Я начертил портал и шагнул в него. Магия затрещала на моей коже.
Я появился в коридоре перед апартаментами короля Горма. Пара охранников как обычно стояла по обе стороны от высоких позолоченных дверей.
Я шагнул ближе к ним, и холодная злость выстудила мою кровь. Я жаждал немедленной мести.
— Я здесь, чтобы поговорить с королём.
Охранники уставились на меня, раскрыв рты от шока. Они выглядели белыми как молоко, будто увидели призрака.
— Мы думали, вы умерли, — пролепетал один из них.
— Вы правда думаете, что Колодец Урд может меня убить? — я прищурился.
— Никто не посещает короля без предварительного одобрения, — ответил он, дрожа.
— Вы уверены, что хотите меня раздражать? Похоже, я выживаю вопреки всему, что вы со мной делаете. Как думаете, Горм может таким похвастаться? Как думаете, кто выйдет королём из нашей схватки? Возможно, вам стоит пересмотреть то, кому вы верны.
Глаз охранника справа задёргался, и он глянул на второго в поисках помощи.
— Вам необязательно пускать меня внутрь, — предложил я. — Просто зайдите и скажите ему, что я здесь.
Охранник справа кивнул, затем толкнул дверь и скрылся за ней. Остался только один эльф.
Я в два шага очутился возле него и с такой силой ударил кулаком по голове, что его череп с хрустом ударился о дверь. Потеряв сознание, он начал падать, но я подхватил его. Главный вход запирался рунами, а его ладони служили ключами. Хватив его за запястье, я прижал его ладонь к двери. Та распахнулась.
Шторы были отдёрнуты, в основном помещении было темно. Но за дверью справа я слышал голос моего отца, разговаривавшего с охранником.
Я толкнул дверь и вошёл. Мой отец и охранник уставились на меня. Позади Горма возвышалось огромное витражное окно, изображавшее его в образе бога Фрейра с боровом и огромным мечом.
Я подошёл к дубовому столу, взял яблоко из миски и откусил от него. Яблоко было идеально сладким и терпким, и у меня выступила слюна. Я хотел выбить Горма из колеи.
— Вот бывает же такое, — начал я небрежно. — Слухи о моей кончине оказались чрезвычайно преувеличенными. Кажется, я всё ещё живу и здравствую.
— Гэлин, — пролепетал мой отец. — Знаю, ты поймёшь, что я сделал то, что должен был.
Я пожал плечами.
— Конечно. Двигаемся дальше. Где она?
— Кто? — Горм выглядел сбитым с толку.
— Палочка. Лэватейнн. Я заберу её с собой.
— У меня её нет, — я ожидал, что мой отец соврёт, возможно, скажет, что спрятал палочку где-то за пределами Цитадели. Но я не поэтому спросил у него.
Он всегда был ужасным лжецом. Когда он заговорил, его глаза сказали мне всё, что надо знать. Палочка была там, куда он взглянул первым делом — в прикроватной тумбочке в полутора метрах слева от него.
Я бросил яблоко и бросился туда.
— Поргор! — заорал мой отец. — Поргор! Поргор! У меня для тебя ужин! Отличный ужин!
Я дёрнул верхний ящик. На дне, завёрнутая в шёлк и источавшая серебристый свет, лежала Лэватейнн.
Я схватил её и начал поднимать. Но прежде чем я успел сотворить заклинание, пол подо мной словно взорвался и откинул меня в противоположную часть комнаты.
— Блроааааахххх!
Поргор, тролль моего отца, вышел на арену.
Глава 42. Гэлин
Тролль приземлился передо мной, и пол затрясся так, будто мир разрывало на куски землетрясение. Я упал на колени, когда всё вокруг пошатнулось. С потолка падали огромные куски гипса. Поргор снова взревел, и от этого громкого звука задрожали мои барабанные перепонки.
Я поспешил вскочить на ноги, но действовал слишком медленно. Поргор схватил меня за руки, и его ладони сжались как стальные тиски.
Мой отец на другом конце комнаты орал:
— Убей его! Убей его! Убей его!
Хватка Поргора сжалась ещё сильнее. Его гранитные пальцы начали сминать мои предплечья, но я по-прежнему не выпускал Лэватейнн. Единственная проблема в том, что палочка была наведена не на него. Он выкручивал мою руку, отчего палочка смотрела в стену и была совершенно бесполезна. Если я уничтожу стену, обвалится весь потолок.
Мой отец широко улыбнулся, явно наслаждаясь тем, что он считал победой.
— Надо отдать тебе должное, Гэлин, ты подошёл довольно близко к цели. Но чтобы победить меня, тебе надо сосредоточиться на реальном мире. Ты вечно зациклен на рунах и заклинаниях. На богах. Личом тебе было лучше, чем эльфом, потому что тогда ты хотя бы забыл про богов.
Тролль сжимал хватку всё сильнее. У меня имелся план; надо лишь раздразнить его.
— Норны предписали, что я буду править Верховными Эльфами, Горм. Я похороню тебя в снегу.
Теперь Горм трясся от ярости.
— Ты не заслуживаешь смерти от моей руки. Тролль и то слишком хорош для тебя. Надо скормить тебя псам.
Тролль давил сильнее и сильнее. Я едва сумел произнести:
— Вот что ты сказал моей матери? Перед тем, как убил её за то, что она выбрала любовника получше?
Улыбка Горма тут же исчезла.
— Не смей говорить о своей матери в моём присутствии.
— Всё ещё стыдишься того, что она считала тебя скучным?
Теперь Горм буквально орал от ярости.
— Притащи его ко мне!
Поргор крякнул и пошаркал вперёд. Пол под его громадными ногами дрожал как кожа барабана. Мой отец сверлил меня глазами, полными чистой, неразбавленной ярости. Он достал кинжал из-за пояса.
Я одарил его сухой улыбкой.
— Ты себе не представляешь, как меня радует, что ты не мой настоящий отец.
Глаза Горма горели яростью в отсветах от витражного окна.
Поргор сделал ещё один грохочущий шаг в сторону высокого окна. Теперь кончик Лэватейнн оказался наведён прямо на стекло.
Я выкрикнул «Кано!», и огромный поток пламени пронёсся через комнату, расплавив его святейший образ.
Ломающееся стекло открыло взору заснеженный пейзаж снаружи, где лихорадочно завихрялись воронки снега. Я смотрел на вечную зиму. Руины города простирались перед нами, крохотные здания, похороненные в снегу, кирпичные дома с оледеневшими крышами, останки застывших небоскрёбов.
Вдалеке сверкающий лёд реки Чарльз отражал последние янтарные лучи солнца. Моё спасение.
— Блроооо… — вой Поргора оборвался, когда он заметил свет. Он замер, и его глазки-бусинки уставились в окно. Кожа на костяшках его пальцев, озарённая светом садящегося солнца, начала обращаться в камень.
Тролль выпустил меня с хрипом боли. Пол затрясся, когда он отступил обратно в тень.
— Поргор! — в панике заорал Горм. — Я приказываю тебе вернуться сюда и убить его!
Поргор крякнул напоследок, и его глаза сверкнули красным, когда он посмотрел на моего отца. Затем он сделал последний шаг и скрылся в дыре, которую сам же и пробил в полу.
Горм завыл от ярости и бросился на меня, метя кинжалом в грудь, но я легко увернулся. Он пронёсся мимо меня, потеряв равновесие. Я навёл палочку на его грудь.
Когда он поднялся, его взгляд остановился на Лэватейнн.
— Ты не посмеешь. Это цареубийство.
— Но я буду новым королём, — я поднял Лэватейнн и выкрикнул: — Yr!
Разряд магии ударил в грудь Горма, отбросив его назад. Из его торса повалил дым, всюду распространился запах горелой плоти.
Глава 43. Али
Регент вёл меня ко дворцу ванов, но я до сих пор не знала, зачем он меня спас. И я ни хера не знала о том, что стало с Гэлином. Прямо перед тем, как мы прошли через портал, мне показалось, будто он вот-вот врежется в стену. Я беспокоилась за него, но к этому времени уже знала одну из главных его особенностей: умение избегать гибели в последнее мгновение. Я попыталась убедить себя в том, что он наверняка в порядке. Он выбирался и из ситуаций похуже, так?
А что касается меня, то мне казалось, что меня ведут на верную смерть.
Это всё сильнее походило на похищение, а не на спасение. В конце концов, я убила их Императора. Как ваны наказывали за цареубийство? Повешение, четвертование, медленные пытки до смерти? Казнь тысячью стрел? Утопление в крови вепря? Понятия не имею. Это наверняка будет мучительно, и от ужаса перехватывало дыхание.
