Он не испытывал такого удовлетворения, когда был c лесными нимфами, или с сиреной Мюриэл, или с изменяющей форму литейщиком рун.
То был просто секс, отчаянные меры, попытка ослабить проклятие. Сейчас все было по-другому. Он никогда не испытывал такого — даже тогда, когда все это только начиналось.
Одна мысль, что это его последняя возможность держать ее в объятьях заставила посмотреть горькой правде в глаза: он перешел на другую сторону, когда их чуть не схватили, а без Рианнон он дальше идти не сможет. Он нашел свою вторую половинку, и будет с ней, независимо от того, какую цену придется за это заплатить.
Свет, струящийся в конце туннеля, стал ярче, значит, взошло солнце. И времени больше не было. Еще не известно, сколько времени Повелитель Огня разрешит им укрываться от наблюдателей. Было такое ощущение, что эти неустанные существа своими ударами молний хотели уничтожить его, а боги были глухи к его просьбам о пощаде.
Взяв лицо Рианнон в руки, он приблизил ее лицо к себе.
— Я не стану обманывать тебя, — пробормотал он. — Такого еще никогда не происходило, Рианнон. У меня всегда было убежище, священное место, где можно было укрыться, теперь его больше нет. Мы — беглецы, и больше всего я боюсь, что боги попытаются добраться до меня через тебя. Пока не слишком поздно, давай я отнесу тебя к материку. К тому же мы знаем, что сейчас Ральф уже далеко, плывет на борту другого судна. Я предоставляю тебе выбор. Там есть много мест, где ты могла бы легко затеряться. Это не возможно для меня, но ты…
Она положила палец на его губы, заставляя замолчать.
— Я никогда не расстанусь с тобой, Гидеон. — сказала она со страстью.
Он еще крепче прижал ее к себе и вознес молитву богам, в которой просил о благосклонности к ним. А потом повел ее в сторону мерцающего вдали света.
— Пойдем, — сказал он. — Повелитель огня уже знает о нашем прибытии. Мариус проследил за этим. Он будет ждать. У тебя нет причин бояться его. Он не великан-людоед, каким ты его считаешь. Я думаю, что он самый несчастный среди нас.
Пещера вывела их к подножью высокого вулкана, где на вулканических тлеющих черных углях стояла одинокая фигура, занимающаяся уборкой мусора, а рядом с ней возвышался огромный черный конь, бьющий копытом землю, ноги его покрывали белые перья. Когда они пошли в ту сторону, конь тихо заржал, фигура повернулась, и глаза, цветом подобные расплавленному янтарю, оценивающе взглянули на них.
Рианнон почти перестала дышать. Он был потрясающим, высоким и мускулистым, на солнце его волосы густой массой каштановых волн сияли медным и золотым, завивались у мочек ушей и развивались от ветра.
Если не считать небольшого куска кожаной ткани, покрывавшей его бедра, и подвязанной веревкой, он был обнажен.
Солнечный свет бликами играл на его гладких, блестящих от пота бицепсах, крепком торсе и жилистых бедрах. У него был красноватый оттенок кожи, Рианнон не могла точно сказать, был он естественным, или стал таким от физической работы.
Он отбросил грабли и шагнул к ним. Гидеон был прав. Ничего в поведении Повелителя Огня не вызывало опасений, скорее в нем было что-то трагическое.
— Рад встречи, Гидеон, — сказал он, слегка кивнув, и повернулся к Рианнон, — и с вами, леди Гидеона, — сказал он. — Вы простите меня, если я не пожму вам руку, моя дорогая. Я уверен, что Гидеон сказал вам, что это было бы … не очень мудро.
Рианнон предпочла согласиться.
— Чем, черт возьми, ты здесь занимаешься? — спросил Гидеон, жестикулируя в сторону мусора и возбужденной лошади, гарцующей на месте.
— Кое-кто может и пождать, — ответил Повелитель. — Позвольте мне проводить вас двоих внутрь. Оставаться здесь небезопасно. Наблюдатели летают здесь с восхода солнца. Он повернулся к лошади, и погладил ее по шее и холке. — Успокойся, Илаа, — прошептал он животному. — Стой на месте. Лошадь покачала своей головой, игриво ущипнув Повелителя Огня за плечо, и слегка ударила его голову, растрепав его шелковистую гриву.
— Можно подумать, что это животное понимает тебя, — наблюдая за ними, сказал Гидеон.
— О, он такой, — повернувшись, ответил Повелитель Огня. — Он так и будет здесь стоять, пока я не вернусь. Но для начала отведу вас внутрь, от глаз наблюдателей, пока Мариус отвлекает их огонь на себя. Затем я вернусь и принесу камни лавы, которые я собрал в вашей комнате для ванной. Вы не должны покидать мои комнаты для гостей. Ими редко пользуются, поскольку я давно не принимаю гостей, скалы нагреют там бассейн.
Для глаз наблюдателей все будет это выглядеть вполне естественно.
— Пойдемте …
— Мы не можем здесь остаться, Повелитель, — сказал Гидеон. — Мы не хотим навлечь на тебя гнев наблюдателей. Хватит и того, что Мариус уже втянут. Нам только нужно время, чтобы придумать план и проскользнуть мимо наблюдателей. Если мы сумеем это сделать…
Повелитель Огня запрокинул свою красивую голову назад и громко захохотал.
— Оглянитесь вокруг себя! — смеялся он. — Вы думаете, что молнии наблюдателей смогут причинить мне вред, а? — Он раскинул свои широкие руки. — Какой вред, по-вашему, могут причинить их ничтожные удары молний моему спящему вулкану?
— Они могут разбудить его! — высказался Гидеон в своей неподражаемой манере, при этом смотря в небо в поисках любого признака наблюдателей.
— У вас еще будут вопросы, мой друг? — спросил Повелитель. — Следуйте за мной…
Он прошел вперед, приглашая Гидеона и Рианнон идти за ним, они обошли подножье вулкана, ступая по размельченному шлаку, дымившемуся под горячей лавой. Поднимающиеся от шлака горячие потоки воздуха создавали вокруг вулкана удушливую атмосферу. От насыщенного испарениями воздуха, почти обнаженное и загорелое тело лорда Вэйна блестело от пота. Вот как Повелитель Огня проводил время на своем вулканическом острове — добывал камни лавы и убирал их под палящим солнцем Аркуса. Наверное, это похоже на жизнь в аду, подумала Рианнон.
Судя по равномерности его загара, Повелитель Огня частенько работал наполовину раздетым. Его загар шел от шеи до самых пяток. Он двигался грациозно, с самодовольным видом, лучи солнца освещали крепкие полушария его обнаженных ягодиц и мускулистые плечи, очерчивали его торс и прямую спину.
Почему легендарный Повелитель Огня, занимался тяжелым физическим трудом? Разве за него не должны были работать слуги? И живет ли на острове еще кто-нибудь? Потому что с тех пор, как они прибыли сюда, она никого не видела. Вопросы так и множились в ее голове. Вещи явно не были такими, какими они казались, но сейчас не было времени задумываться об этом. Взгляд Гидеона был устремлен в небо, и она тоже хорошо знала наблюдателей — даже если их не было видно, это не означало, что их там не было.
