– Хорошо. А теперь что касается тебя… – Я снова обернулась к Антонио. Он оперся о косяк двери и принял соблазнительную позу. – Мне пора бежать, так что некогда мне выслушивать твою историю и додумывать, какие дела тебе предстоит доделать, чтобы спокойно переселиться в мир иной. Значит, так: или ты даешь согласие смирно сидеть вместе с остальными в этой комнате и носу никуда не высовывать, или я привяжу тебя к этой свече.
Он уставился на свечу. В воске были примеси трав, и она издавала приятное благоухание, сродни ладану.
– А ничего более мужественного ты не нашла? Ничего более внушительного?
– Нет. Либо свеча, либо сидишь безвылазно в комнате. Выбор за тобой.
Он довольно изящно надулся, но тут же осклабился во весь рот.
– Я принимаю твое условие, пламенная моя, ибо живу лишь для того, чтобы угождать тебе.
– Ты давным-давно покойник, – напомнила я и схватила сумочку. – Ну, я пошла. Всем вести себя хорошо. Я скоро вернусь. И не забывайте о помпонах! Ослушники будут заточены в них на целую неделю!
Эсме охнула и прижала ладонь к щеке. Элис и Джем пропустили мои слова мимо ушей. Антонио оскалился еще сильнее и энергично задвигал бровями – наверно, считал, что это получается у него особенно соблазнительно.
– Сердце мое, не желаешь ли побеседовать со мной наедине в одной укромной комнатке, о которой знаю лишь я один? Это займет совсем немного времени, полчаса, не более. Ты скинешь с себя одежду, я тоже разоблачусь, а затем мы…
– Нет! Сиди здесь и веди себя как следует.
Он одарил меня таким взглядом, который, будь граф живым, растопил бы даже сталь.
– Ты не знаешь, что теряешь, но я буду терпелив. Скоро ты станешь моей! Скоро ты сама попросишь, чтобы я ублажил тебя, как и многих других женщин. – Он запнулся и что-то пробормотал себе под нос. – Конечно, эти женщины для меня ровным счетом ничего не значат! Я их всех позабыл, едва узрел твою ослепительную красоту!
Я устало вздохнула и жестом велела ему отойти от двери. Он примостился рядом с греческим бюстом, положил руки статуе на макушку, поставил на них подбородок. Будь он жив, он имел бы крайне обольстительный вид.
– О, ради всего святого… Ты покойник, Антонио. А я живая. Кроме того, Кристиан воплощает собой все, о чем только может мечтать женщина, так что твоей я быть никак не могу. Чем скорее ты выкинешь из головы эту вздорную мысль, тем лучше для нас обоих. Так что перестань бросать на меня жаркие взгляды, а к гульфику попробуй приложить лед. У меня есть дела поважнее, чем отбиваться от пятисотлетнего Ромео.
– Мое имя Антонио, а не Ромео, – горестно произнес он, вскинув на меня глаза обиженного щенка.
– Ха! – воскликнула я и хлопнула дверью прежде, чем он успел опять сделать мне какое-нибудь нескромное предложение.
– Сладких снов, Спящая Красавица, – фыркнула я и закрыла дверь ключом, который мне еще раньше дал Кристиан.
– Простите, мисс?
Я поспешно нацепила очки и улыбнулась Тернеру – он был одним из двух слуг, что заботились о Кристиане, когда тот останавливался в Лондоне.
– Ничего. Такси уже подъехало?
Тернер кивнул и смахнул наглую молекулу пыли, осмелившуюся приземлиться на перила.
Похоже, слуги Кристиана меня не одобряют. Впрочем, Кристиан поведал мне, что на него они тоже поглядывают искоса: мол, творческая личность с причудами – когда спать нужно, работает; и наоборот. Так что я решила не заморачиваться, как они отнесутся к моему неожиданному появлению и к очкам с затемненными стеклами. Пусть что хотят, то и думают. А Рокси-то хороша: утверждала, что он держит полный дом слуг, чтобы каждый день сытно есть…
Кристиан сообщил мне, что никогда не ужинает дома.
Всю дорогу в такси я размышляла, как выведать у Гарды нужные сведения так, чтобы она ни о чем не догадалась. Самое главное – выяснить, где они держат Себастьяна, но спрашивать об этом напрямик нельзя, иначе я себя выдам. Я решила разузнать о месте содержания уцелевшего привидения, о котором говорила Гарда. Наверняка Темный томится там же, где и призрак.
Привидение можно привязать к месту, в котором оно не обитало изначально, тремя способами. Способ первый: заключить в хранительницу и перенести оную в нужное место. Способ второй: выпытать у контактера имя призрака и взять его в плен (таким образом, в заложниках оказывается и дух). И наконец третий способ: н-да… об этом даже думать жутко. Призрак можно проклясть таким образом, что он навеки останется в отведенном ему месте. Медиум может освободить проклятый призрак, но для этого придется вызвать демона, с помощью которого было наложено заклятие. А о демонах я мало что знала – до сих пор как-то не приходилось иметь с ними дела.
Я надеялась, что Гарда все-таки использовала хранительницы, и старалась не думать о Кристиане и о пяти (теперь уже) призраках, которых я вызвала из небытия при помощи своего чиха.
Десять минут спустя меня проводили в тихий, по-спартански обставленный офис, оформленный в нейтральных серовато-коричневых тонах. Перешагнув порог кабинета Гарды, я ощутила легкое покалывание: верный признак того, что офис охраняют чары заклятия. Поскольку она сама меня пригласила, то защитный барьер меня пропустил. Даже шаг замедлять не пришлось. Я отметила, что Гарда способна создавать сильную защиту. Наверняка ее заклятия долго держатся – не то что мои.
– Эллегра, как же я рада снова вас видеть! – Она вышла из-за громадного письменного стола, чтобы поприветствовать меня. Я, как водится, протянула ей руку. – Ой, а вы не обидитесь, если я не стану пожимать руку? Последнее время я необыкновенно чувствительна и стараюсь не прикасаться к другим, когда в скором времени предстоит вызывать духа. Иначе меня совсем из колеи выбивает. Только не обижайтесь, прошу вас.
– Ну что вы! – Я слегка удивилась: значит, она тоже медиум! А скорее смахивает на психометриста: это люди, обладающие особой способностью – стоит им только прикоснуться к предмету, как они уже знают всю его подноготную. Медиум, который к тому же наделен способностью считывать информацию кончиками пальцев, явно обладает крайне мощной энергетикой. Не зря я сразу почувствовала себя рядом с ней так напряженно. – Я присяду, хорошо?
Она кивнула, и я примостилась на серовато-зеленый полосатый стул. Сама Гарда присела на краешек стола и принялась внимательно меня разглядывать. Мне стоило больших усилий не отшатнуться – так неприятен был ее взгляд.
– Выглядите отдохнувшей.
Я вспомнила недавнюю бурную ночь – какой уж там отдых! – и поспешно переключила мысли на другое. Хоть моя защита и прочна, все равно рисковать не стоит: вдруг Гарде удастся прочесть мысль о Кристиане? С тех пор как я перешагнула порог, она дважды ненавязчиво порывалась прощупать мое сознание.
