Мой фамильяр гепард создан из тьмы моей души. Я зову его Мрак. Он увидел в ней что-то. Я же вижу, что она боится меня. Шарахается, как от прокажённого. И правильно делает.
Если в этом замешан фамильяр и моё влечение к Кэрри из-за него, то я найду способ расправиться с ним. Разорву нашу связь. Никто не должен стоять между мной и Амулетом Повелителя Мёртвых. Я никогда не знал жалости к врагам. Почему в этот раз, должно быть иначе?
Глава 5. Зарождающееся доверие
Он знает! Знает, что я целительница! Как же так? Я испуганно замираю. Жду от некроманта вспышки злобы и даже побоев. А получаю равнодушную улыбку. Становится обидно.
— Получается, что тебе всё равно, что я солгала? — с замиранием сердца спрашиваю у него.
Мелвас поднимает глаза. Я пугаюсь его взгляда. На меня до сих пор так никто не смотрел.
— Получается, что так, — его холодный, равнодушный голос плохо вяжется с огнём, горящим в глазах.
Я не верю в безразличный тон. Он меня пугает тем, что говорит одно, а глаза выражают другое.
Можно уметь управлять лицом, взять под контроль эмоции, лишь глазами сложно управлять. Глаза отражение души.
— Неужели ты думаешь, что сможешь, хоть что-то скрыть от меня? — В его глазах появляется огонёк превосходства.
Меня задевает он за живое. Да, я рабыня сейчас, но родилась и жила свободной. Моё зависимое положение не повод для насмешки и тем более считать себя выше.
— Мы все родились равными и умрём тоже равными, — с обидой выкрикиваю я.
— Вот тут ты ошибаешься, — сдерживая самодовольную улыбку, говорит он. — Не все равны перед смертью. Давай поговорим об этом в следующий раз. Сейчас не лучшее время спорить о жизни и смерти.
И в этот раз я согласна с некромантом. Не время для обсуждения вечных вопросов.
— Тогда вернёмся к цели нашего путешествия, — напоминаю я Мелвасу о важном вопросе. — Зачем мы едем ко мне на родину.
— Я смотрю, ты не рада, — деланно удивляется некромант. — А как же припасть к родной земле, которая даёт силу для жизни?
Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не залепить ему пощёчину. Какого…геморроя, он издевается надо мной? Ничего светлого в душе. А, чего я ждала от некроманта? Он только притворяется хорошим, а на самом деле…
На самом деле враг рода человеческого. Поднимает мертвецов ради развлечения. Поэтому и заговорил о земле. Близка ему эта тема.
— А, что такого в земле Гарданики? — спрашиваю я. — Чем она отличается от этой земли, например? Или земли твоей родины?
— У меня нет родины, — отвечает бездушный Мелвас.
Вот это новость. Как так нет родины? У всех есть родина. Отец говорил, что тот, кто отрёкся от родной земли, пропащий человек. Но, я не спешу делиться воспоминаниями с некромантом. Просто, как и он, пожимаю плечами. Нет так нет.
— Я понимаю, что вы уже не в первый раз уводите разговор в другую сторону, лишь бы не отвечать на мой вопрос, — высказываю я ему.
— Хорошо. Я отвечу, но это тебе мало поможет, — наконец-то соглашается поделиться своими планами некромант. — Мы едем искать одну вещицу.
Ага! Вещицу. Ха-Ха и ещё раз Ха. Так, я тебе и поверила. Ради вещицы не будешь рыскать по свету в поисках того самого помощника, который поможет тебе найти эту самую вещицу. Как бы не так. Важную вещь он ищет. А главное, зачем ему она?
Я постаралась сделать вид, что поверила Мелвасу.
— Как будем искать эту вещицу? — небрежно спрашиваю я.
Некромант задумался. Такой простой вопрос, а он думает. Неужели он не знает, где её искать?
Я замечаю, что Мелвас наблюдает за мной. Что он хочет увидеть? Достойна ли я доверия? Так, у него нет выбора. Даже я это понимаю.
— Если вы только сейчас задумались о том, достойна ли я участия в великой миссии по поиску незначительной вещицы, то вынуждена вас разочаровать. Поздно думать. Думать нужно было раньше.
К моему удивлению, некромант расхохотался. Я ожидала чего угодно. От простого пожелания держать рот на замке до зуботычины. А он хохочет.
Я не могу предугадать его реакцию и это меня злит.
— Не слишком ли образована для деревенской девушки? — сквозь смех спрашивает он, а сам цепко следит за выражением моего лица.
Исчадье Тьмы давит на мою больную точку. Но рассказать придётся, раз у нас пошла такая откровенность.
— У меня мама была целительницей, а папа дружинником князя, — рассказываю я ему полуправду. Папа у меня был лучшим другом князя. Воеводой его дружины.
Мелвас заинтересовался моей историей. Внимательно слушает.
— Мама жила в деревне на границе княжества. Отец рассказывал, что дружина возвращалась из похода. Остановились на ночлег в её деревне. Там-то он и заприметил красивую девушку.
