увидят вражины, то попробуют деру дать, а змей твой хоть и машет крылами, да только один против… О, уже против троих! Ты глянь, какой шустрый! Это ему свезло, что магия его не берет, — ревниво заметил колобок и надул щеки. — Ладно, давай по старинке.
Он запрыгнул на стеллаж, я рывком сняла с футляра охранное заклинание и подняла стекло, под которым лежала небольшая книга в золотом окладе, Мурз подпрыгнул, увеличиваясь в три раза, раззявил огромную пасть и проглотил фолиант!
— Эй, Бабка! Ик! Я твой источник съел!
Зря он привлек к нам внимание! Ох, зря! Светлая резко развернулась в нашу сторону, ее симпатичное лицо перекосило злобой, взмах ладонями — и в нас полетело нечто такое мощное, что у меня зубы свело. Это мне и в лучшее время не отбить, а уж сейчас, когда я изрядно поиздержалась, даже пытаться не стоит. Я зажмурилась и попрощалась с жизнью. И в этот момент меня схватили в охапку и прижали к твердому и прохладному, загораживая собой от убийственного заклинания. Я распахнула глаза и улыбнулась:
— Мин…
— Я же сказал, будь осторожнее, ведьмочка.
Он склонился ниже, я подняла голову, подставляя губы, предвкушая долгожданный поцелуй, и в этот самый момент, когда наше дыхание смешалось, наг обмяк и рухнул на меня.
— Мин? Мин!
Наступила тишина, вязкая звенящая страшная, и в этой тишине раздался злой хриплый хохот сумасшедшей светлой. Ба громко ругнулась и рухнула вниз, в последний момент успев соскочить с треснувшей метлы.
— Ну все, ты меня достала! — Верховная засучила рукава, замахнулась и изо всех сил засадила светлой ведьме кулаком в нос, а потом еще и ногой в живот добавила.
— Так ей, упырихе! — радостно заорал Мурз и запрыгал на месте. — Убила нашего жениха, стервь! Зато наш жених положил всех злыдней! Хватай лже-короля, пока он в мышиный лаз не сбежал! Ату его, ату!
— Не ори, — Верховная устало присела рядом с нами, пока девочки вязали бессознательной светлой руки. — Рана смертельная, завязана на душу, я бессильна. — Она вздохнула и тяжело поднялась. — Но ты можешь попробовать, если…
Что «если», она не сказала, но я поняла. В комнате ходили, охали, кого-то вязали, кого-то перевязывали, кто-то громко разговаривал по переговорнику, Верочка от души пинала лже-короля, тот тихо скулил, причитая, что его заставили… Я же ничего не замечала, слезы застили глаза и сквозь них я видела только огромное кровавое пятно, расползающиеся по форменной рубашке. Он обнял меня, спрятал в своих объятиях, а сам подставился. «Береги ему спину», — сказала мне тетушка Сова, а я… я не сберегла.
— И чего ты ревешь? — подкатил ко мне Мурз. — У тебя же есть лунный свет.
— Если я смешаю его с кровью, он меня навсегда забу-удет, — провыла я, шмыгая носом. — А я уже не хочу. Я его люблю…
— Зато он жить будет, — колобок отрастил парочку тоненьких ручек и обнял меня за лицо. — Армина, поверь, если он будет жить, мы придумаем, как его опять в тебя влюбить! А может, пусть помирает, а? Мне он никогда не нравился! Будешь на кладбище ходить по субботам. Тебе очень пойдет траур: черная шляпка, черное платье, чёрный зонтик, алые губы и выбеленное лицо… Да все кладбищенские упыри сойдут с ума от страсти!
— Дурак ты!
И я сорвала с шеи мамин подарок…
— …вот так, девочки, — вздыхала я, глядя в зеркальце. — Сотворила я запрещенное колдунство, замешала кровушку на лунном свете, нага своего у Хель отобрала, но взамен она забрала его память.
Есть у лунного света и такое умение: если любовь ведьмы сильная, истинная, чистая, может она ею пожертвовать ради спасения жизни возлюбленного. Да только сама потом никогда больше полюбить не сможет. Поэтому и запретил ковен это заклинание, да только когда это ведьмы на запреты внимание обращали, особенно влюблённые ведьмы? Сами потом в огне печали сгорали, но любимых у Хель выторговывали.
Подружки слушали меня не перебивая, давая выговориться, вздыхали, плакали со мной, и, когда я закончила, проклинали светлую тоже от души, заковыристо и с фантазией.
Мы помолчали, а потом Уния вдруг сказала:
— А я замуж вышла.
— А я, наверное, выхожу, — протянула задумчиво Шарлотта, отламывая кусочек от плитки горького шоколада. — Но я пока не решила. Ведьма и инквизитор — это как-то… как-то… ну странно, да? А еще он феникс! Светлый феникс! Ужас, правда?
— Ужас! — единодушно согласились мы с Унькой.
Хуже светлого мага может быть только инквизитор, а у Лотты полный комплект! Как-то мое горе сразу же отодвинулось на второй план, даже замужество заучки Унии не так впечатлило, как новости о фениксе.
— Как? Как ты на это согласилась?
— Я еще не согласилась, между прочим! — Шарлотта зажмурилась от удовольствия. — Но соглашусь! Он такой милый! Представляете, пришел ко мне с ревизией!
— Нашел что-то? — ахнули мы.
— Конечно, — обиделась на нас подруга. — Я же настоящая светлая ведьма, у меня куча запрещенки! Но я вам в следующий раз все расскажу и даже познакомлю с Альяном.
И мы дружно уставились на нашу третью подругу, Уния под нашими взглядами слегка смутилась и потянулась за трубкой, но тут в кадр попала когтистая лапа и трубку у нее отобрала.
— Уния! — завопила я, испугав дядьку Фрола, который вязал носок, сидя на детском стульчике под торшером. — Ты обзавелась фамильяром! Это варан?
— Это муж! — в сердцах высказалась черная ведьма. — И он дракон!
Мы с Шарлоттой только рты молча открывали. Дракон… Черная ведьма и дракон… Нет, я потрясла головой, этого не может быть, потому что этого быть не может никогда!
— Такая огромная страшенная зверюга, которая плюется огнем и жрет бедных овечек? — осторожно поинтересовалась Лотта.
— Который ворует девственниц и спит на груде золота? — вторила я.
— А еще он наследник клана, — вздохнула Уния. — И он старше меня на сто два года!
— Шабаш! — заорали мы дружно. — Это все следует хорошенько обсудить!
— Так, Армина, — подвела черту под разговором черная ведьма. — Быстро охмуряй обратно своего нага и на шабаш!
На том и расстались.
А утром я начала охмурение!
* * *
— Как непосредственный участник событий, я прошу, нет, я требую рассказать мне о результатах расследования дела о похищении короля!
— Требовать вы можете у своего любовника, лейтенант, но никак не у начальника магполиции!
— Я спасла короля!
— И без вас бы справились.
— Мои подруги пострадали!
— Им выплатили щедрую компенсацию, и коллекция леди под патронажами его величеств получила приз зрительских симпатий и разрешение на показ во всех столичных выставочных залах!
