– Потрясающе.
– Если хочешь, мы можем приезжать сюда по выходным.
– Посмотрим, – отрезала я и насупилась. Мы… будущее… как он может планировать, когда я даже не знаю, что будет завтра? Когда он этого не знает.
– Теперь самое время рассказать мне все, – впившись суровым взглядом в дорогу, отчеканил Генри.
– Рассказать что? – я сделала вид, что не понимаю и отвернулась, разглядывая проплывающие за окном березы и липы.
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Что за история, которую ты утаиваешь?
– Не думаю, что вам требуется это знать, – злобно.
– С каких пор ты думаешь за меня?
– Вы что, грубите мне, мистер Эллингтон? – я вспыхнула.
Он прибавил газу, когда мы выехали на магистраль, и меня вжало в сиденье.
– Скажи мне, кто сделал это с тобой? – у него заходили желваки.
– Генри, прошу. Это прошлое и оно останется там. Ты же не считаешь нужным обнажить передо мной свою душу.
– А она распахнута, Амелия, неужели ты не видишь? Все, что ты говоришь, делаешь и даже думаешь, все отражается в ней. Ты имеешь надо мной власть, и это сводит меня с ума. Я хочу придушить тебя за это!
– Ну спасибо, – ужасающее откровение. Я в страхе глянула на мужчину, сидящего рядом.
– И в то же время, я хочу прижать тебя и никогда не отпускать. Защитить от всего зла этого мира. Защитить от себя самого. Ты спрашиваешь, что будет. Черт бы побрал, я не знаю, – он разве что не кричал. Впервые мистер Эллингтон повысил голос. Он был крайне взволнован. – Я, правда, этого не знаю. Если Шарлин очнется, я не смогу оставить ее. Но как мне отпустить тебя при этом?
Растерянный взгляд в мою сторону. Подобный жест на скорости свыше 150 чреват смертельным исходом.
– Глядите на дорогу, пожалуйста, – я скрестила руки на груди и уставилась в окно. Чтобы не видеть его. Да, это было искреннее заявление, но способна ли я принять это? Он не может сделать выбор. Значит, я не являюсь хозяйкой его сердца. Что ж, во всяком случае, для меня там есть место и это лучше, чем ничего.
– Амелия…
– Генри, – я повернулась и примирительно положила ладонь на его колено. – Не будем ссориться. – Как знать, сколько продлится это… – я пыталась подобраться подходящее слово.
– Мы? – помог он, успокоившись.
– Мы, – улыбка в ответ. – Поэтому не будем портить сегодняшний день, хорошо?
– Ты чудесная, – он поцеловал мою руку, не отрывая взгляда от дороги. Отлично. Снова держит ситуацию под контролем. Снова сильный и уверенный мужчина. Я с тревогой глядела на него. Мало что способно сломать мужчину с таким стержнем, как у Генри Эллингтона. За все пять лет ни разу, даже самые провальные события, даже самые большие неудачи не заставили его не то что сломаться, согнуться под их тяжестью. А сейчас эта растерянность в его лице, неуверенность в голосе… они пугали. Что я сотворила с ним? Хорошие это изменения или плохие? Гублю я его или спасаю?
Через полчаса мы подъехали к ресторану «Адвенго». Много о нем слышала, но никогда прежде не бывала, по многим причинам. Деловые встречи в нем не проводят – место развлекательное, с постоянными танцевальными программами, а самостоятельно на подобные заведения я деньги не трачу. По-моему нецелесообразно выкладывать несколько тысяч за возможность поесть то, что можно приготовить и дома. Тем не менее, я покорно следовала за Генри, глупо улыбаясь и держа его за руку.
– Здравствуйте, мистер Эллингтон. Ваш обычный столик? – растянув акулью улыбку, поприветствовала нас дорого одетая блондинка.
– Да, спасибо, Шейла.
– Даме как обычно? – оценивающий взгляд на меня. Неужели сюда он водил своих женщин однодневок для расставания или, наоборот, для того, чтобы обсудить правила?
– Нет, дама выберет сама.
Теперь удивленный взор. Я стояла белее, чем белоснежные скатерти на столиках. Лишь когда мой мужчина уверенной походкой подвел меня к центральному столику у самой сцены, я отважилась спросить.
– А «как обычно» – это как?
– Бокал вина и десерт. На выбор шеф-повара, – помогая мне присесть, заметил он как будто между прочим.
– Это до или после? – аппетит пропал, как только представила, что на этом стуле до меня сидел зад предыдущих постельных грелок мистера Эллингтона. Моего! Моего мистера Эллингтона!
– Зачем это тебе?
– Чтобы понимать, на каком этапе наши отношения.
– К тебе это не относится, – протягивая меню. – У нас не так много времени, а полуфабрикаты здесь не подают. Заказывай.
Недовольным взглядом сверлю невозмутимо сидящего напротив мистера Эллингтона. Выдержав полторы минуты, он демонстративно закрыл меню, положил его на край стола и, скрестив ладони, уставился на меня. Обворожительно улыбнулась. Моя победила.
– Спрашивай.
– Почему ты привел меня именно сюда? Чтобы поставить место или выставить дурой перед теми, кто знает о твоих женщинах-однодневках?
С облегчением усмехнувшись, он снова раскрыл меню и отвечать не намеревался.
– Мистер Эллингтон! – гневный шепот.
– Вы не так глупы, мисс Уэйнрайт, как пытаетесь казаться, – даже не глядя на меня. – Советую заказать краба. Здесь его хорошо готовят.
– А как часто его заказывали ваши женщины? – мне не давало покоя это место.
– Ты настолько не уверена в себе? Никогда прежде не замечал.
К нам подошла официантка, и, зардевшись при виде мистера Эллингтона, скромно потупила взгляд и подготовилась записывать заказ.
– Это мисс Уэйнрайт. Моя невеста, – объявил Генри. Официантка бросила на меня растерянный взгляд. – Не могли бы вы попросить, чтобы следующий танец посвятили именно ей. И, да, пусть не забудут добавить о моей пламенной любви и бесконечной преданности. А по поводу того, о чем вы не успели спросить – мне краба, овощной салат и американо. Мисс Уэйнрайт.
Если посмотреть на меня со стороны, то можно узнать много интересного. Какого цвета вареные раки, или насколько красной бывает зрелая клубника. Не знаю, что пытался доказать мистер Эллингтон подобным поведением, но единственная реакция – мой бесконечный стыд.
– Мне тоже самое, – тихо прошептала я.
– Вы очень счастливая женщина, мисс Уэйнрайт, – скромно протянула официантка и ушла выполнять распоряжения.
– Теперь довольна? – он плотоядно улыбался. – И, да, чтобы закрепить результат, мы займемся любовью. В машине. На заднем сиденье.
Я хлопала глазами и даже рот от удивления открыла. Мистер Эллингтон добродушно рассмеялся.
– Я сказал, мне неизвестно, что нас ждет. Но то, что происходит сейчас – настоящее. Прими это и смирись. Ты – моя.
Это именно то, что я так страстно желала услышать. «Ты – моя». Фраза стояла в моих ушах, несмотря на то, что на сцену действительно вышла пара, которая, как объявил ведущий, танцует специально для меня танец любви – румбу. Но мне не было дела до какой-то там танцующей пары. Я смотрела на своего героя и улыбалась. Он открывается с новых сторон, прежде неизвестных, но таких трепетных и родных. Я все больше прикипаю к нему. Если нам придется расстаться, это разобьет мне сердце. Не так, как показывают в фильмах, а по-настоящему. Мне не пережить расставания…
– Смотри же, Амелия, – настоял он. – Здесь великолепно танцуют!
Действительно, танцоры под чарующие переливы фортепиано творили на сцене сказку. Они любили друг друга, ненавидели, спасали и повергали на самое дно, и все это в танце. В наборе движений под музыку. Нет, в жизни, которая спаяна с мелодией в одно целое. Сама не заметила, как быстро закончился танец. На последних нотах я выдохнула. Оказывается, задержала дыхание. Сердце трепетало в груди, а к глазам подступили слезы. Когда я стала настолько чувствительной?
– Это волшебно, Генри! Правда.
– Знал, что тебе понравится. Ешь, пожалуйста.
Я даже не заметила, как нам принесли обед. И краб оказался вкусным, хотя я всегда с предубеждением относилась к подобным деликатесам. Возможно это из-за послевкусия любви, оставленного танцем, или от Его заявления «Ты – моя», татуировкой запечатленного на мышцах моего сердца и струнах души. Ты – моя. Я жевала салат и улыбалась, наслаждаясь тем, что он делает тоже самое.
