происходит.
И пока Виленский не успел придумать причину, почему он не может поехать, император прищурился и добавил:
— Кстати, партнёр у Голдеева твой бывший тесть, Лопатин Леонид Александрович.
* * *
Никольский уезд. Охотничья избушка в лесу.
Абруаз Фельд никогда ещё не был так зол. Эта сучка, баронесса, которую выгнал собственный муж, смогла вырваться от его людей, да ещё и натравила на него казаков, и его, его! Абруаза Фельда, отправили на каторгу.
Хорошо ещё, что охранники были продажные и с этапа ему удалось уйти. Но теперь, из-за этой твари, он вынужден скрываться в лесу словно дикий зверь.
Нет, он отомстит, заберёт у неё жизнь, а её поместье даст ему то, на что он будет жить безбедно до конца дней.
Если бы Абруаза сейчас увидела Ирина, то она ни за что бы не сравнила его с Хоттабычем. Весь ободранный, с потемневшим лицом, обритый налысо, он больше напоминал Волан де Морта*, чем добродушного джина из сказки.
(*Персонаж серии романов про Гарри Поттера написанной британской писательницей Дж. К. Роулинг. Один из самых известных тёмных волшебников, обладающий огромнейшей магической силой и практически достигший бессмертия при помощи крестражей.)
Вместе с Абруазом в этом старом охотничьем домике находились и другие изгои. Несколько каторжников, которые помогли ему добраться с этапа. И несколько деревенских, родственников Порфирия, которых Ирина пожалела. Его племянник и младший брат. Всего в доме находилось около двадцати человек.
Абруаз держал речь:
— Есть дело, которое поможет на убраться отсюда и жить безбедно в Понзском княжестве. У меня есть «тропа», чтобы всех туда вывести. Но нужны деньги, чтобы оплатить проход.
Абруаз закашлялся, один из бандитов метнулся и принёс ему воды. Глотнув из большой деревянной кружки, бывший ювелир продолжил:
— Наши деньги находятся в поместье помещика Лопатина. Те, кто давно со мной помнят, что ему принадлежит месторождение огненных рубинов. И он хранит рубины в своём доме в поместье.
Абруаз обвёл глазами всех сидящих на полу м закончил:
— Нам просто надо пойти и взять
Сначала была тишина, но потом раздался неуверенный голос кого-то из задних рядов:
— А что у них там охраны нет?
Слово взял ближайший помощник Абруаза, Макар. Макар был предан Абруазу как пёс. Когда-то Абруаз нашёл его на улице, подобрал и вырастил, с тех пор Макар всегда был с ним рядом. У Макара была одна особенность, которая проявилась ещё в детстве, он был невероятно жесток. У Макара не было никаких этичных установок. Он мог мучить и убивать животных, женщин, детей, просто так. Нет, это не доставляло ему удовольствие, просто ему было всё равно. Он делал это по просьбе Абруаза. Единственное, что было для него важно, это радость его хозяина.
Когда-то он убил мать Ирэн, если бы тогда они нашли братьев Ирэн, то и их бы ждала та же участь.
— У нас есть план, — сказал Макар. И все, услышав его замолчали, потому что этот человек внушал страх.
— Да, у нас есть план, — повторил Абруаз, — сначала мы убьём их хозяйку, а когда они отправятся её хоронить, мы войдём в поместье и возьмём огненные рубины.
— Мне нужен доброволец, тот, кто наймется в охрану поместья и убьёт Ирэн Виленскую.
Все тут же начали что-то говорить, но через несколько минут Абруаз призвал всех к молчанию и сказал:
— Пойдёт Варшавий, племянник Порфирия.
Затем, кивнул Макару и тот начал выгонять остальных, а Абруаз произнёс:
— Варшавий останься
В поместье Лопатиных и не подозревали, что против них затевается злодеяние. Ирине и остальным наоборот казалось, что всё наладилось. «Широкими шагами» наступала весна, всё чаще светило солнце, снег начал активно таять. Ирина предвкушала, что скоро они смогут опробовать плуг и в этом сезоне их деревни будут точно пахать на стальном плуге, а не на деревянной сохе, на которую глинистая земля прилипает и крестьянину приходится часто останавливаться, чтобы очистить её.
Начали поступать деньги от продажи спичек и тоноскопов, достраивалась новая мастерская для Павла Овчинникова. Пока мастерская строилась, Ирина отдала Павлу комнату на первом этаже дома, где он оборудовал временную мастерскую. Рука у Павла почти зажила, и он приступил к работе.
Вместе с Павлом они заказали большую партию серебряных столовых приборов, и задача ювелира была организовать гравировку и чернение. Ирина и здесь привнесла новшество. Ножи, ложки и вилки здесь были в ходу, особенно у аристократии, но вилки были либо двузубые, либо трезубые. Ирина же, ещё с детства помнившая фразу про «два удара, восемь дырок» решила, что её вилки будут с четырьмя зубами.
Павел взял двух подмастерьев на гравировку, к чернению пока никого не допускал, всё делал сам. Самые удачные изделия отправили в столицу к Шехтеру с просьбой оценить стоимость при регулярных заказах и ждали на днях ответа.
Иногда глядя на территорию поместья, где теперь с одной стороны стояла мастерская деревянщика Тимофея, в которой он делал тоноскопы и заготовки под коробки для спичек, а с другой стороны строилась ювелирная мастерская, Ирина поняла помещика Картузова, который выстроил литейку прямо перед домом, чтобы всё было у него перед глазами. Но было ясно, что производство спичек растёт, а расширять мастерскую Тимофея некуда, нужно было думать об этом уже сейчас. Ирина сделала себе пометку переговорить об этом с Голдеевым, в конце концов он тоже лицо заинтересованное в том, чтобы фабрика снабжалась коробочками вовремя.
Наступило какое-то странное спокойствие, Ирина никуда не ездила, утром, поскольку вставала рано, обходила стройки, заходила к Павлу, к Тимофею, потом после завтрака играла с Танюшей, если было настроение присоединялась к мальчишкам на занятиях. Как раз на этой неделе наконец-то наняли гувернёра, но Леонид Александрович продолжал заниматься с сыновьями, когда не был занят поездками в деревни или поручениями от Ирины.
Потом Ирина шла в свою «лабораторию» и начинала творить. Софья Штромбель всё-таки сделала глицерин. Правда с первого раза у неё не получилось, не удалось как следует очистить, и первая партия получилась грязновато-мутноватой. Зато теперь, Софья поставляла глицерин в нужных количествах. Ирина уже поделилась с Софьей рецептом мыла и на днях ждала, что та передаст ей первые образцы.
Когда придут образцы мыла, Ирина собиралась отписать законнику Поликарпу письмо с просьбой подать на «привилегию» от имени Лопатина. Софью она тоже собиралась включить на правах младшего партнёра, как в своё время Павла Овчинникова.
Рецепт на мыло Софье пока дала с мёдом и с лавандой. Ей показалось, что это будет самый
