природы прекрасная фигура, огромная сила и обаяние, перед которым никто не может устоять. И я не исключение, хотя Энтони не проявлял ко мне никакой симпатии. Как-то само вышло, меня просто тянет к нему, не могу объяснить. Мне даже нравиться наша игра, она меня заводит. Я забываюсь, не вспоминаю, что в семье меня не любят. Я верю в любовь с первого взгляда. Если я откроюсь Энтони, может тогда он меня заметит и сможет полюбить. А может, наоборот будет ухмыляться надо мной. Кто его знает.
Рано утром в комнату вломился отец. Он был не просто недоволен, он был в ярости. Я сразу настроилась обороняться. Сначала, конечно, выслушаю, что он мне скажет, а потом выскажу ему все, что накопилось у меня на душе за столько лет.
— Луна, ты, что себе позволяешь?! Как, ты, смеешь позорить семью! — взревел отец. Я слушала его, опустив голову.
— Я не позорила семью… — тихо прошептала я, все еще не решаясь взглянуть в холодные глаза отца, боясь увидеть в них презрение.
— Ты, еще смеешь перечить мне! — возмущению отца не было предела. Казалось, еще чуть-чуть и он ударит меня или вовсе выгонит из дома. — Луна, ты хоть понимаешь, чего нам стоило, чтобы заключить этот мир? Это значит, что мы и наш народ будем под защитой самых сильных оборотней. Чужаки перестанут совершать набеги. А ты могла все это разрушить в один миг! Глупая девчонка! Ты, хоть отдаешь себя отчету? Сегодня же пойдешь и попросишь прощения за свое неуважение к альфе «Темной луны»!
— Но, пап… — нерешительно начала я, но он не дал договорить мне.
— Я все сказал! — грубо промолвил он, вытянув руку вперед, показывая, что все разговор окончен.
Тупая боль появилась в груди, ком образовался в горле. Помимо моей воли горькие слезы скатились по моим щекам, нет, я не плакала. Просто они сами наворачивались на глаза…
Я убежала в лес, бродила по чаще. Обессилив, направилась к речке, чтобы могла отдохнуть расслабиться. Сняв с себя платье, нырнула в воду. Она была холодной, пробирала до костей. Зато освежала голову. Искупавшись, посидела на берегу. Теплые солнечные лучи согревали меня, моя сорочка недолго себя заставила ждать, быстро высохла. Надев платье, отправилась к Энтони Стивенсону — альфе стаи «Темной луны». Я не знала, что от него ожидать. Мне было страшно, не за себя, а за мир, который заключили. Пусть он будет ухмыляться надо мной, я выдержу, ради своего народа.
Подойдя к дверям его дома, долго не решалась постучать. Подбирала слова, которые буду ему говорить. Но внезапно дверь распахнулась передо мной, на пороге появился он — Энтони. Я вздрогнула и сделала шаг назад. Все слова, которые придумала, вылетели вмиг из моей головы. Я смотрела на него, аж во рту пересохло. Я облизнула верхнюю губу кончиком языка.
— Ты, долго еще будешь здесь стоять? — надменным тоном обратился Энтони ко мне, внимательно наблюдая за мной. Я опешила, с минуту приходила в себя.
— Я… — слова не приходили в голову. — Мистер Стивенсон, я пришла… извиниться… — тщательно подбирая слова, начала свою речь. Опустила голову, чтобы не видел моих глаз полных слез. Но он и так знал, от оборотней ничего не скрыть.
— Так извиняйся, — проговорил он, ухмыляясь. Нервно сглотнув, я продолжила.
— Извините меня за не почтительное отношение к вам, — выдохнула на одном дыхании. Меня раздражал тот факт, что он старше меня всего на несколько лет, а я должна обращаться к нему на вы, да еще и унижаться.
— Это все? — удивленно обратился ко мне Энтони. Я только кивнула. — Нет, малышка, так не пойдет. Ты, посмела перед моими оборотнями, показать свое неуважение, а сейчас говоришь просто — извини.
— Я не хотела, вы, здесь совершенно не причем… — неуверенно начала оправдываться.
— А кто же? — подначил он, скрестил руки на груди и опираясь на дверной косяк. И что мне ему сказать, не говорить же правду про папу.
— Это не важно, — выговорила на одном дыхании и по щеке скатилась одинокая слеза. Я быстро смахнула ее.
— Неважно говоришь… Ну, смотри, Луна. Мне ничего не стоит разорвать заключенный мир между людьми и оборотнями! — со стальным тоном проговорил Энтони. Черт! Он, что смерти моей хочет? — Либо ты говоришь, либо… — не договорив, он замолчал, сделав задумчивое лицо.
— Либо что? — обратилась к нему, сама того не понимая. А что он может попросить? У него же все есть. Энтони сделал шаг в мою сторону. До него можно было достать, лишь вытянув руку.
— Говорить причину не хочешь да? — выгнув бровь, выжидающе посмотрел на меня. В ответ я отрицательно покачала головой. Я не могла так поступить с отцом. Какой бы он не был, он мой отец и я люблю его. — Ну как знаешь… — усмехнулся Энтони и сделал еще шаг. Приблизив свое лицо к моему максимально близко, он прошептал. — Завтра вечером приходи на поляну и узнаешь. А не придешь миру конец, и никто не защитит ваш народ от чужаков… — угрожающе проговорил Энтони, и больно задев меня плечом, направился в сторону леса. Я стояла на месте, как окаменевшая.
— И что мне делать? Что я наделала? Мне страшно… Что я скажу папе? Если узнает, что Энтони не принял мои извинения, он же убьет меня… — пронеслось у меня в голове. — Так, Луна, успокойся, попробуй поразмыслить разумно. Хоть раз подумай об окружающих людях, что с ними будет, если мира не станет. Ты опозоришь свою семью, чужаки не будут давать покоя… — размышляла по дороге домой. — Вот завтра встретишься с Энтони и узнаешь, что нужно сделать. Тебя он не тронет — это запрещено. Значит, опасаться не чего. Сегодня скажешь отцу, что Энтони принял твои извинения… — подталкивал меня к действиям мой внутренний голос. Но интуиция подсказывала, что все это ничем хорошим не закончиться. Но выбора у меня не оставалось.
* * *
Весь следующий день я была как на иголках. Тревога вселилась в мою душу, словно кто-то скребся у меня внутри. Холодный пот стекал со лба, всячески старалась не попадаться маме на глаза. Увидит мое состояние, не отстанет, пока все не выяснить и мне конец.
Вот и незаметно наступил вечер, нужно идти. Надела более удобное платье, чтобы было легко пробираться через чащу. У выхода, меня как всегда поймали. Папа еще не вернулся с работы, это уже хорошо.
— Луна, ты, куда собралась? — обеспокоилась мама.
— Я хочу прогуляться перед сном. Я так
