Куратор забрал у меня листок и снова сунул за пазуху. А потом невозмутимо произнес:
— Собирался отпустить. Но твоя последняя выходка убедила меня в том, что учеба и дисциплина сейчас нужнее.
— Какая выходка?
Мой голос дрогнул.
— Разумеется, эта светящаяся пыль для Нюда, — ответил он.
— Понятия не имею, о чем вы, — попыталась отпереться я.
Неужели Хеймир меня все-таки сдал? Ледяной шагнул ко мне и тихо произнес:
— Тебе сказочно повезло, что парня видел только я и он никому не успел пожаловаться. Если узнает Крон, твоего отца ждут новые жалобы. Ты этого добиваешься? Что тебе пообещал Лейф в обмен на это зелье?
— Ничего, — буркнула я.
— Ах, то есть ты влезла в эту глупость по доброте душевной?
В его голосе удивительным образом сочетались сарказм и холод. Я опустила глаза и процедила:
— С чего вы вообще взяли, что это я? Может, кто-то с пятого курса? У них явно побольше способностей и знаний, чем у меня.
Куратор скрестил руки на груди и покачал головой:
— У остальных фантазии не хватит, чтобы такое придумать.
— Приму это как комплимент, — едко сказала я.
И тут же прикусила язык. Злить Ледяного сейчас не стоило, но смятение рвалось наружу.
— Чтобы к утру нейтрализующее зелье было готово, — приказал он.
Тут я изумленно вытаращилась на куратора и спросила:
— Из чего? У меня нет нужных ингредиентов. Разве что алхимическую лабораторию ограбить.
Я не удержалась от смешка. Воображение тут же нарисовало, как мы с Ледяным крадемся по темным коридорам Академии в лабораторию и шаримся по полкам в поисках снадобий.
Но смеяться не стоило. Ледяной бросил на меня такой выразительный взгляд, что я тут же скромно потупилась и начала канючить:
— Ну куратор Ааберг! Эта штука сама слезет к вечеру воскресенья. Зачем варить нейтрализатор для средства кратковременного действия?
Он вскинул бровь:
— Два дня — это кратковременно?
— Чейн с пятном на лбу неделю ходил, — не без гордости напомнила я.
Ледяной потерял дар речи от такой наглости, а затем сказал:
— Что ж, я разберусь с этим. Но забудь о торжестве у Гольдбергов. Завтра на рассвете мы улетаем к Ржавому пику. Я надеюсь, на этот раз мне не придется вытаскивать тебя из постели. Если тебя не будет на поле к моему приходу, отправлю снова переписывать правила. Ясно?
— Ясно, — буркнула я, не поднимая взгляда.
Ледяной вышел, оставляя меня наедине с кипящим зельем и целым букетом чувств. Я одновременно была расстроена тем, что не увижу отца, и рада, что не придется терпеть рядом с собой Гольдберга. А еще выходило, что Ледяной узнал о моей невинной шутке не от Хеймира. И, вероятно, сейчас попытается замять дело и снова утащить меня в поход.
Но все планы на выходные пошли прахом, и с этим придется смириться.
Зелье я все-таки доварила. Чего пропадать добру? Не против Гольдберга, так в другой раз пригодится. И в полном смятении отправилась спать.
Со сборами я все-таки провозилась слишком долго, на дальний плац пришлось бежать. Парни со своими байлангами уже были там, а вот куратор — еще нет. Стоило мне ступить на утоптанный снег, как все взгляды обратились ко мне. Про бал остальные адепты знали, и никто не ждал увидеть меня этим утром.
— Что? — с досадой спросила я. — Где ваш ледяной изверг?
Сигмунд выразительно кашлянул, а Эйнар с ужасом посмотрел куда-то мне за спину.
Я медленно обернулась и обнаружила, что куратор стоит за моей спиной. И он наверняка слышал то, что я только что сказала. Свейт сочувственно заскулил и вильнул хвостом.
Я ждала, что на меня щедро посыпятся наказания, но Ледяной отступил в сторону и приказал:
— В седла!
Под его взглядом я вскарабкалась на Свейта. Куратор устроился за моей спиной, и байланг первым помчался к обрыву. Я решила, что на этот раз моего страха Ледяной не дождется. И старательно разглядывала белую шерсть Свейта, стараясь держать спину прямо. А может быть, после головокружительного полета, все остальное уже не пугало?
Пятно под повязкой на этот раз никак не реагировало на присутствие куратора, и это радовало. А он сам тоже как будто старался держать дистанцию, насколько это возможно, сидя в одном седле.
На этот раз мы летали почти весь день почти без отдыха. Только когда солнце стало клониться к горизонту, опустились на скальный карниз. Ледяной спешился и повернулся ко мне. А я вдруг поняла, что совершенно не хочу слезать. И бегущие по спине мурашки мне совсем не нравятся.
Глава 21
Затерянные в горах
— Здесь что-то не так.
В моем голосе не было уверенности, но Ледяной отреагировал сразу.
— Клинки к бою, — приказал он, первым складывая жест призыва для оружия.
Вымуштрованные парни повторили за ним. А вот я уже не успела. Скала под лапами Свейта дрогнула, и пес взмахнул крыльями, отрываясь от земли. Вовремя — на том месте, где мы только что стояли, от каменной тверди отделилась покрытая броней пасть змея.
Я отчаянно вцепилась в поручни на луке седла, и наклонилась вперед. Пес описал круг над карнизом, пока его собратья и адепты пытались пробить броню тройки огромных каменных змеев. Каждый зверь оказался в длину метров десять, и опасность представляли не только полные клыков пасти, но и покрытые твердыми пластинами хвосты. Клинки адептов не могли пробить эту шкуру, только задержать. А вот Ледяной с тремя десятками дублей своего оружия как раз добил первого змея, пронзив глаза — единственное слабое место.
Я уже сложила пальцы, чтобы призвать свой клинок, когда воздух наполнили хлопки крыльев. Другие байланги при этом оставались на земле и атаковали змеев, которых стало больше. Но в этот момент мои внутренности словно пронзила горячая игла, и я резко вскинула голову.
Над нами парили грифоны, не меньше десятка. Растопыренные птичьи лапы с острыми когтями и загнутые клювы были нацелены на Свейта. Я ждала, что пес вильнет в сторону, но вместо этого он развернулся к грифонам и зарычал. Кажется, пускать этих тварей к своим собратьям, которые были заняты боем, он не собирался.
И мне оставалось только помочь ему. Я сложила пальцы в жесте призыва, и Мистивир вылетел из ножен. От меча пришла волна ярости и восторга. Он явно был рад служить мне сейчас.
Я попыталась создать дубли клинка, но в этот момент Свейт резко накренился вправо. Мое левое плечо пронзила боль. По руке начало стремительно распространяться онемение. Пришлось вцепиться другой в луку седла. Скосив глаза, я увидела, что из плеча торчат несколько коротких игл.
Только после этого до меня дошло, что грифоны атакуют нас не в одиночку. За спиной у каждого зверя сидел человек, укутанный в меха. Горцы и ядовитые иглы! Надо же так вляпаться. Снова ловушка для Ледяного? Но теперь под угрозой все.
Свейт сорвался с места, и мне стало не до размышлений. Оказывается, прошлый полет был еще цветочками. Теперь байланг метался между грифонами с бешеной скоростью, уворачиваясь от когтей. Мне оставалось только цепляться правой рукой за седло и отдавать магию Мистивиру. В управлении меч не нуждался. Он скользил за нами совершенно самостоятельно и сбивал магические шары, начиненные иглами.
Когда Лапы Свейта коснулись скального карниза, я сначала испугалась. Среди останков каменных змеев я не увидела ни моих одногруппников, ни их псов. Оглядевшись, я увидела, что клин байлангов уже в небе и мчится прочь. Прежде чем я успела испугаться, у меня за спиной оказался куратор. Он крепко прижал меня к себе и шепнул:
— Прости. Тебе придется остаться со мной.
Меня бесцеремонно впечатали в его грудь спиной. Иглы от этого вошли чуть глубже под кожу, и я зашипела от боли. Свейт сорвался с места и полетел в горы. В сторону, противоположную той, откуда мы прибыли. А я первый раз в жизни услышала, как Ледяной сочно и заковыристо ругается. И так удивилась, что на мгновение забыла и о боли, и о стае грифонов.
