и светлых красок.
— Но это же не вечерние платья.
— А вечерние никто и не требовал. Вы можете добавить аксессуары или удивить всех прической, а наряды должны отыскать в своем шкафу.
— И что? А если у кого-то есть бальное черное платье, а у кого-то только деловое? Это разные условия?
— Да, только в среднем все будут примерно одинаковые. Если из двадцати с лишним участниц, или сколько вас там, у двух вечерние платья, у двух — старые бабкины, а у остальных ученические, то в среднем уже можно оценивать. А еще черный цвет на этапе конкурса — дань уважению темным временам в королевстве.
Последней фразой Малкольм окончательно меня припечатал. Я не нашлась, что ответить, и застыла, поджав губы.
— Стесняешься платья — надень то, которого не стесняешься.
— Так нечестно!
— Почему это? — вежливо поинтересовался магистр.
— Потому что… потому что.
— Потому что ты хочешь надеть красивое вечернее платье, ты знаешь, что оно эффектное и что добавит тебе очков. И когда у тебя не было выбора — ну, ты так думала — ты рассчитывала сделать меня виноватым в твоем компромиссе с комплексами. А теперь выбор появился, и ты в раздрае. Надеть красивое платье — значит признаться, что тебе хочется. Надеть ученическое — лишить себя желанных эмоций победы, которые ты уже успела вкусить. Нет, Ася, с этим я тебе не помогу. Решай сама и неси ответственность за свой выбор.
— Я… ненавижу вас!
— Это ты еще план моих лекций не видела, — усмехнулся Малкольм и взглянул на часы. — Все, беги учиться. А то если будешь прогуливать, к финалу у тебя останется только один выход — победа. Иначе помрешь с голоду отчисленная.
Порой мне хотелось его укусить, прямо как Ося укусил Генри. Я даже облизывала маленькие, но острые клыки, надеясь, что Малкольм не заметит. И он снова и снова доводил меня до ручки.
Сначала заставлял снимать шапку, потом притворился собакой, теперь вот этот конкурс… и ведь прав, зараза! Я могу выступить в самом простом платье, что сшила мама ещё в школе, и, скорее всего, проиграю. А могу рискнуть и переступить через себя, но… как же все сложно!
Сегодня вся сеть МагПадов напоминала улей. Когда я вошла в общее облако, в глазах зарябило от количества сеансов связи. Зря спонсоры отказались от конкурса. По-моему, его популярность только выросла. Я даже не стала заходить на тайные ветки МагПадов, опасаясь увидеть там очередную гадость или новую серию про нас с Малкольмом. Но ответила на вызов девчонок — им не терпелось обсудить правила.
— Значит, у каждой из нас по две минуты, — Лисик уже изучила правила и немного тряслась не то от паники, не то от перевозбуждения. — Разве за две минуты можно очаровать кого-то?
— Вполне, — пожала плечами Дарина. — Это ведь конкурс красоты. Что там рассматривать дольше? Прошлась перед всеми, улыбнулась, дала себя рассмотреть, дождалась баллов, уступила место следующей.
— Ну и хорошо, что позор быстро закончится, — вырвалось у меня.
— Ты выбрала платье? Я, если честно, выдохнула, когда увидела замечание про черный цвет, — сказала Жанин.
— Да, я тоже, — кивнула Лисик. — Возьму у мамы жемчужный воротник и попрошу сестру сделать прическу.
— А я не могу выбрать. Девочки, как думаете, лучше длинное или короткое? — спросила Жанин. — Короткое старенькое и простенькое, я училась в частной школе и всю одежду нам выдавали. Длинное очень модное и дорогое, но мне как-то неловко, я покупала его для похорон любимого дедушки.
— Ой, это не к добру! — простонала Лисик. — Нельзя оскорблять память ушедших!
— Да хватит тебе! — отмахнулась Дарина. — Если есть модное и дорогое — надо надеть. Уверена, твой дедушка бы только радовался твоему успеху. Ась, а ты о чем задумалась?
Если честно, я задумалась о том, откуда Генри узнал, что Малкольма нет дома. Я уже задавалась этим вопросом, но почему-то вдруг вспомнила снова.
— Да так. Об учебе. Я тоже не решила, что надену. То платье, что я вам показывала, меня немного пугает. А другие, они.
Я хотела сказать «не для конкурса», но умолкла, чтобы не обидеть девчонок. Надо признать, что определенная логика в действиях Малкольма и таинственного безымянного оргкомитета была. Вопрос «где достать платье в условиях закрытого всего» будоражил умы участниц все время до конкурса. И ограничения не столько ответили на него, сколько избавили от необходимости отвечать. Черные платья действительно были практически у всех. Но мне от этого было не легче!
— Знаешь, — вдруг сказала Дарина, — я бы на твоем месте не рисковала с тем платьем.
— Думаешь?
— Угу. Тебя и так все обсуждают. То, что ты живешь в доме магистра и какие у вас отношения.
— Да никаких!
— Но МагПад записывает другое, Ась. Вы — тема номер один в академии. Если тебя будут еще больше обсуждать, распространять запись с конкурса, все может дойти до ректора.
Пострадаешь не только ты, но и магистр Криган.
От необходимости вывалить на девчонок все страхи, после сказанного Дариной, возросшие в разы, исправило время: в углу МагПада появился сигнал присоединяться к лекции.
Преподаватель еще не пришел, и народ лениво болтал на отвлеченные темы. Хотя сегодня все же чувствовалось какое-то оживление. Сначала я списала это на грядущий этап конкурса, но вскоре поняла: однокурсники снова придумали быстрый, но болезненный способ самоотчисления.
Скучающий адепт с дымящейся чашкой кофе или чая — обычная картина. Но сегодня количество кружек превысило все мыслимые и немыслимые нормы.
— Мы что-то пропустили? — улыбнулась Дарина.
— Ага, — фыркнул Айви Кеннет. — Вы пропустили новейший способ выносить этот бред. Чтобы пары стали веселее, вам понадобится лишь непрозрачная кружка. Наливаете вино. Ставите рядом. Делаете вид, что пьете чаек. И вот вместо полутора часов унылой лекции о том, с кем и как воевала Амбрессия мы получаем изысканную медитацию с любимым напитком.
— У вас что, в кружках вино?! — ахнула Жанин.
— Нет, — ответил Айви. — У меня виски. А у Нолана… эй, Нолан, что там у тебя? Пиво?
«Мазь от укусов», — мрачно подумала я.
— Вы с ума сошли?! — рявкнула Жанин, вдруг вспомнив, что она староста. — Это нарушение устава! Если все узнают, вас отчислят! Немедленно вылить!
— А то что? — самодовольно фыркнул Генри. — Наябедничаешь любовничку своей подружки?
— Кто бы говорил, — не выдержала я.
Генри аж позеленел от злости.
— Хватит уже, Жанин! — поморщился Айви. — Скука смертная. Я весь прошлый год думал о том, что на парах по истории надо выдавать по сто грамм. Старый хрен даже не заметит. Подумаешь. Давай не будем ругаться. Ты сделаешь вид, что
