Будь моя воля, я бы его ни за что с собой не взяла, но этот хитрец уже все придумал и только и ждал, когда я намылюсь следом за мужчинами. Он точно знал, что я не останусь в стороне, и сам оставаться в стороне не собирался.
Однако, прежде чем все-таки взять его с собой, я озвучила несколько условий, как-то разом почувствовав себя курицей-наседкой:
— Первое — мы с тобой просто наблюдатели. Второе — ничего не трогать, никого не трогать и вести себя максимально осторожно. Третье –
вмешиваемся мы только в том случае, если без нашей помощи совсем никак. Ты все понял?
— Так точно, миледи! — вытянулся Сент в струну, довольно улыбаясь.
— А теперь марш переодеваться. Даю две минуты.
Портал, как и в прошлый раз, открылся точно у ворот. Среди других прибывающих подобным образом наше яркое марево, казалось, никто и не заметил. Только мы чуть не угодили под копыта двойки лошадей, но Сент вовремя утянул меня в сторону, хватая за капюшон, что чуть не стало огромной ошибкой.
Чары фей на аухов не действовали совершенно, но мы с Сентом смогли найти лазейку, поместив Тучку под капюшон моего плаща. Парнишка сам предложил этот вариант, и он сработал, надежно укрывая ауха от чужих глаз.
— Пойдем, — взяла я парня за руку, переживая, что мы можем потеряться.
В открытые настежь ворота мы входили бочком, стараясь не задеть прогуливающуюся охрану в смешных широких штанах и чтобы не попасть под колеса экипажей. Я буром перла к центральному входу, но уже почти у самых дверей вынужденно остановилась, потому что Сент дернул меня за плечо.
Больно дернул, заставляя обернуться.
В следующую секунду я поняла, что план наш претерпит существенные изменения, потому что в десятках метров от нас полуобнаженные воители силком под обе рученьки тащили упирающихся Пальтера и Ильтана. Парочка оплеух живо усмирила первого, а второй все еще сопротивлялся.
И вот мы могли бы уйти. Фактически на этот раз дело было проиграно, но никто не мешал нам попробовать взять эту крепость вновь. Только голос разума твердил, что идеальнее момента, чем сейчас, уже не будет. Потому что сейчас повелитель не ждет второго удара.
— Сент, у меня к тебе важное дело. Проследи за ними, но держись на расстоянии — так, чтобы тебя никто не заметил. Когда узнаешь, куда именно их отвели, доложи об этом Себастьяну. И обо мне доложи.
— Что сказать?
— Что я пошла за Чашей Желаний, а он должен, как и прежде, играть роль гостя. Давай, Сент, ты справишься. Я в тебя верю.
Во дворец я заходила совсем не через центральный вход. Долго кружила у стен, пока не нашла черную лестницу для слуг. Пораскинув мозгами, я поняла, что могу искать место, где спрятан артефакт, очень долго, и тот факт, что я знаю, как он выглядит, мне совсем не поможет.
Зато помогут слухи, которыми наверняка уже щедро делятся слуги. Где? Где то место, где поймали двух невидимок? Ведь мужчины наверняка не сдавались без боя, а значит, это место сейчас прибирают слуги.
Мне неслыханно повезло с аухом. Пока я медленно пробиралась все выше, заглядывая во все коридоры и ниши, Тучка живо отыскал то самое место, где действительно спешно убирались двое слуг, тихо перешептываясь между собой, обсуждая свежую сплетню.
Мол, попытались злодеи в дверь особой сокровищницы повелителя вломиться, а только все во дворце знают, что открыть ее попросту нельзя. Не открывается она — муляж, но хорошо защищенный муляж, сразу сообщающий имперскому магу о правонарушителях.
Отступив на десяток шагов назад, я крепко призадумалась. Если дверь не открывается здесь, то как же попасть внутрь? Сбоку? Откуда-нибудь из другой комнаты, например. Или снизу? А может быть, и вовсе сверху?
Задумавшись над тем, где может быть этот злополучный вход, я не сразу расслышала голос ауха.
— И чего стоим, думы думаем? Ты фея или где?
— Фея, — согласилась я, продолжая мысленно строить предположения.
— Так и действуй как фея. Тебе пыльца на что?
— Предлагаешь все здесь взорвать? — усмехнулась я, припоминая, что и такая пыльца у меня при себе имеется. С надписью на мешочке “Порох”.
— Эх ты, пустая голова. Пыльца невидимости тебе на что? Сделай стену невидимой и посмотри сквозь нее, где там вход.
Сказано — сделано. Дождавшись, когда слуги уйдут восвояси, я снова приблизилась к лжедвери и щедро обсыпала ее пыльцой, покрывая заодно и стену. Не прошло и мгновения, как передо мной открылось нутро небольшого помещения, в котором, видимо, хранились самые ценные сокровища.
Они стояли на специальных высоких подставках, и этих подставок я насчитала не больше десяти. Но самое главное — я видела “Чашу Желаний” среди различных корон, мечей и прочей лабуды.
А еще я не нашла дверей. Абсолютно ни одного входа в этом квадратном помещении. Только большое стрельчатое окно.
— Ты думаешь о том же, о чем и я? — вздохнула я, переваривая ближайшие перспективы.
— И вот жаль, что я не умею летать, — открестился аух, спрыгнув вниз. Через пару минут действие пыльцы прекратилось.
Далеко мы не ушли.
Если окно действительно является входом, то почему бы не попробовать добраться до него через смежные помещения? Вот где бы мне помог Себастьян с его волшебным умением делать проходы прямо в стенах, но, увы, приходилось обходиться своими силами, то есть в прямом смысле этого слова лезть в окно. Хорошо, хоть невидимой была!
Оказывается, здесь и правда имелся проход. Не такой широкий, чтобы я могла по нему спокойно прогуляться, но и не такой узкий, чтобы я тряслась от страха. Хотя высота, несомненно, действовала на нервы, но тот, кто упорно ползет к цели, врезаясь в серый камень пальцами, когда-нибудь обязательно доползет.
— Господи, как открыть-то его? — спросила я вслух, попеременно дергая то за одну ручку, то за другую.
— А ты попробуй двумя руками, — дал мне совет аух, совсем не собираясь при этом следовать за своей ученицей. — Если падать будешь, обязательно падай на спину.
— Зачем это? — удивилась я, осторожно прикасаясь к ручкам, стараясь при этом не потерять равновесие.
— А чтобы потом опознавать было проще.
Вот сколько во мне злости образовалось в этот момент, столько сил я и приложила, неожиданно отворяя створки. Просто открывались они, как оказалось, не наружу, а внутрь, так что ввалилась я в комнату во всем своем великолепии, сшибая с подставки “Чашу Желаний”. Могущественный артефакт камнем упал мне в руки и…
По всему дворцу завыл такой хор голосов, что мне ненароком почудился за окном март.
— Сандра! — закричал аух где-то там. — Сейчас самое время бежать!
Сказать-то легче, чем сделать.
Я невидимая — это да, но чаша-то нет!
Пришлось спешно заворачивать артефакт в собственный плащ и уже с ним ползком добираться до следующего окна.
С испуганным Тучкой мы встретились уже в коридоре. Причем, когда я выходила из явно пустующей спальни, он со всех лап улепетывал, почти перелетая ковровые дорожки.
— Беги, дура! — заорал он дурниной, и мы понеслись.
По петляющим коридорам, что соединялись между собой и уводили к совершенно разным лестницам. По чужим спальням и кабинетам, в которых имелись сквозные уборные. Мы спускались все ниже и ниже, пока не достигли первого этажа и успели выскользнуть в служебную дверь.
А на улице был аншлаг. Вся территория, что относилась к дворцу, переливалась под искрящимся куполом, что сиял как солнце в ночном небе. Полуобнаженные мужики с огромными саблями наперевес бежали в разные стороны, но преимущественно или к высокому забору, или ко входу во дворец.
— Никого не впускать, никого не выпускать! — орал какой-то пузатый гражданин, скрывающий свой багаж за расписным халатом.
— Во вляпались-то, а… — ошарашенно выдал аух, прячась за объемной вазой, что украшала парк.
— Не паникуй, — вполне миролюбиво заметила я, стараясь не поддаваться общим тенденциям. — У них тут полный зал гостей. Они не смогут долго удерживать их здесь, а значит, рано или поздно защитный купол будет снят.
