Вот только от медленного и ровного дыхания грудь Пэган то подымалась, то опускалась, отчего наши груди соприкасались и что я просто не мог игнорировать. С каждым разом, когда ее твердые соски терлись об меня, мне было все труднее сдерживать себя.
— Ну, похоже на то, что с ней все будет в порядке. Память нетронута и все такое, — Джи голос удивил меня. Я не ожидал, что она вернется снова сюда сегодняшним вечером. Я накрыл нас одеялом. — Ага, спасибо. Этого видеть я уж точно не хотела бы. Так что, как думаешь, ты бы смог, ну не знаю, позволить девчонке вкусить нечто новое? Я волновалась с тех пор, как ушла отсюда.
— Т-с-с-с… не разбуди ее. Она устала.
— Могу поспросить, что устала. Она проснется, чтобы заняться горячим диким сексом со Смертью. Ей нужен отдых.
— Этого не случится. Заткнись, — предупредил я тихо, чтобы не мешать Пэган.
Джи закатила глаза:
— Ну да.
— К ней вернулась память. С ней все в порядке. А теперь иди.
Джи подмигнула и исчезла.
— Тебе бы стоило относиться к ней помягче, — прошептала Пэган на моей груди.
Черт побери, Джи. Она разбудила ее.
— Прости. Засыпай.
Пэган откинула голову назад и смущенно мне улыбнулась:
— Ну, я бы могла заснуть, но тогда нам придется надеть наши футболки. От того, что мы просыпаемся вот так вот, мне начинает хотеться заняться некоторыми… вещами.
От осознания того, чем ей хотелось бы со мной заняться, я затрепетал еще сильнее. Я уже собирался встать и принять холодный душ.
— Да, наверное, это хорошая идея.
Пэган толкнула меня, перекатив на спину. Она оседлала меня и положила руки мне на плечи.
— Или мы могли бы кое-чем заняться.
Пэган оседлала меня, ее волосы спадали на плечи, она была топлесс и выглядела, как богиня, так что ни один мужчина не смог бы ей отказать.
— Чем именно ты хотела бы заняться? — спросил я, протянув руку и проведя большим пальцем по ее соску.
— Я хочу, чтобы мы сняли нижнюю часть нашей одежды, — прошептала она и опустила взгляд на мой живот.
О, черт. Я пропал.
— Пэган, если мы снимем с себя нижнее белье, все может зайти дальше…
Она подняла глаза, чтобы встретиться с моими, наклонила голову набок и игриво усмехнулась.
— Я знаю. Я хочу зайти дальше. С тобой. Прямо сейчас.
Идея, которая промелькнула в моей голове, когда она слезла с меня и начала снимать с себя шорты, была плохой по всем пунктам. Все мое внимание сосредоточилось на светло-голубых кружевных трусиках, что были на ней. Она сунула пальцы за лямки и замерла, так и не потянув их вниз. Почему она остановилась? Я оторвал глаза от ее кружевного нижнего белья, чтобы встретиться с ней взглядом.
Она нервно облизнула губы:
— Прежде я ни разу ни перед кем не раздевалась, — призналась она.
— Хорошо, — ответил я, садясь, и взял ее за талию, чтобы притянуть ее к себе. — Если ты не готова, то сейчас тебе не нужно раздеваться передо мной. Но если ты готова, то я буду очень, очень счастливым мужчиной.
Пэган тихонько рассмеялась:
— На самом деле ты будешь очень, очень счастливой Смертью.
Я прикусил ее за мочку уха, а затем прошептал:
— Точно, и сейчас у Смерти очень, очень скверные мысли о тебе. Поэтому, пожалуйста, снимай эти сексуальные трусики и заползай обратно ко мне в постель.
Пэган задрожала в моих объятиях:
— А ты определенно умеешь уговаривать.
Она отступила и медленно потянула их вниз по ногам, пока не стала совершенно обнаженной. Моя сдержанность исчезла. Я встал, схватил ее и уложил обратно на кровать, а затем быстро снял с себя джинсы и накрыл ее своим телом.
— Ты уверена? — спросил я ее, приглаживая ее волосы и пристально смотря ей в глаза. Я бы мог просто держать ее вот так и при этом быть счастливым. Я бы никогда не стал просить ее больше, чем она готова была отдать.
Пэган скользнула бедрами и моя эрекция уткнулась головкой в ее теплые складки.
— Я хочу, сильно, — простонала она, когда я легонько потерся о нее.
Приподнимая бедра, я позволил моей чувствительной длине тереться о ее возбуждение. Приятное тепло заставило меня дрожать. Мне хотелось оказаться внутри нее.
— Пожалуйста, Данк, пожалуйста, — умоляла она, обвивая ногами мои бедра.
Я не смог сдержаться. Я хотел оказать в ней так же сильно, как и она хотела того же. Опираясь руками рядом с ее головой, я приподнялся и оттолкнулся назад, пока не оказался у ее входа. От нее исходили краткие сладкие стоны, от которых я трепетал сильнее с нетерпением. Расслабляясь внутри нее, я позволил экстазу, который испытывала она, охватить меня. Плотное тепло не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывал. Стоит лишь позволить и для меня это может так легко стать наркотиком. Телу Пэган должны были поклонятся, и я бы с удовольствием делал это всю оставшуюся вечность.
Пэган
Данк и я занимались любовью в первый раз, во второй, и в третий, прежде чем Миранда постучала в дверь. Данк поцеловал меня и исчез, прежде чем я встала и открыла ее. Она потеряла свой ключ две недели назад, а мы все никак не могли найти его.
— Чем ты занималась? Я звонила и писала тебе. Чертовка, с тобой трудно связаться.
Стоило Миранде только войти, как она тут же начала говорить о том, какой Нэйтан тупица. Я не могла сконцентрироваться на том, что именно она говорила, потому что осознание того, кем был Натан, повергло меня в шок. Я схватилась за дверную ручку, чтобы не упасть.
— Ты меня слушаешь? — спросила Миранда. — Тебе плохо, Пэган? Потому что у тебя такой вид, будто собираешься грохнуться в обморок.
Присядь на кровать. Все нормально. Я знаю, что ты вспоминаешь.
Данк был по-прежнему здесь. Я кивнула ему, подошла к кровати и села.
— Я в порядке. Просто у меня кружится голова. Ты разбудила меня.
Миранда нахмурилась и плюхнулась рядом со мной.
— Ты уверена?
— Да, я уверена.
— Хорошо, тогда скажи, должна ли я простить его?
Простить кого? Нэйтана? Я была в замешательстве.
— Не могла бы ты объяснить все это снова? Из-за головокружения трудновато понять, о чем ты говоришь.
И да, ты должна простить Нэйтана, потому что он — это Уайат. Этого сказать, я, конечно же, не могла. Но прямо сейчас мне хотелось пойти обнять Нэйтана и сказать ему, как сильно я соскучилась по нему. Он подумал бы, что я сошла с ума. Даже не имея ни малейшего представления о том, как сильно я любила его.
— Все из-за той девушки, Сиеры. Она звонит ему в шесть утра, чтобы он пришел и заменил ее лампочку, и он идет, Пэган. Он встает и идет, чтобы починить ее люстру. Она не идиотка. Она может починить ее сама. Зачем ему делать это? Я его не понимаю. Прошлой ночью у нас был потрясный горячий секс, и вот я просыпаюсь и нахожу от него записку, говорившую, что ему позвонила Сиера, у нее перегорела лампочка, и она нуждалась в помощи.
