улыбнулась и немного приподнялась, принимая позу поудобнее. Сейчас все казалось очень правильным. Он не пугал и не раздражал меня. И мне совсем не хотелось, чтобы он убирал руку с моей щеки. Арион почувствовал это и осторожно пальцами обрисовал контур губ, задержавшись на нижней, а потом скользнул к подбородку, словно стараясь запомнить каждую черточку моего лица.
Я как завороженная ожидала дальнейших действий, но они не последовали. Ректор смотрел внимательно, настороженно, чернильный взгляд пронизывал насквозь, а на губах Ариона я заметила едва уловимую усмешку.
– Ты хотела чаю, Мира? Налить?
Наваждение спало, я сглотнула и судорожно кивнула. Нельзя же так разрушать романтический настрой! Я даже хотела обидеться, но, увидев блеск в глазах ректора, передумала.
Он играл со мной, как кошка с мышкой, проверял реакцию, дразнил и забавлялся в присущей ему манере. Ректор подобным образом боролся со скукой. Я разозлилась и поклялась, что не выдам своих чувств. Не дождется, я тоже умею дразнить и травить. Только вот оторваться от соблазнительного изгиба губ так и не смогла. Принимая из его рук чашку, то и дело взглядом возвращалась к ним.
Рука скользнула по руке, и я едва не выронила чашку на пол, но смогла удержать, а он понимающе усмехнулся, но промолчал. Я слишком хорошо запомнила, как его пальцы за минуту до этого ласкали мои губы. Хотелось повторения. Но я не могла сделать первый шаг, а он, похоже, его и ждал.
«Нет уж, герр ректор, подобного удовольствия я вам не доставлю», – пообещала я сама себе и сделала глоток из чашки.
Чай оказался горячим, но не обжигающим, с терпким насыщенным жасминовым ароматом. Сон отступил, а волнение улеглось. Уже к концу первой чашки я смогла смотреть на Ариона фон Расса без дрожи в коленях и почти почувствовала себя победительницей, ровно до тех пор, пока не вспомнила, что сегодня мы спим в одной кровати. Опять.
Именно в тот момент я поняла, что диванчик в гостиной очень даже хорош, а если использовать как одеяло вон тот замечательный клетчатый плед с кресла от камина, то и совсем можно устроиться с комфортом. Мысли я озвучила ректору, но в ответ получила недоуменный взгляд и презрительное фырканье. Арион фон Расс мою идею не одобрил. А когда я отказалась подниматься сама, он не стал церемониться, подхватил меня на руки и, невзирая на возмущенные вопли, отнес в спальню на широкую и очень удобную кровать.
Я нырнула в шелк простыней и блаженно закрыла глаза. Здесь и правда было удобнее, даже рядом с ректором. Точнее, особенно рядом с ним. Только шевелиться не хотелось, а спать в платье я не любила. К счастью, туфли догадалась скинуть еще в начале вечера где-то у дивана. Признаться честно, не помнила, где именно.
– Ну что, Мирочка, – произнес он. Мягкая перина прогнулась под немалым весом ректора. – Платьишко сама снимешь или помочь?
– Сама не сниму.
Фраза вылетела неожиданно, и казалось, испугала не только меня, но и его. Такого ответа ректор не ожидал, а я почему-то упрямо не стала брать слова обратно. А потом… мне действительно было очень лень шевелиться. Пусть делает что хочет, а я – спать. Вряд ли ректора в эротическом плане заинтересует пьяненько похрапывающая девушка.
«Хорошо, – нехотя призналась я себе. – Алкоголь из меня вышел. Просто похрапывающая».
Я уже задремала, когда почувствовала руки на своих плечах. Вздрогнула и очнулась, пытаясь сообразить, где нахожусь, что происходит и кто посмел покуситься на святое – дорогущее платье, купленное специально для встречи выпускников.
– Не уверен, что тебе удобно в платье, – заметил Арион фон Расс, едва я открыла глаза. – Если хочешь, я могу зажмуриться и не смотреть, но тогда не уверен, что получится освободить тебя от платья быстро.
Действительно, было неудобно. Туго затянутый поясок сдавливал живот, а подол несколько раз обернулся вокруг бедер, но позволить раздевать себя ректору?! Нет уж, я даже в сонном состоянии допустить подобного не могла. Подскочила как ошпаренная.
Сон как рукой сняло. Недобро зыркнув на смеющегося ректора, я спрыгнула с кровати и помчалась переодеваться, усилием воли заставив себя не бросить через плечо взгляд на вальяжно растянувшегося на кровати начальника. Ректор не стеснялся своей наготы – тело у него было великолепным, и узкое полотенце вокруг бедер лишь разжигало воображение.
Моя одежда была уже развешена в шкафу, но, к великому огорчению, сорочка, специально прихваченная для таких случаев, отсутствовала. Видимо, Арион фон Расс позаботился и об этом. Она ему еще прошлой ночью не понравилась. Вместо нее висело воздушное кружевное нечто с полупрозрачным подолом, на тонких бретельках и с лифом, украшенным вышивкой.
– Что это? – возмущенно поинтересовалась я, показывая ректору соблазнительную деталь туалета.
– Ну… – Он пожал мощными плечами. – Маг я или нет? Мешковатые бабушкины сорочки имеют свойство рядом со мной превращаться в изящные вещицы. Думаю, такая тебе пойдет больше.
Я даже разбираться не стала, шутит он или говорит на полном серьезе.
– Ага, сейчас! – зашипела я и раздраженно засунула вещицу в шкаф, понимая, что мне нечего надеть. Мерзавец выкинул даже запасной пижамный вариант, который я положила в чемодан на крайний случай. После долгих перекладываний вещей с места на место я нашла сносный вариант ночной одежды. Конечно, не моя сорочка – отпугиватель страстных мужчин, но и не откровенная тряпочка, на которой только что надписи нет: «Возьми меня».
Выбор пал на обычную белую блузу без рукавов, с открытыми плечами. Блуза была из натурального материала и доходила до середины бедра. Под грудью и до талии шла широкая, но не плотная резинка, поэтому подол немного расширялся книзу. Вполне милая и удобная. В качестве ночнушки сойдет. Все лучше, чем кружевное облако, купленное ректором.
Я переоделась в ванной и нерешительно вошла в комнату, погруженную в полумрак. Мое белое одеяние светилось в лунном свете, и только сейчас я поняла, что выгляжу в нем не менее провокационно и вызывающе. Обжигающий взгляд ректора это подтвердил.
– Ты права, Мира, – мурлыкнул Арион фон Расс. – Так даже лучше.
Он привстал на локте и подался на мою сторону кровати, с жадностью ожидая, когда я подойду.
– Но-но! – погрозила я ему пальцем и нырнула под одеяло, стремясь как можно быстрее спрятаться от взгляда, вызывающего дрожь и волнение.
Ректор понимающе усмехнулся и откатился в сторону. Сразу стало свободнее дышать, но я испытала легкое сожаление.
– Спи, Мира, – немного резко отозвался он и отвернулся. – Никогда не занимался совращением институток.
– Но я… – Возмущение не знало предела. – Я уже давно не институтка!
– А ведешь себя, как она! Неужели я тебе совсем не нравлюсь? Неужели предпочитаешь этих… – Ректор снова повернулся и махнул рукой в никуда. – Типа своего бывшего – смазливых мальчиков, которые ничего не достигли в жизни, – пояснил он.
– Вы
