случилось, незнакомец? — напоминающий шкаф мужик двинулся ко мне.
Остальные переглянулись и осторожно двинулись следом. Смотрели крестьяне на меня настороженно, но это временно. Сейчас применю свои умения, и скоро они проникнутся ко мне доверием.
— Да, это все … камень! Спотыкнулся и разбил дорогущее зелье. Хотел продать его вашему барону и подзаработать деньжат, но, видимо, боги не хотят, чтобы он перестал хрюкать… Ой! Да чтоб его!
Я изобразил, что споткнулся и, нелепо взмахнув руками, еле устоял на ногах.
— Ха-ха-ха!
— Хи- хи- хи!
Мужики переглянулись и заржали, явно довольные представлением. Прекрасно, прекрасно. Ещё немного и можно будет, изображая дурачка, начать выпытывать нужные мне сведения.
— Извините, мужики, не хотел вам мешать работать, — я почесал голову и виновато взглянул на крестьян.
Будь я в своём обычном виде, они бы заподозрили что-то неладное, но сейчас я в облике молодого торговца — неудачника. Такие люди часто вызывают сочувствие и доверие.
— Сколько тебе лет, горемыка? — пробасил шкаф.
— Недавно стукнуло двадцать пять, — я снова почесал голову и поправил лямку несуществующей сумки.
— Эх, молодёжь, — громадный мужик вздохнул и поманил меня за собой. — Пошли, хоть перекусишь с нами, раз проделал такой длинный путь до наших далёких земель.
— Спасибо! Жутко устал, — я побежал следом, неуклюже размахивая руками. — Но я вам точно не помешаю?
— Неа, мы как раз собирались перекусить, — успокоил меня другой мужик и ободряюще хлопнул по плечу.
Я охнул и согнулся в три погибели. Всё же хитрость и великолепные актерские способности весьма полезны.
— Ну куда ты с такой силой? Не видишь, какой он дры… ээ худой, — буркнул шкаф.
— Да откуда ж я знал. Нашим парням от такого хлопка ничего не будет. А этот городской, видимо, слишком слабый…
— Я не слабый! Я с города до сюда пешком пришёл! — гордо выпятив грудь, я продемонстрировал мужикам ещё и дохлый бицепс.
Крестьяне хором заржали. И с этого момента можно было считать, что дело в шляпе. Рассевшись под деревом, мои новые знакомые достали котомки с едой и, быстро соорудив что-то наподобие общего стола, начали трапезничать. Я изобразил, что достаю из рюкзака вещи, и вытащил из кармана мешочек с конфетами. После появления в моей жизни Лёны, таскать с собой предназначенные для неё сладости стало своеобразной традицией. Хорошо, что так, а то было бы неприлично обедать у крестьян, не предложив ничего взамен.
Альт Дорнен
— Извините, я не взял с собой нормальной еды. Только конфеты на продажу. Но они очень вкусные! Угощайтесь! — я высыпал сладости на носовой платок и положил рядом с остальной едой.
— Глупости не говори, — хмыкнул шкафообразный мужик и, отломив кусок хлеба, положил на него шмат мяса. Всю эту огроменную конструкцию он передал мне, после чего и сам приступил к трапезе.
— Вот- вот! Конфетки то, поди, дорогущие. Вон какая обёртка блестящая, — другой мужик покосился на сладости, но трогать не стал.
— Да нет. Мне их по себестоимости удалось купить. Знать их забраковала, — я развёл руками.
— С ними что-то не так? — насторожился сидящий рядом крестьянин.
— Конечно, не так. В них вместо положенного одного ореха оказалось целых два!
— И чё? — на меня уставились с любопытством.
— Кондитер сказал, что такое нарушение рецепта не соответствует утончённому вкусу аристократов и не даёт им насладиться лакомством.
— Ахахаха!
— Чё серьёзно?!
— Два ореха же лучше, чем один! Они что, совсем дураки?!
— А ты сомневался? Глянь на нашего барона, и все сомнения развеяться.
Мужики загоготали и начали дружно покрывать грязью всю знать в целом и каждого известного им представителя аристократии в частности.
— А, точно, — я решил закинуть удочку. — С чего вообще ваш барон начал хрюкать? Столько слухов ходит, поди угадай, что из всего правда.
— Да к феям полез остолоп, — один из крестьян скривился так, словно наступил на коровью лепешку.
— Да быть не может?! Он что, совсем из ума выжил?! — я подлил масла в огонь и стал слушать.
— Да он никогда умом не отличался!
— Вот- вот, его папаша ещё был куда ни шло. Заносчивый, конечно, жуть. Но старый барон понимал, что лишь благодаря феям у нас такой большой урожай. Скрипел зубами, но лес не трогал…
— Хорошие были времена, — протянул шкаф и почесал живот. — Теперь все стало сложнее. Наши крылатые друзья обиделись. Лишь изредка приходят на помощь.
— А что барон делал в лесу? Вырубить хотел? — я направил разговор в нужное мне русло, параллельно жуя мясо.
— А что ж ещё? Конечно, вырубить. Решил, что убьёт двух зайцев разом. И к королю подмажется, и территорию для земледелия расширит.
— Жадный до ужаса!
— И так дерёт непомерные налоги! Так ещё захотел, чтобы мы на его полях горбатились с утра до вечера!
— А свою землю тогда, когда обрабатывать? — я удивлённо хлопнул глазами.
— Барон решил, что мы можем делать это ночью, — один из мужиков в сердцах стукнул кулаком по земле. — Поделом его феи наказали. Жаль, свиное рыло у него пропало. Сразу вся суть на лице была написана.
— Ничего, — другой похлопал расстроенного мужика по плечу. — Хрюканье осталось. Благодаря ему барону вход в высшее общество закрыт. Да он даже из своего хлева не вылазит. Над ним даже детишки втихаря смеются.
— От чего он злится и постоянно на всех срывается, — покачал головой шкаф. — В поместье уже никто не хочет работать. Моя вот тоже вчера уволилась. Сказала, что находиться там опасно. Этот свин её подругу бросил в темницу просто за то, что та не угадала, какой он хочет чай!
— В смысле? — я перестал жевать.
— В прямом. Позвал слуг и велел угадать, что ему сейчас хочется. Зелёный чай или чёрный. А потом всех, кто не угадал, бросил в темницу. Ходят слухи, что мужиков уже начали пытать…
— Не слухи это, — вздохнул шкаф. — Сынишка кузнеца и ещё пара детишек пробрались в поместье и говорят, что там из подвалов доносятся ужасающие крики.
— Тогда нужно что-то делать! — хлеб с мясом выпал из моих рук, и я с ужасом начал понимать, насколько в действительности все плохо.
Да, мне было известно, что знать мучает крестьян. Но чтобы настолько! Начинаю понимать Зинона. Ненависть нового главы столицы обоснована. Пожалуй, стоит навести тут порядок…
— Нужно, — шкаф кивнул и странно на меня посмотрел. — Но что мы можем? Мы простолюдины. Если кто-то из нас причинит вред аристократу, нас отправят на тот свет без суда и следствия.
— Если сунемся в поместье, служащий барону маг превратит нас в лягушек! Кто тогда позаботиться о
