Лефина (СИ) - Рейн Елена

Сосредоточилась и начала посылать иллюзии двум подружкам. Через несколько секунд Юля резким движением перехватила руку Ларисы и точно в вену вогнала иголку с наркотиком. Змея в шоке посмотрела на нее, но не смогла пошевелиться. Так-то, тварь! На себе испытай!

Юля громко закричала, и я не смогла упустить такой подходящий момент. Дышать, между прочим, стало чуть легче, но все равно не как следует. Я подошла к этому ангелочку, взяв в руку тяжелый светильник Наташи, и изо всей силы заехала моей доброжелательнице по голове. Вот оно – счастье! Я сегодня ужасно счастливая!

Лариса, шипя, упала на пол и стала трястись. Каждый получает по заслугам! Какая там доза была, что пошел такой эффект? Семейка змеиная!

Я не поняла, а где охрана? Потом посмотрю, сейчас нужно проверить Наташу.

Лефина лежала на кровати, ворочаясь в бреду. Да уж, и где знахарки обещанные? Почему она спала и тряслась? Это разве нормально?

Дышать было все так же тяжело, но терпимо.

Потрогала лоб девушки, он был, как кипяток. Попробую убрать температуру, надеюсь, у меня хватит сил. Через десять минут температура ушла, и Наташа открыла глаза.

– Лена, ты жива. Слава Жрице! – прошептала она, закрывая и вновь открывая глаза.

– Да тебя разве одну можно оставить? – улыбнулась ей.

– Боль очень сильная…

– Где?

– Низ живота… поясница… такое ощущение, что боль разрывает половину туловища… – она говорила так тихо, останавливаясь через раз, что половину слов я додумывала за нее.

– М-м-м, ну что, поздравляю тебя! Ты скоро родишь… – с огромным энтузиазмом сказала я.

– Ух… я долго ждала этого! Жаль, что все так получилось.

– Да что уж теперь! Ты копи силы, пока не разговаривай, они тебе понадобятся. Я пойду воду и тряпки принесу, аптечку и ножницы вижу на тумбочке. Держись.

Наташа кивнула и закрыла глаза. Я сделала шаг назад и чуть не наступила на припадочную, которая начала скулить и смеяться. Нужно срочно вытащить отсюда эту наркоманку, чтобы пол нам не забрызгала и воплями Наташу не пугала.

Юля не двигалась, вот сейчас она очень похожа на ангела. Нужно ей руки только связать, а в гардеробе должны быть ремни или пояса. Я подошла к шкафу и вытянула пояс из халатика. Отлично, сейчас так завяжу, что следы на всю жизнь останутся у этой бесхребетной овцы. Это ж надо, я заслужила такое! Ладно, главное – посильнее перевязать.

Потом подошла к Ларисе, которая брыкалась ногами, что-то ворча себе под нос. Схватила ее за волосы, как добычу, потащила в кладовку. В гостиной опять невозможно стало дышать, но я опиралась о стену одной рукой, а другой тянула свою ношу.

Когда дошла до кладовки, открыла дверь и увидела лежащего Миху. Вот и один из помощников нашелся. Присела около него на корточки, чтобы проверить пульс, но, к сожалению, Миха был мертв. Верного вигара закололи в сердце серебряным ножом, который торчал из-под одежды. Затащила Ларису в кладовку и потихоньку пошла в кухню.

Когда наливала теплую воду в тазик, услышала крик Наташи. Побежала в спальню, стараясь не разлить воду. Наташа металась по кровати, жалобно скуля в перерывах между криками.

– О Святая, как же это больно! – и она закричала.

– Ну, я тебя обрадую, что всем больно. И советую не лежать. Давай подымайся, походи, и главное, правильно дыши. Через сколько схватки?

– Через пятнадцать минут, а может, десять, – заскулила она.

– Значит, ходим. Когда схватка начнется, обопрись обо что-нибудь и дыши. А где шар огромный для занятий?

– Не знаю. Ой, как же это больно! Как на это идут добровольно?

– Ну не знаю… процесс приятный…

– О-о-о, как же больно! Елена, я знаю, как должно быть, а тут нереально больно. Мне кажется, что меня разрывают изнутри.

– Еще бы, ты собралась рожать сильную альфу и мощную лефину. Легко не будет.

– Лена-а-а, кровь идет по ногам… а где околоплодные воды? У беременных отходят воды! А что у меня?! – с испугом закричала Наташа.

– Ты у меня спрашиваешь? Я не рожала. Ложись давай. Посмотрю, что у тебя. У вас водка есть?

– Есть на кухне, – и Наташа вновь заорала. – В морозилке лежит.

Я полетела в кухню, уже совсем привыкая к постоянному недостатку воздуха, и вытащила две бутылки водки.

Они тут пьют от счастья, что ли?

Когда пришла в комнату, увидела, что под Наташей вся простынь в крови. Сглотнула и полила себе на руки водкой.

– Наташа, давай я посмотрю тебя.

– Лена-а-а, меня тошнит и трясет.

Я провела осмотр и увидела, что у Наташи сильное кровотечение внутри, но не могла понять, откуда. Раскрытие на пять пальцев. Зашибись! Сконцентрировалась и вернула свои силы, которые были направлены на невидимость, стала останавливать кровотечение. Но ничего не помогало. Да что же это такое?!

Наташа была очень бледной, а от вида постели меня саму затрясло. Мамочки! Да что же делать! Твою мать! СЕРГЕЙ!

Почувствовала отдачу, как рикошетом. Он принял мой призыв. Отлично, и пусть Вадима берет. Вечно одна в самом пекле!

Наташа откинулась на подушки, в глазах стояли слезы. Я видела, как ей было невыносимо больно, но она держалась молодцом. Сильная девочка!

– Лена, я чувствую, что-то не так, меня пронизывает страхом малышек. Ведь все плохо? – с твердой уверенностью спросила она.

– Наташа, все будет хорошо. Ляг и расслабься, а я попробую остановить кровь… – сказала я, стараясь не смотреть подруге в глаза.

Ну а что мне ей еще сказать? Кровь непрерывно шла тонкой струйкой, от которой у меня подкатывал комок к горлу. Я попробовала вновь остановить кровотечение силой лефины, но у меня ничего не получалось. Как же так?

Из глаз потекли слезы, но я старалась их вытирать, чтобы Наташа не видела. Боже, на это смотреть страшно, так не должно быть. Она умрет, если не остановить кровотечение! Что же делать? Что? Почему я такая слабая, не могу помочь Наташе, хотя безумно этого желаю?!

Елена закричала, и меня передернуло. Я в шоке уставилась на нее, понимая, что она стала тужиться.

– Лена, я не могу ничего сделать. Я себя не контролирую, – простонала она.

– Рано, Наташа! Нет полного раскрытия шейки матки! Ты их задушишь! – громко прорычала я.

– Я не контролирую-ю-ю, а-а-а-а… Мамочки, как же больно!

– Наташка! Ты их убьешь и сама окочуришься! Перестань, мать твою!

– Это не я!

– У тебя сильное кровотечение, и если ты будешь продолжать так тужиться, то помрешь тут вместе с детьми!

– Лена-а-а, я не могу. Помоги мне. Помоги, пожалуйста! – прошептала она, сдерживая крик от сильной боли.

– Наташенька, терпи! Терпи! – успокаивала я подругу.

– Я не могу. Я чувствую их страх, и они давят на меня. Особенно Маришка. Они от страха нейтрализуют меня… Я не могу сопротивляться!

– Вот черт! Но рано еще, ты не готова!

– Да что ты мне, как тупой, объясняешь?! Я сама знаю, но не контролирую ничего! – диким шепотом произнесла она.

– Опять тужишься?! Наташка! Кровь пошла сильнее! Перестань же! Где эти мужики, бл**ь?! Задушу обоих, если они не помогут!

Вдруг Наташа закрыла глаза и перестала вертеться, как-то странно ослабив тело. Это что еще за фигня? Нет, так не пойдет! Я подошла и влепила ей несколько оплеух, после чего она открыла глаза.

– Не вздумай мне тут помирать! Давай так: ты сама свои силы направляй на остановку кровотечения, а я силой виены попробую повлиять на девочек. Может, мы выиграем время, чтобы нормально родить. Ты слышишь?

– Да. Ты думаешь… – пропищала с надеждой Наташа.

– Конечно, думаю! Представь, что не ты рожаешь, а твой животик – отдельная часть от тебя. Направь силу на матку, чтобы кровь остановилась. У тебя сильный разрыв. Давай! Давай, родная!

– Хорошо, я попробую.

– Не пробуй, а делай. Сопли пускать будешь тогда, когда твои карапузы будут спать в кроватке, ты отдыхать, а я нажрусь вашей водки!

Наташа лихорадочно засмеялась сквозь слезы, и потом от нее пошла волна силы. Я же положила руку на животик подруги и стала посылать девочкам волны нежности, любви, счастья и надежды. Возможно, у меня это плохо получится, но я постараюсь.