Эжен опустился на колени перед невестой, как и требовала традиция. Сейчас у него было выражение лица, словно у поселянина, увидевшего лесную волшебницу. Господин и госпожа Суон, разодетые в пух и прах, которые вышли следом за дочерью, едва держались на ногах от волнения.
Несколько недель назад они и представить не могли, что станут тестем и тещей его величества. Я представляла, как теперь будет держаться матушка Джен и что станет говорить соседям. Ей даже бургомистр теперь не ровня.
- Джен, - с какой-то наивной юношеской растерянностью произнес Эжен. – Прими мою любовь и мое кольцо. Прошу тебя стать моей женой. Клянусь перед богом и людьми, что сделаю тебя счастливой.
Джен улыбнулась. Сейчас она была полна искренности и тепла – ею нельзя было не любоваться.
- Я согласна, Эжен, - ответила она. – Прими мою любовь и мое кольцо, будь моим мужем. Клянусь перед богом и людьми, что сделаю тебя счастливым.
Бекон, который отирался в ногах Эжена, свирепо муркнул, словно хотел сказать:
- Заканчивайте болтать! Я сейчас с голоду умру!
***
Свадебный пир получился по-настоящему сказочным. Эжен приказал поставить столы в садах Алейны, среди яблонь и вишен, и банкет, на который собрались и столичные гости, и избранные горожане, был похож на пиршество богов. Слуги с подносами скользили бесшумными тенями, аромат от еды, приготовленной специально приглашенными поварами, был таким, что живот невольно начинал стонать и требовать наполнения. Я сидела за столом в компании Амин, Макса и Гаспара и думала о том, что это самый лучший праздник, который мы организовали.
Все было спокойно, мирно и по-семейному. После венчания в церкви, Эжен увез молодую супругу и гостей пировать, и сейчас казалось, что это не свадьба принца, а большой семейный ужин. На полянке играл маленький оркестр, и ноги так и рвались в пляс. На столах было все, что только можно пожелать и представить; Петрова подсчитала, во сколько Эжену обошелся этот банкет, и схватилась за голову.
- Без желе из соловьиных язычков можно было бы и обойтись, все равно в них никакого вкуса, - заметила она. Бекон, который сидел чуть поодаль, наслаждаясь обедом из тазика, сурово посмотрел на нее, и я почти услышала его мысль: «Я тебе сейчас обойдусь!»
- Это свадьба сына короля, а не свинаря, - заметила я, придвигая к себе серебряную ракушку, на которой были разложены перепелиные яйца с черной икрой. – Тут все должно быть на высшем уровне.
Амин кивнула в сторону икры и ответила:
- Я боялась, поставщики с ней не успеют. Но вот, успели.
Подняли очередной тост за счастье молодых, мы с Петровой отпили из бокалов и невольно обрадовались тому, что распорядителем на пиру был столичный господин, который развлекал гостей и отдавал команды слугам и поварам – мы с ней заслужили отдых. Отбор невест взбудоражил весь город и стоил нам всех сил и нервов.
- Поедем с Максом на воды, - сообщила Амин. На тарелке перед ней красовался стейк из лосося в завитках из картофеля и овощей, но Петрова выглядела не слишком довольной. Истинная орчанка, она приготовила бы намного вкуснее и сытнее. – Надо отдохнуть после всего этого. Я и представить не могла, что у нас будет столько приключений за месяц!
Я улыбнулась и кивнула. Сегодня был праздник. Мы с Петровой завершили большую работу и получили щедрую зарплату. Эжен и Джен поженились – сейчас они выглядели по-настоящему счастливыми. Сегодня был день радости, цветов и надежд.
Мне тоже хотелось надеяться, и я прятала свою привычную уже меланхолию в глубину души. На празднике надо быть непринужденной и веселой, и я старалась казаться именно такой. Гаспар, перед которым стоял графинчик со свиной кровью, произнес:
- Ландийский полуостров хорош в это время года. Я бывал там пару раз в прежние времена.
- Страшная дыра, просто окраина мира, - сказал Макс, накладывая себе очередную порцию рыбы. – Там ничего нет, кроме скал и камней. Я там был однажды, не лучшее место для отдыха.
- А наша дорогая Лана туда собирается, - сообщил Гаспар, и я призналась:
- Мне кажется, Берт вернется именно там. Надо мной летают драконьи искры, и я иногда вижу берег и скалу.
Почему-то к щекам прилил румянец, словно я рассказала о том, о чем не следовало говорить. Амин взялась за подвески на браслетах, которые отпугивали дурной глаз и злую магию и решительно произнесла:
- Мы поедем с тобой, Лана. Даже не думай, что мы тебя оставим.
Макс тотчас же кивнул, сжав руку драгоценной супруги, и добавил:
- Если Берт действительно возродится там, то ему может понадобиться помощь волшебника. Как ты себя чувствуешь? Эти искры как-то влияют на тебя?
По спине прошла теплая волна, и я увидела, как из-за моего правого плеча выплыла искра, скользнула над столом и снова спряталась за мной. Амин даже приоткрыла рот от удивления, а Гаспар отпил из своего бокала и заметил:
- Да, драконья искра во всей красе. Берт возродится, это точно. Это ведь единственный дракон, который с вами связан, верно?
Я кивнула. Перед глазами вновь мелькнул каменистый берег – кажется, там собирался дождь. Если это не Берт подавал мне знак, то что еще это могло быть?
- Значит, сначала отправимся туда, а потом на воды, - беспечно сообщил Макс. – Думаю, что после такого отбора невест мы все заслужили хороший отдых… правда, я не уверен, что на Ландийском полуострове построили приличную гостиницу.
- Обойдемся тем, что есть, - с такой же непринужденностью сообщила Амин, и я почувствовала, что готова разрыдаться. Их поддержка согрела меня – мы с Бертом были не одни. – Мы, орки, спокойно относимся к бытовым неудобствам. Можем спать хоть на голых камнях.
- Пожалуй, одного мага вам будет достаточно, - Гаспар снова обновил свой бокал и, взяв опустевшую серебряную ракушку, мягко провел над ней ладонью. Ракушку окутало голубоватым свечением, и мы увидели, что в ней заплескалось что-то прозрачное. Когда свечение угасло, то Гаспар со сдержанной гордостью произнес:
- Я, конечно, не могу оставить его высочество надолго. Мало ли что может случиться? Но вот вам небольшая вещица, которая поможет нам с вами общаться в случае необходимости. Если вам понадобится моя помощь, просто постучите по ней кончиками пальцев два раза.
Я послушно постучала по серебру, и жидкость, которая наполняла ракушку, налилась цветом – в ней отразились столы, тарелки и бутылки, деревья, украшенные лентами, и мелькнуло лицо Гаспара. Упырь довольно улыбнулся.
- Видите? Ничего сложного, - сказал он и, взяв бокал за ножку, поднял его и добавил: - А теперь выпьем за здоровье наших молодых! Сегодня праздник!
***
Ландийский полуостров действительно был той еще задницей мира. Сухая трава, камни, скалы и обрывы – вот и все достопримечательности. Воздух, впрочем, был хорош: чистый, свежий, он был похож на воду в ручье, и на мгновение мне подумалось, что раньше я не знала, как дышать.
- Голова кружится, правда? – заметила Петрова, спускаясь из вагона следом за мной. Макс окинул скептическим взглядом поселочек с россыпью серых домишек под рыжими черепичными крышами и сказал:
- Вон то здание в прежние времена было чем-то вроде кабака, а на втором этаже были комнаты. Балкон, как я вижу, так и не починили.
Он подхватил наши чемоданы и бодрым шагом двинулся с вокзала в сторону поселка. Поезд, который состоял всего из двух вагонов, весело прогудел нам вслед: мы были единственными пассажирами. Шагая за Максом, я смотрела на стрижей, которые летали низко-низко, оглашая окрестности гневными криками, и вспомнила, что с таким же гневом нас провожал Бекон. На время нашего отсутствия кота забрал Эжен: провожая нашу компанию на вокзале, он держал Бекона на руках, и тот с обидой и свирепостью рычал о том, что нет у нас ни стыда, ни совести, раз мы оставляем несчастного котиньку с этим хвостатым.
- Я буду его хорошо кормить, Лана, - сказал Эжен на прощание, и его голос дрогнул: - И очень хочу, чтобы вы вернулись с Бертом.
