и бросилась к кровати.
— Джеймс? Что такое?
Но он ее не слышал. Или просто не узнавал. Его взгляд казался стеклянным, брови хмурились, а голова моталась из стороны в сторону, как если бы он был в бреду.
— Эли, — повторил он низко и хрипло. — Я же говорил… Не верит… Не изменился.
Глаза Элоди защипало от слез. Да, он сделал это из-за нее, из-за ее отказа его выслушать. Она шмыгнула носом и потянулась, чтобы погладить его мокрые волосы.
— Я верю тебе, Джеймс, правда.
Она точно могла ему верить в том, что касалось других женщин. Конечно, потребуется некоторое время, прежде чем она поверит, что он не будет напиваться всякий раз, когда их отношения будут давать трещину. Но ведь и этого можно достигнуть, не так ли?
Джеймс говорил что-то еще, но Элоди мало что понимала. Наконец, примерно через час, прибыл врач, который представился мистером Грегсоном. Это был седой мужчина с дружелюбным лицом и добрыми манерами.
Элоди облегченно выдохнула, обрадовавшись его прибытию. Грегсон уверил, что уже видел такие симптомы и у Джеймса, и у его отца, и поэтому он точно знает, что с ними делать.
— Отдохните, миледи, — улыбнулся он. — Позавтракайте или займитесь чем-нибудь, чем вы там, дамы, занимаетесь по утрам. Я позабочусь о лорде Рочфорде, обещаю.
Это обещание было очень кстати. Определенно, от Грегсона Джеймсу будет больше пользы, чем от Элоди.
Она вышла и направилась в покои, которые для нее подготовили слуги. Ей срочно нужна была горячая ванна и свежая одежда. Элоди позвала Мэри — единственную служанку, прибывшую с ней в Рочфорд-хаус, — и та помогла ей помыться и переодеться в утреннее платье из синего муслина. Завязать волосы в простой пучок.
У Элоди не было времени на легкомыслие и заботу о том, как она выглядит. Нужно спуститься вниз и поесть до того, как приедут братья Джеймса. Когда он снова окажется под ее присмотром, еда будет последним, о чем Элоди сможет думать.
И уж точно она не сможет есть, пока его братья рядом.
Чем меньше времени оставалось до их прибытия, тем больше сомнений терзало Элоди. Сначала ей показалось, что они станут ей неоценимой поддержкой, но теперь… Они ведь с тем же успехом могут начать ее презирать.
Опасения крутились у нее в голове, пока она сидела за длинным полированным столом и потягивала кофе. Она даже ухитрилась насладиться яйцами и поджаренным хлебом с маслом. А потом в столовую вошли два джентльмена — Уильям и Джордж, если ей не изменяла память.
При виде них у Элоди пропал любой аппетит.
Это были красивые мужчины, чего и следовало ожидать от Клифтонов. Уильям был высок, даже выше Джеймса, и несколько худощав, хоть и крепко сложен. Джордж казался ниже, но зато шире в плечах. И волосы у него были на порядок светлее, чем у Джеймса и Уильяма.
Джордж первый послал Элоди улыбку, когда она встала из-за стола. А Уильям подошел к ней и учтиво поцеловал руку.
— Вы, должно быть, знаменитая леди Элоди? — приветствовал он ее, лукаво улыбаясь. — Рад наконец-то с вами встретиться! Давно хотел засвидетельствовать вам свое глубочайшее почтение.
Элоди уставилась на него, удивленная.
— Почтение? За то?
Улыбка Уильяма стала шире.
— Как любой младший брат, я восхищаюсь теми, кто может досаждать старшему так же сильно, как это делаете вы.
Элоди таращилась на него во все глаза. Уважать ее за то, что она сделала с Джеймсом? Этот человек понимает, что он несет? Он что, сошел с ума?
Да нет, он просто шутит. Когда первый шок прошел, она разглядела искорки веселья в его глазах и сама невольно улыбнулась. Но веселье померкло, когда она вспомнила о состоянии Джеймса.
— Ваш брат, — вздохнула она, опуская глаза, — он очень болен.
Братья переглянулись.
— Рвота, тряска? — уточнил Уильям.
Элоди кивнула.
— Значит, скоро начнется бред, — отметил Джордж.
— Возможно, уже начался, но я не уверена.
Элоди находила странное утешение в том, что они, похоже, тоже были знакомы с симптомами не хуже врача. Возможно, Джеймс всё-таки выздоровеет.
Улыбка Джорджа стала почти виноватой, когда он взглянул на Элоди.
— Джеймс будет вам грубить, — мягко предупредил он. — Может наговорить отвратительные вещи.
Уильям закивал и тут же посоветовал:
— Но постарайтесь не обращать на это внимания. Не принимайте на свой счет. Это не он, на самом деле — это яд выходит.
Элоди понравился такой подход. И она предпочла умолчать, что Джеймс уже вывалил на нее много гнусностей. Ей страшно было представить, что может стать еще хуже.
— Мистер Грегсон сейчас с ним, — сообщила она братьям. — Он зайдет сюда перед тем, как уйти, я попросила его о встрече.
— Ну, тогда мы подождем с вами! — заявил Джордж.
Он налил себе чашку кофе, и Уильям последовал его примеру. Все втроем они уселись за стол и начали ждать.
Но прошло примерно полминуты, и Элоди поняла, что молчание становилось неловким. И оно убьет ее, если братья прямо сейчас с ней не заговорят. Но если они предпочитали молчать о самой важной теме, то она сама ее поднимет.
— Простите, — пробормотала она. — Мне очень жаль.
Джордж и Уильям взглянули на нее поверх своих чашек с практически идентичным любопытством и недоумением.
— Простить? — переспросил Джордж. — За что?
Разве это не было очевидно?
Чашка Элоди с грохотом вернулась на блюдце. Возможно, дрожь Джеймса была заразной.
— Это я виновата, что он сорвался, — сокрушенно прошептала Элоди.
Уильям фыркнул, а затем подарил ей сочувствующий и слегка насмешливый взгляд.
— Неужто вы подносили бутылку к его губам?
Элоди вздрогнула, и ее глаза распахнулись. Определенно, у этого мужчины специфичное чувство юмора.
— Нет, конечно, нет, — замотала она головой. — Но я… Видите ли, Джеймс сделал мне предложение, и сначала я согласилась, а потом… потом просто выгнала его после одного инцидента.
— Так вот что случилось, — усмехнулся Джордж, сделав глоток кофе и посмотрев на брата. — А я-то думал…
Уильям бросил на него самодовольный взгляд.
— А я знал, что так и будет! Надо было заключать пари.
Элоди поочередно смотрела то на одного, то на другого и не понимала, как? Джеймс им не сказал? Но теперь, когда они узнали правду, разве они не должны были на нее сердиться?
Она судорожно вздохнула.
— Надеюсь, вы мне поверите, если я скажу, что чувствую себя ужасно из-за этого…
Уильям улыбнулся.
— Вам не за что себя винить.
Как он может так рассуждать? Должно быть, этот вопрос слишком явно читался в ее глазах, потому что Джордж на него ответил.
— У Джеймса был выбор, леди Элоди, и он выбрал выпить. В том, что с ним происходит — только его вина,
