— Влас!
— Не подходи! Я за себя не ручаюсь.
— У тебя переутомление!
— Я знаю.
— Тебе надо выспаться и вообще взять отпуск!
— Ты понимаешь, что все впустую? Все! Все эти знания, что я дал… За этот месяц даже год учебной программы не прошли! Понимания ни в одном глазу! Эта чертова зубрежка! — он обреченно опустил голову. — Это нереально! Кроме вас двоих вопросы толком никто не задает. Зря я это все затеял! Нам пора возвращаться! — на пол полетели еще металлические инструменты. Благо, колбочки не разбил. — А уйдем мы, кто их будет учить? Врачи в лучшем случае? А то и институт. А там вновь зубрежка!
Я же принялась молча убирать накиданное мужем на пол.
Он был прав. Местные жители были безэмоциональны и лишены пытливости ума. Да, хорошо запоминали материал, но ни одного вопроса! Это хорошо, что Света задавала вопросы по тому, чего не понимала из уже имеющихся знаний, а я и тех не имела и задавала уже вопросы по ним. Многое мне именно Света поясняла.
Мужу надо поспать. Он ночами готовился к лекциям, к темам, параллельно собирая информацию на все заданные и сопутствующие вопросы. Меня же гонял, чтобы спала. А сам… Сам… И при этом я тоже не высыпаюсь. А он и подавно.
Я бросила взгляд на шкафчик с травами. Для операций использовалась выжимка из сон-травы. Дозировка подбиралась в зависимости от веса человека и продолжительности сна.
Ему надо поспать. Надеюсь, больных не будет.
Славик еще что-то на пол скинул. А я юркнула к шкафчику. Вскрыла одноразовый шприц, набрала нужное количество выжимки, и спрятала шприц за спину.
— Влас, подойти сюда, будь добр, — я добралась до кушетки и села.
Обманывать не хотелось, но иного выхода я не видела.
— Зачем? Ты меня совсем не понимаешь! Я тебе одно говорю, а ты!.. — но он подошел. Заглянула в его глаза — красные, жуть.
— Сядь, — похлопала кушетку справа от меня.
— Маш, не до ласок мне сейчас…
— Сядь! — велела я громко. Не любила повышать голос.
От неожиданности он сел. Ну а я рывком вколола ему в ягодицу лекарство.
— Что ты… — он не договорил. Тело обмякло, глаза закрылись.
Надеюсь, не перестаралась с дозировкой.
Я с трудом придержала его, не думала, что он такой тяжелый, и аккуратно уложила на кушетку.
Ну вот, пусть поспит.
Тут послышался приближающийся звук сирены. Неужели скорая?
— Тьма! — выругалась я. Правда, на счастье, здесь по этой команде свет не отключался.
Меня встретила встревоженная Света.
— Там больного тяжело раненного привезли. Где Учитель, он в норме? — она не могла его Власом называть, да и не те прилюдные отношения у них были. Поэтому так уж повелось с началом ее работы называть Власа Учителем.
— Нет Учителя. Придется обходиться без него.
— Что с ним?
— Наркоз!
Света вытаращила в глаза.
— Ты в своем уме? Что нам теперь делать? — она схватилась за голову. — Надо идти в подвал…
— Нет!
— Но… Как нам быть? Ты понимаешь, что натворила?
Я юркнула вновь в подсобку. Взяла аппарат восстановления костей и тканей. Видела, как муж однажды им пользовался.
Света скользнула следом, увидела устройство.
— Маша — нет! Это не тот уровень здешних технологий! Нельзя! Будут вопросы!
— Под наркозом?
— Потом, когда очнется, а раны нет.
— Значит, внутренние повреждения залечиваем этим устройством, а внешние придется самим латать!
Хотя вопросы не следовали. Почти ни у кого.
Света металась по операционной, подготовливая ту, а больного наши студенты готовили к операции в соседней палате.
— Ассистировать ты мне будешь! — сказала я, решив пока и без того перепуганную золовку не ставить в известность.
— Как мы это объясним остальным? — спросила она, мельтеша взглядом по палате.
— А надо что-то объяснять? Они привыкли только выполнять приказы, — сказала я. Рабы, как есть рабы. Мне нужен другой облик! Поэтому предупредила Свету: — Я бегом к Авроре! Будь готова!
В отличие от других студентов, у нашей младшей принцессы были самые глубокие познания во всех науках. Но Влас не давал пока ей возможности самой кого-то резать, шить. Хотя она практиковалась, на манекенах. Я видела. Она хотела, но обещала безропотно подчиняться. Вот и не возмущалась. Где только муж манекенов раздобыл, не знаю.
А вот врач, который был в подвале, увы, был вовсе не хирургом, еще и с громадным самомнением и ошибочными знаниями. Поэтому даже не будь он злодеем, его допускать в операционную не стоило.
Я пробралась во вторую часть дома и побежала на помощь к Авроре.
Благо, она дома шила свои наряды. Затарабанила в ее покои.
Подруга открыла.
— У нас пожар?
— Хуже! Рори, спасай!
— Да объясни же ты…
Я сбивчиво попросила ее меня загримировать. Под Власа.
Волосы мы подобрали под чепчик, и подруга взялась за лицо. Когда оно было завершено, пришлось снять халат и перевязать грудь. Только тогда я полезла в медицинскую одежду Славика, которую пришлось подкалывать или подворачивать — все же он был крупнее и выше меня, а на шитье не было времени.
Полчаса!
Тьма!
Я кинулась обратно!
Больной уже находился в операционной. Скорая помощь уехала, оставляя нас наедине со студентами.
— Так, все на выход, остается только Света! — сказала я измененным голосом. Вряд ли он стал похож на мужнин, но все вышли. Мне Света помогла облачиться поверх формы в стерильный халат, перчатки я надевала уже сама.
Ненужных вопросов она не задавала.
Сперва очистить ткани от инородных тел, затем откачать лишнюю кровь, далее — соединить правильно ткани.
Я надела увеличительные очки. Они позволяли не только приближать, но и показывали нервные окончания, кости и прочее. Только режимы надо было переключать.
Когда проделали все запланированное, оставалось лишь соединить правильно ткани, я сказала принцессе:
— Света, готовь прибор. Будешь сама его включать.
Она кивнула. Я свела правильно ткани. Усилие потребовалось неимоверное, еще и удерживать их, не дрогнув.
— Свет, медленно верхнюю часть обработай.
Она выполнила. Только чуток промазала, и зарастила ткань верхнего слоя.
— Свет!
— Прости. Очень волнуюсь!
— Света, волноваться будешь после. Сейчас строго выполняй указания!
Она сделала вдох и кивнула.
Но крови уже натекло…
— Убирай кровь!
Она кровеотсасывателем убирает. Я вновь соединяю.
— Настрой прибор один на один сантиметр.
Медленно. Очень медленно. Но отвлекаться некогда.
В тот единственный раз, когда Славик при мне это делал, я тоже соединяла ткани.
Правда, шил кожу он сам.
Так, желудок залатали. Надо правильно расположить органы, возвращая их на место! Ой, еще одно внутреннее повреждение — разрыв селезенки.
— Он приходит в себя! — говорит Света. А я понимаю, что больной может в любой момент помереть. Так, терять самообладание нельзя! Все потом.
— Давай еще местную заморозку и наркоз. Нам не помешал бы газ, которым оснащены все скутеры, но… Некогда!
Света вкалывает в селезенку обезболивающее, а затем в бедро наркоз. Надо ждать, пока подействует, чтобы больной не шелохнулся. От напряжения сводит пальцы.
— Свет, пожалуйста, разотри мне руки, их свело.
Моя помощница и компаньон растирает. Она молодец!
Ткани и кровь начинают покрываться кристалликами.
— Тьма! Свет, ты что вколола?
— Заморозку!
Теперь сетовать поздно. Это действительно заморозка. Будем надеяться, что она не выведет из строя функционирование организма.
Надо доделывать операцию и срочно.
— Света, подкрути мне увеличение в большую сторону и включай обратно прибор. Выставляй миллиметр на миллиметр.
— Это слишком тонкая работа!
— Придется тебе постараться и попадать!
От напряжения вновь сводит руки. Это риск. А еще для селезенки пальцы оказались слишком толстыми.
— Свет, придется тебе этим заняться.
