— В основном. Иногда я просыпаюсь с мыслями, что вас нет, и только через время до меня доходит реальность. Психолог сказал, что это быстро пройдёт, но ничего не выходит.
— Возможно, нужно чуть больше времени, — он нависает надо мной, весело улыбается. — Надеюсь, в этом сне без меня не было других мужчин?
Его вопрос задан в шутку, так как я знаю, что он не воспринимает мой сон всерьёз. Но от этого не легче. Сердце больно колит в груди, вспоминая последние месяцы происходящего в вымышленном мире.
— Даже там я любила тебя, — я улыбаюсь ему в ответ и целую в губы.
— Ты уходишь от ответа? — слегка отстранившись, он смотрит на меня удивившись.
— Разве ты не это хотел услышать от меня?
— Нет, я хотел услышать, что не было других мужчин.
— Не было других мужчин, — улыбаюсь и вновь целую его.
«Был лишь один мужчина» — добавляю мысленно, чтобы усмирить свой порыв ответить на его вопрос откровенно.
Мой ответ удовлетворяет Лукаса, и он целует меня в ответ. Его руки скользят под платье, касаются груди, и я напрягаюсь.
— Не смей, наши мамы в соседней комнате, — шепчу ему в губы и убираю его руку от себя.
— Кстати, мама скоро уезжает на неделю. Останешься у меня?
— Посмотрим. Не хочу оставлять маму одну без папы и Лианы.
Он вновь начинает приставать.
— Я соскучился и безумно тебя хочу, — шепчет на ухо.
— Лукас, — натянуто улыбаюсь, отталкивая его от себя, зная, что если он сейчас заведётся, то его будет не остановить.
Встаю с кровати и прохожу к двери.
— Пойду помогу им накрыть на стол.
Он не настаивает, принимает моё решение. Я выхожу из спальной комнаты и прохожу в ванную, чтобы умыться холодной водой и привести мысли в порядок.
— Хватит, — тихо шиплю, смотря на себя в зеркало. — Хватит думать об Итане.
Я знаю, что он плод моего воображения. Должна была понять это ещё во сне, ведь сомневаюсь, что существует на свете такой мужчина, как он. Но даже если бы он существовал, рядом со мной ведь есть Лукас! И во сне я до последнего хранила ему верность и любила его. Тогда что сейчас со мной происходит? В больнице это не так остро ощущалось, так как нам не удавалось много времени проводить вместе. Но вот уже неделю, как нас с ним выписали, и каждый раз, когда он хочет остаться наедине, раздеть и сблизиться, я убегаю. Хотя раньше, сама бы искала любой возможности, чтобы насладиться им. Внутри меня острое ощущение того, что я предаю что-то очень важное, и это разрывает моё сознание на части. Мне страшно. И это одна из самых главных причин, почему я хочу обратиться к специалисту. Я хочу, чтобы этот сон, вместе со всеми его событиями исчез из моих воспоминаний, как ему и положено. Хочу вернуться к своей прежней жизни и к своим прежним чувствам, которые были до аварии.
Когда я выхожу из ванной, мама приглашает меня к столу. Я прохожу к нему и сажусь рядом с Лукасом напротив женщин. Папы с Лианой пока нет с нами, их должны выписать со дня на день, так как основной удар пришёлся по ним, их реабилитация затянулась.
— Завтра ведь гипс снимают? — спрашивает у меня Линда и вырывает меня из моих мыслей.
— Да, — отвечаю я ей.
— Когда планируешь пойти в университет?
— Думаю, на следующей неделе, — спрятав взгляд в тарелку, начинаю ковырять вилкой еду. — Кстати, что вы думаете, если я займусь фотографией? — спрашиваю себе под нос.
— Не понимаю тебя, — отвечает моя мама.
— Хочу попробовать стать фотографом, — поднимаю на неё взгляд, взяв волю в кулак.
Мои слова шокируют её, и она не пытается это скрыть. Именно такой реакции я и ждала, так как знаю, что она хотела видеть меня в будущем адвокатом.
— Юриспруденцию я не брошу. Просто хочу попробовать себя в кое-чём другом, — говорю я уже твёрже.
— Что на тебя нашло? Разве ты не хотела учиться на юриста?
— Этого хотела ты, а я не знала, чем хочу заниматься, — мои слова звучат резче, чем я предполагала, поэтому слегка замявшись, добавляю. — Я выбрала то, что порадует тебя, и не жалею об этом.
— Однако, сейчас ты говоришь о другой профессии, — отвечает она сдержано.
— Просто хочу попробовать себя в этом. Мне это по душе.
— И что для этого нужно? Поступать в новый университет?
— Нет, что ты. Теорию я поищу в книгах и интернете. А практику, — делаю паузу, чувствуя неловкость и подбирая слова. — Может вы с папой сможете купить мне поддержанный фотоаппарат? Чтобы я начала практиковаться на нём.
— Почему не новый? Они дорогие?
Я удивляюсь, как сдержано и спокойно она ведёт себя. Мама всегда отличалась своей благоразумностью, но мне казалось, что подобный разговор выведет её из себя, поэтому оттягивала его как можно дольше.
— Дорогие, — отвечаю я. — Кажется, твоя подруга Елена фотограф, может узнаёшь у неё, не продаёт ли она свой фотоаппарат?
— Да, ты права. Я узнаю у неё. Может, она тебя чему-то и обучит?
— Было бы замечательно.
— Обсудим это ещё раз, когда папа выйдет из больницы, — она улыбается мне мягко.
— Спасибо за поддержку, — улыбаюсь ей в ответ.
— А со мной посоветоваться не хочешь? — вдруг спрашивает Лукас. — Мне кажется, юриспруденция более престижная профессия.
— Но я сейчас говорю не о престиже, а о том, что мне ближе, — говорю сдержанно, хотя внутри испытываю злость от его слов.
— Ближе? Ты ведь никогда не фотографировала. С чего вдруг вообще возникло такое желание?
— Какая разница, как оно возникла? Я хочу попробовать, так как чувствую, что это важно.
— Мне кажется, ты будешь талантлива и успешна во всём, за что возьмёшься, — улыбается мне Линда, выказав свою поддержку. — Ты такая же трудолюбивая, как и твои родители.
— Спасибо вам, — улыбаюсь ей в ответ.
Я закрываю тему данного разговора, чтобы не продолжать спор с Лукасом, и оставшийся вечер мы говорим в основном о предстоящей свадьбе, которую было принято решение перенести ещё на несколько месяцев из-за аварии.
Утром следующего дня мы с мамой приезжаем в больницу, чтобы мне сняли гипс, и заодно заходим проведать папу с Лианой. Мы проводим с ними около получаса, а потом едем на встречу с Еленой. Ещё вчера вечером мама позвонила подруге и договорилась о нашей встрече, чтобы поговорить о профессии фотографа. И я так благодарна маме за это. Что может быть важнее поддержки родных людей, когда ты решаешься на ответственный шаг в своей жизни? В который раз убеждаюсь, что мне несказанно повезло с родителями.
Когда мама с Еленой решали, куда поехать, я вспомнила про одно место во сне и предложила им поехать туда и устроить небольшой пикник. Они согласились. И только сегодня, сидя в такси, которое направляется по назначенному адресу, я вдруг понимаю, что данного места может не существовать.
Я хочу сказать об этом маме и развернуть такси в другом направлении, но что-то внутри меня не даёт этого сделать. Наверное, желание убедиться своими глазами, что всё увиденное мной во сне — вымысел, и перестать, наконец, мыслями возвращаться туда.
Но когда мы доезжаем до адреса, я понимаю, что это тот самый пляж с чайками, где однажды мы с Алексом ассистировало Итана на фотосессии.
— Какая красота, — произносит мама, смотря на пляж с обрыва.
Я молча соглашаюсь с ней, слушая шум прибоя и крик чаек. Перед глазами, словно мираж, всплывают образы Итана, Алекса, Вики и других сотрудников, которые работали над съёмкой. И мне так сложно осознать, что это всё было нереальным. Ведь я помню каждую свою мысль и каждое чувство, испытываемое в тот день. Помню дрожь в коленках от счастья быть избранной Итаном, помню, как впервые испытала ревность. И от этих воспоминаний тело покрывается мурашками.
Мы проходим с мамой вниз, расстилаем плед и раскладываем закуски.
— Так красиво. Вы здесь с Лукасом бываете? — спрашивает мама, заворожённая природой вокруг.
— Нет, — смущаюсь я. — Быть честной, оно мне приснилось.
— В том самом сне? — она удивлённо смотрит на меня.
