— Я никогда тебя не оставлю. У меня была встреча с одним хорошим другом. Раньше он приехать не мог. Я постараюсь впредь не покидать дом так поздно, — чётко проговаривая каждое слово, произнесла, прижав к себе маленькое тельце, шепнула, — я люблю тебя больше всего на свете.
— И я люблю тебя, мам, — всхлипнул сын, уткнувшись мне в плечо.
— Сегодня я рано встала и успела многое сделать и если вы мне позволите мсье Дарен и мсье Глен, то я бы с удовольствием присоединилась к вашей тренировке, — преувеличенно бодрым голосом проговорила, взглянув вмиг засиявшие глаза ребёнка, — ты как? Не против моей компании?
— Нет! Правда же Глен, мы не против!
— Отлично! Тогда я переоденусь и к вам присоединюсь, — ласково улыбнулась невообразимо счастливому сынишке, выпуская его из своих объятий, устремилась на второй этаж, на ходу прокричав, — я быстро.
Пробежав мимо кабинета, где вот уже больше часа сидел Кип, изучая странные письма, я ворвалась в свои покои. Не без труда нашла в шкафу штаны и рубаху, прихваченную ещё из поместья Диншоп, спустя десять минут сбегала по лестнице, а спустя ещё пять замерла истуканом рядом с радостным сыном, внимательно слушая тренера.
— Сначала разминка! — скомандовал Глен, старательно отводя от меня взгляд. Я же, сделав вид, что не заметила его ошарашенного выражения лица, стала послушно повторять за гувернёром. В конце концов, не думал же он, что я буду скакать по залу в платье? Да и рубаха длиною почти до колен и прикрывает все стратегические места.
— Мам, не так! — рассмеялся сын, возвращая мои мысли на тренировку, — рукой держи так.
— Уф… как тяжело, ты очень сильный и выносливый Дарен, — пропыхтела, складываясь чуть ли не пополам на расстеленном коврике, едва не рухнув на него плашмя, — кошмар какой.
— Давай помогу! — воскликнул сын, заботливо поддерживая меня за спину, — ещё немного, тяни руки.
— Молодец Дарен! Мадам Делия, не усердствуйте.
— Угу, — простонала, откидываясь на спину, после очередной странной позы, чем-то напоминающей асаны в йоге.
Тренировка длилась кошмарный час. Выходила я из зала мокрая от пота, с дрожащими руками и на полусогнутых ногах. Опасаясь, что стоит мне только разогнуть колени, как они тут же вывернутся в обратную сторону и скакать мне кузнечиком до конца моей жизни.
Дарен с сочувствием на меня поглядывая, помогал преодолеть мой собственный Эверест — лестницу, края которой не было видно. Натиша, Лудо и даже Хлоя — кухарка, вышли в холл, чтобы посмотреть, как их госпожа с ума сходит. И честно мне было всё равно, что вид у меня сейчас не самый лучший, зато у сына прошёл необъяснимый страх, а глаза светились счастьем.
— Мама, а ты завтра пойдёшь? — осведомился Дарен, благополучно доставив меня до дверей моей комнаты.
— Да, конечно, — с улыбкой ответила, хотя была уверена, что завтра у меня не будет сил даже шевельнуть пальцем.
— Я принесу вам мазь, — тут же проговори Глен, с уважением, но всё же больше с сочувствием на меня посмотрев, — натрёте ей тело, мышцы будут меньше болеть и мадам Делия, повторю, не надо так усердствовать в первые дни.
— Постараюсь, — благодарно улыбнулась парню, распахнула дверь в свои покои, добавила, — увидимся за завтраком.
— Увидимся! — бодрым голосом ответил довольный ребёнок, рванув в свою комнату. Завистливым взглядом проводив нисколько не уставшего сына, я обратила взор на Глена, который чуть задержался и собирался мне что-то сообщить.
— Говори.
— Мадам Делия, в полночь Дарен проснулся и побежал в вашу комнату. Сказал, что ему приснился страшный сон, ваша комната оказалась пуста, и мальчик расплакался. Я объяснил ему, что у вас встреча и вы обязательно вернётесь…
— Я вернулась спустя полчаса, надо было привезти его ко мне, — пробормотала, почувствовав вину, что мало уделяю ребёнку внимания, что оставила его одного ночью дома, что не была рядом, когда я ему была так нужна.
— К этому времени он уже уснул, и я не стал его и вас беспокоить.
— Хорошо, спасибо Глен, — поблагодарила, кивком показав, что гувернёр может идти, наконец, прошла в свои покои.
— Ты выглядишь соблазнительно и ужасно одновременно, — едко заметил Кип, развалившись на моём диване, но тут же резко сел, обеспокоенно потребовал, — что случилось?
— Вчера, когда я нужна была сыну, я гуляла со Скаем! Если ему ещё раз приспичит поговорить, пусть приходит в поместье, больше я не собираюсь покидать свой дом по ночам! — едва не выкрикнула, найдя источник своего угнетающего состояния, тем временем осознавая, что веду себя глупо и истерично, но ничего с собой не могла поделать. И не придумав ничего лучшего, поспешила скрыться в ванной…
Только спустя, наверное, тридцать минут, смыв с тела усталость; злость на себя, на бесцеремонных и самоуверенных мужчин; обиду и гложущую меня вину, вышла из добровольного заточения. Кип всё ещё продолжал сидеть на диване и при моём появлении, ласково улыбнувшись, спросил:
— Ты как?
— Уже лучше, прости… это нехорошо, но я временами забываю, что у меня есть сын и что ему требуется моё внимание. Я так долго была одна, а сейчас у меня взрослый и умный ребёнок и я порой теряюсь… — с трудом проговорила, давясь подступающимся к горлу комком непролитых слёз.
— Делия Рейн и теряется? — с усмешкой воскликнул Кип, лукаво мне подмигнув, — та что замечает неочевидное, сопоставляет, казалось бы, незначительные факты. Объявила войну Сефтону Доуману и его прихвостням⁈ Не верю!
— Да иди ты! — отмахнулась от разошедшегося мужчины, невольно улыбаясь, буркнула, — это другое.
— Ты не права. Дель, ты знаешь о сыне больше, чем многие матери Вирдании. Ты ещё ни разу не пропустила семейный завтрак и где бы мы не были, ты всегда вовремя приезжаешь в поместье, чтобы за ужином выслушать, как прошёл день у Дарена. Дель! Ты вымотала себя тренировкой, чтобы сын был счастлив и завтра тоже собралась идти! Ты отличная мать, не наговаривай на себя.
— Спасибо… наверное, это всё усталость, рассказ Ская и эти ещё дурацкие подарки, — пробормотала, неловко улыбнувшись Кипу, сожалея о проявленной слабости, направилась к шкафу, на ходу спросив, — ты прочёл письма?
— Да и теперь более чем уверен, что его имя не настоящее. А ещё убеждён, что этот Альпин очень заинтересован в тебе и что Сефтон не собирался тебя убивать, ты нужна была ему живой и невменяемой.
— Я тоже так решила, вот только кто проявил инициативу? Фрэнк, не располагая сведениями об истинных делишках отца, или сиделке надоело со мной нянчиться?
— Не знаю Дель, Скай ничего не говорил?
— Нет, он просто отдал и всё, — прокричала из ванной, меняя халат на одежду, продолжила, — а ты заметил заботу и беспокойство этого Альпина, что он проявляет к моей персоне? Жаль, нет ответных писем Сефтона, хотелось бы мне знать, что он пишет о моём здоровье.
— Заметил, как и заметил повелительные нотки в каждой фразе. Непростой этот Альпин и, сдаётся мне, что Сефтон ведёт свою игру.
— Вот только кем я прихожусь этому Альпину, с чего такая забота и тревога? Как найти этого Хейга? И о каких разработках идёт речь, на которые таинственный благодетель деньги выделяет, неизвестно. Много вопросов и не одного ответа, — задумчиво протянула, к этому времени уже выйдя из ванной комнаты, — идём завтракать. Сегодня никуда не едем, Аманда за час до обеда должна прибыть, художника привезёт. К этому времени надо изучить документы Сефтона. После ужина съездим на завод, необходимо дать указания Гейбу о найме работников. И Кип мне нужны люди, которые приступят к ремонту зимнего сада, само собой, неболтливые.
— Ооо… узнаю Дель! — воскликнул ехидна, почти быстро поднявшись с дивана и даже почти не поморщившись.
— И всё-таки я считаю, глупо было так подставляться и самому лезть в драку, — прокомментировала, распахивая дверь перед секретарём, не осталась в долгу, язвительно проговорив, — прошу вас мсье самоуверенный — Джонс.
Глава 31
