Привет, мам.
Нам в каждый домик поставили компьютеры, так что я подумала, что лучше написать, чем звонить.
Дело в том, что Кайли поняла: соврать в письме легче, чем по телефону.
Я знаю, как ты всегда боишься, что я делаю все не вовремя. Но сейчас у меня все в порядке.
Она снова соврала. Ничего у нее не в порядке. Разве что нашла новых подруг — Миранду и Деллу.
У меня к тебе есть вопрос. Мы сейчас читаем какую-то чушь про гороскопы, и там нужно сопоставить время своего рождения с временем рождения родителей.
Это и была та главная ложь, ради которой Кайли придумала свой хитроумный ход.
Не могла бы ты мне сказать, во сколько родилась ты и во сколько папа. И нельзя ли как-нибудь выяснить, во сколько родились бабушка и дед? И бабушка и дедушка Гейлен? И нет ли у нас чего-нибудь вроде фамильного древа, которое вела бабушка? Отмечали ли там точное время рождения?
Спасибо за помощь.
Кайли.
Ее палец завис над кнопкой «Отправить». Она чуть было не добавила «Пожалуйста, побыстрее», но решила не торопить свое счастье. Если бы она вела себя слишком нервно, мама стала бы задавать вопросы. Лучше изобразить спокойствие. Набрав полную грудь воздуха, она отправила сообщение. Возбуждение как током ударило ее. Если это сработает, она получит ответ. Или, по крайней мере, приблизится к правде.
Кайли попросила Миранду разъяснить все, связанное с рождением в полночь. По словам Миранды выходило, что и некоторые люди рождались в полночь. С другой стороны, были волшебные существа, которые рождались не в полночь. Последних называли «неприкасаемыми» — это были демоны, рожденные от самого дьявола.
Кайли считала свою мать человеком холодным, но она вовсе не считала ее злой. Если бы один из родителей был демоном, она бы знала. Как же иначе? Затем, существовала вполне реальная возможность, что дар достался ей через поколение. Поэтому-то Кайли и спрашивала о времени рождения своих дедушек и бабушек. Она понимала, что это мечта и мама не хранит информацию в кончиках пальцев, но Кайли хотелось знать.
И чтобы они знали тоже.
Кайли караулила входящую почту уже полчаса, когда зазвонил телефон. Она бросилась за ним в комнату. Распахнув дверь, она вспомнила, что так и не прочла сообщение Трея. Он снова звонил во время ужина, но она так и не ответила. Она убеждала себя, будто это все из-за того, что их могут подслушать, но что мешало ей выйти из столовой и поговорить? Могла, но не поговорила. В глубине души она понимала: это что-то да значит. Просто не была уверена, что. Схватив телефон с постели, она взглянула на дисплей. И, нахмурившись, приготовилась отвечать.
— Привет, мам.
Кайли повалилась на постель.
— Ты получила мое?..
— Твое сообщение? Да, но я не хочу больше ни мейлов, ни эсэмэсок. Я хочу поговорить.
— Давай.
В трубке воцарилась тишина. Вот какая проблема у нее с матерью. Им абсолютно не о чем говорить.
— Хорошо провела день? — спросила мать.
— Да.
Они еще минуту помолчали.
— А ты прочла мое сообщение?
— Да, — ответила мать.
— Может, скажешь, когда ты родилась?
— Ночью.
— То есть во сколько ночью?
Сердце замерло у Кайли в груди.
— Точного времени я не знаю. А как там кормят?
— Обычная еда, чуть лучше, чем в школьной кафешке.
Кайли закрыла глаза.
— У тебя есть свидетельство о рождении? Там должно быть записано точное время.
— Что-то около одиннадцати. По-моему, да, в одиннадцать.
— Мне нужно точное время, мама, — пробормотала Кайли. — Я же написала. Это для проекта.
— Мое свидетельство о рождении в кладовке, в том же ящике, где я храню важные бумаги и старые рисунки. Искать до скончания века.
— Ну пожалуйста!
— Что за фантазии? Ведь ты даже не веришь в гороскопы.
«Я уже во многое отучилась верить».
— Мам, это для общего проекта. Все это уже сделали.
«Неужели тебе так трудно сделать для меня такую малость?»
— А папино свидетельство о рождении у тебя есть?
— Ты говорила с ним?
— Нет, — ответила Кайли, и одиночество затопило ее с новой силой.
— Ты ведь на него не сердишься? — спросила мать.
«Да, черт возьми, ведь он всего-навсего бросил меня одну с тобой».
— Честно говоря, я не хочу разбираться в своих чувствах.
— С твоей стороны нехорошо сердиться на него, Кайли.
«А почему бы и нет? Ты-то до сих пор на него сердишься». Тут Кайли поняла то, что давно должна была понять. Мать всегда сердилась на отца. Просто Кайли этого не замечала.
— Мне нужно знать, приедет ли он в воскресенье, — вздохнула мать.
— Почему вы ведете себя так? — задала Кайли вопрос, который никогда еще не задавала.
Она думала, что мать в приступе раздражения сказала отцу, чтобы он собирал вещички и уматывал. Она даже слышала пару лет назад, как мама крикнула ему, чтобы он убирался.
— Как — так? — спросила мать, словно действительно не поняла, о чем речь.
— Зачем вы разводитесь? Вот что.
После паузы мать сказала:
— Кайли, это наше личное дело.
— И меня оно, по-твоему, не касается? Как только тебе это могло прийти в голову?
Слезы навернулись ей на глаза.
— Мне жаль, что это причиняет тебе боль, Кайли, — ответила мать севшим голосом. — Я не хотела причинить тебе боль.
Неужто Снежная Королева плачет? Кайли закрыла глаза и почувствовала, как несколько слезинок скатилось по щекам.
— Пожалуйста, поищи свое свидетельство о рождении, — попросила она.
— Хорошо, — согласилась мать. — Попробую найти и сообщу по мейлу. Вечером или завтра.
— Лучше вечером.
Кайли подтянула колени к груди.
— Понятно, — ответила мать, и это означало, что Кайли получит сведения в лучшем случае завтра. — Обещай позвонить папе насчет воскресенья.
— Пока, — сказала Кайли.
— Дай мне слово.
— Обещаю, — с трудом выдавила Кайли.
Она нажала «отбой» и осталась сидеть, глядя на телефон. Что она скажет отцу? Черт возьми, почему бы просто не сделать это и не покончить со всем разом? Она начала набирать его номер и вдруг поняла, что набирает номер покойной бабушки. Кайли была потрясена. Какой неизбывной бывает тоска! Ей так ее не хватало! Не хватало всякий раз, когда хотелось позвонить из-за какой-нибудь дурацкой проблемы с матерью. Не хватало того, как бабушка, поглаживая ее по щеке, говорила: «Все будет хорошо».
В дверь спальни постучали.
— Кайли? — позвал голос Деллы.
Кайли сложила телефон и вытерла слезы.
— Я разговариваю по телефону, — сказала она. — Не могу прервать разговор.
