Рэй держал бьющееся в агонии тело ещё десять минут. Потом брезгливо отёр пальцы о камзол виконта, поднялся.
За дверью скреблась горничная:
- Ваша Светлость! Вы вино приказывали… разрешите?
Когда она всё-таки осмелилась войти, вино виконту было уже не нужно.
(Из записок Элизы Северянки)
Мне нравился Овидстан. Воздух по утрам благоухал жасмином и терпкими пряностями из кухонь, а не влажной свежестью леса и розами, как в Мальтии. Мне по душе пришлась Ярати, столица-жемчужина Юга. Она действительно была жемчужиной – белые одинаковые домики, у знати покрытые перламутром, сверкали на полуденном солнце так, что глаза болели на них смотреть. Улицы, широкие настолько, что два всадника могли проехать бок о бок, покрытые рыжей плиткой с белыми прожилками – каждое утро с них старательно сметали песок и пыль, и каждый день они нагревались настолько, что невозможно было ступить на них босиком и не обжечься. Тонкие, низенькие деревца – в Ярати и её окрестностях не росло ничего выше моего роста. На них обязательно распускались цветы – круглый год, разные: мелкие белые, напоминающие звёздочки, и громадные сиреневые, быстро выгоравшие на солнце. Конечно, в садах, оранжереях и беседках знати круглый год цвело всё, что можно – Заккерий, например, любил похвастаться своим маковым садом. Мне он подарил громадную – три больших зала – оранжерею подсолнухов. Что-то в этом, конечно, было – мне действительно нравились яркие, солнечные цветы. Но полевые, растущие на свободе – в Ярате таких не было совсем, а степь покрывалась маленькими розовыми цветами лишь на седмицу и то осенью. Подсолнухи, как и маки не могли выжить в её жарком воздухе. Однако даже зная это, я не могла смотреть на растущие в неволе цветы без сожаления.
Заккерий утверждал, что я сентиментальная дура.
Своё обещание он исполнил в точности. Терпеливо, насколько мог, он доказывал мне, что быть чародеем не просто почётно – это счастье, это великое могущество и это свобода. Зак был помешен на свободе – думаю, потому, что в глубине души отлично понимал, что мы, мечи, никогда не можем быть свободны от руки, которая нас держит. Но он очень убедительно доказывал себе и мне, что это не так.
Зак рассказал мне всё, что знал о клятве, нашем роде и магии. О клятве я узнала от него. И о легенде про мечи – которая, похоже, не очень-то и легенда. Алэр упоминал как-то мельком, что чародеев создали боги в наказание людям. Зак уверял – и мои видения это подтверждали – что нас создал бог шалостей Трикс. Походя, как очередную игрушку. Не знающий поражения меч. Просто, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Так или иначе, но чародей, со всей его силой и могуществом должен был принести клятву верности человеку – и служить ему до смерти, его или хозяина.
Клятва была обязательной. «Ты умрёшь, если не принесёшь её. Сначала тебя оставит магия, а потом твоё тело без неё засохнет – как засыхает без пищи», - говорил Зак. «Но ты можешь выбирать, кому клясться». «Обязательно королю?» - уточняла я, вспоминая Валентина. Зак смеялся и говорил, что мой избранник неизбежно станет королём. «Это то, чего хочет большинство людей. Власти. Поэтому лучше выбирай тех, кого готовили к ней с детства, то есть правителей. Так ты можешь иметь хотя бы отдалённо представление, что будет с тобой, когда ты принесёшь клятву».
Зак настаивал на том, чтобы я не давала клятву, пока не почувствую себя готовой. «Ты девочка, Элиза, тебе повезло – ты можешь оттянуть этот момент. У девочек магия просыпается позже, не с детства, как у мальчиком. Поверь мне, это благо – когда ты сама можешь выбирать хозяина».
Он оговаривал со мной каждое слово клятвы, он объяснял, как добиться от хозяина уважения. «Если тебя считают только оружием, это лишь твоя вина», - считал он. Однажды Зак рассказал мне, как король Овидий уговаривал его принести клятву, подарив сотню прекрасных невинных наложниц. «Свободу за наложниц? - удивилась я. – И ты согласился?». «Это были прекрасные гурии, - усмехнулся Зак. – Ты бы их видела… Ну конечно, согласился. Ровно сто дней я преданно служил королю Овидию, потом наложницы кончились, и я освободился, потому что до этого король сам поклялся мне, что я буду свободен, как только заскучаю. Впрочем, это было за пятой чаркой вина, и Его Величество вряд ли помнил и условия, и саму клятву… Учись находить плюсы, малышка, и не забывай оговаривать службу заранее. Понимаешь?». Я решила, что это больше похоже на мошенничество. «Дурочка, - протянул Зак, беззастенчиво прочитав мои мысли. – Люди бывают рабами. Сходи как-нибудь на местный рынок, просветись. И короли бывают рабами – с них снимают корону, одевают ошейник и точно также сажают в клетку, как тех, что на рынке. Но только мы, чародеи, никогда не бываем рабами. Никогда».
Он разучивал со мной историю – в преданиях, хрониках и собственных видениях – нашего рода. Он объяснил мне, что такое самоконтроль – это было сложно, я совершенно незнакома была с дисциплиной. В замке Валентина мне разрешалось всё – Алэр был единственным, кто мог сказать мне «нет», но предпочитал сделать так, чтобы я сама захотела от чего-то отказаться. В конце концов, он знал, чем мог закончиться любой запрет – как знал и Валентин, и прислуга. Заккерий же сам мог спокойно свернуть меня в бараний рог, развернуть и в процессе долго, нудно читать нотацию на тему «почему, Лизетта, того, что ты сделала, делать не стоило». Честно говоря, если бы не Зак, я бы так и осталась сумасшедшим монстром и убийцей, потому что действительно ничего, кроме этого делать не умела. Алэр помог мне почувствовать себя человеком, Зак выпестовал его из меня – моими истериками и долгими, бессонными ночами тренировок – пока он курил кальян у какой-нибудь яблони, а я висела над утыканным кольями обрывом. «Сосредоточься, - отвечал Зак на все мои мольбы. – Ты же чародейка. Упадёшь – собирать я тебя не буду», - и преспокойно прикладывался к кальяну. Будь я помладше и не знай Валентина, я бы возненавидела Зака. А так – я понимала, зачем он это делает, и почему именно так. И терпела.
«Кроме тебя нет никого сильнее меня?» – спросила я его как-то после особенно жестокой тренировки. Зак оторвался от кальяна, приподнялся на подушках и внимательно посмотрел на меня. «Мир жутко нелогичная штука, Элиза, но не настолько, чтобы силе не противостояла сила. Помнишь, я рассказывал тебе о Великом Потопе? Когда чародеи воевали друг против друга? Великая Матерь оплакала наши жертвы и дала людям целителей. Они не сильнее нас, они просто другие. Если мы мечи, то они – щиты. И они могут исцелить всё». «Даже смерть?» - удивилась я. Зак улыбнулся. «Нет, смерть не могут. Но и убить они тоже не могут. Они и смерть не совместимы, Элиза. Но это ен значит, что они не опасны. Бойся целителя, Элиза, в его присутствии ты будешь беспомощней ребёнка. Любой сможет тебя убить. Именно поэтому мы тренируем с тобой стрельбу из лука и владением кинжалом. Твой Алэр был умным малым и заботливым, раз предложил тебе учиться такому».
