— Жаль, у меня нет второго ремня, — с досадой вздохнул Фил. — Тебя надо хорошенько выпороть.
Мой пульс пропустил удар. А в следующий миг хлесткий шлепок по ягодицам заставил сердце с лихорадочной скоростью погнать кровь по венам. Жар прилил к тому месту, где еще секунду назад была ладонь Фила. Благодаря дару, боль быстро отступала, но злость на насильника стремительно росла во мне.
Где там мой план мести? Сейчас бы им воспользоваться. Но тогда все другие планы пойдут прахом.
Еще один шлепок обжег нежную кожу ягодиц. Эти шлепки меня злили и, как ни странно, одновременно подстегивали во мне возбуждение. Они усиливали желание избавиться от них лишь одним способом — отдаться Филу.
Его пальцы неожиданно скользнули внутрь меня, давая лишь малую толику желанных ощущений. Мои бедра непроизвольно подались назад, когда пальцы покинули мое лоно.
— Ты же сама до одури хочешь. Зачем сопротивляться?..
Сильные руки легли на ягодицы и, крепко стиснув, раздвинули их. Я думала, окончательно потеряю голову, из-за того, что горячее дыхание касается моей промежности, которая пульсировала до боли от желания.
Фил развел в стороны мои ноги, и наконец влажный язык проскользил между моих складочек, вызывая во мне бурю сладостных ощущений. Мои стоны тонули в подушке, всплески удовольствия заполняли тело, пока язык искусными движениями приближал наступление оргазма.
Негодяй словно почувствовал тот момент, когда я вот-вот должна была взмыть к пику наслаждения, и отстранился. Возбуждение настолько подчинило мое тело, что я ощущала легкую вибрацию в коже — это была чувственная дрожь, которая только усилилась с новым шлепком.
Море шлепков, один за другим, обрушились на мои ягодицы. Только Фил остановился, как я почувствовала, кроме боли, приятное покалывание и жар.
— Хочешь получить оргазм?
Неожиданно нежным движением руки Фил погладил обожженную шлепками кожу. Я кивнула, насколько это позволяла сделать подушка. И тогда он приподнял меня за бедра так, что мои ноги согнулись и коленями уперлись в кровать. Тело била крупная дрожь от предвкушения, или от перевозбуждения, я не знала. Я уже совершенно не соображала — голову заволокло густым пьянящим туманом.
Фил истязал меня сладкой мукой. Его пальцы то погружались в меня, то медленно выходили. Я так хотела наполниться до конца, что лишалась рассудка.
В один миг руки крепко ухватились за мои бедра и твердый член резко ворвался в меня. Эйфория захлестнула мое тело долгожданным удовольствием. И продолжила усиливать его. Мощные, быстрые толчки со стремительной скоростью поднимали меня к пику наслаждения.
Но только я собралась улететь на седьмое небо блаженства, как Фил вышел из меня и быстро освободил мои запястья от ремня. Обескураженная, я переводила дыхание, слушая громкий стук собственного сердца.
Фил с легкостью перевернул меня на спину, стащил мою футболку и снял лифчик. Те несколько секунд, что я наблюдала за его движениями, чувствовала приятнейшее тепло, разливающееся в груди. Странно, это тепло было одновременно похоже и на сладкую истому, и на пение души, и на неудержимое желание обнять Фила, прижимая его к сердцу.
Полностью раздев меня, он завел мои руки за голову и сжал запястья. Голубые глаза, полные огня и вожделения, встретились с моими, и мое сердце едва не разорвалось от переполняющих его чувств.
Твердый как камень член снова ворвался в меня, и Фил поспешил закрыть мой рот поцелуем. В тот же миг я поняла, как соскучилась по его губам. Я готова была смаковать, наслаждаться ими вечно.
Но когда мое тело сотряслось в сокрушительном оргазме, я запрокинула голову, не в силах сдержать громкий стон. Фил разрядился следом за мной, и его стон зазвучал в унисон с моим.
Оргазм был настолько сильным, что мне показалось, будто я выпала из реальности. Мне стало так хорошо, как никогда прежде. Не было ни сил, ни желания заставить себя пошевелить даже пальцем. Да и это не нужно это было. Скатившись с меня и повернувшись на бок, Фил сгреб меня в объятья. Выползать из них тем более не хотелось, а хотелось наоборот — растворяться в них как можно дольше.
Неизвестно сколько времени спустя ко мне докричался разум. Фил удовлетворен, в хорошем настроении — отличный повод с ним поговорить. Я отстранилась от него и облокотилась о подушку. Его веки были плотно сомкнуты. Уснул?
— Просыпайся, — нежным голосом произнесла я и легонько потрепала его за плечо. Ноль реакции.
Мой взгляд поднялся к окну — на горизонте только серело небо. С облегчением я вздохнула. Еще время есть. Но все-таки лучше поговорить пораньше, поэтому я продолжила будить Фила.
Его рука и нога, которые лежали на мне, казались невероятно тяжелыми. Явно спит как убитый.
Устав от тщетных попыток его разбудить, я скользнула взглядом по его обнаженному телу. И замерла на огромном рваном шраме, который изуродовал верхнюю часть бедра Фила.
Воспоминания мгновенно пробудились перед внутренним взором. Страх ледяными тисками сковал мое тело.
Я уже не разбирала, куда иду. Тропинка потерялась в темноте, слезы полупрозрачной пеленой застелили взор. В голове крутилась лишь одна мысль: как он мог меня бросить после того, как я ему искренне призналась в чувствах? Неужели он никогда меня хоть чуть-чуть не любил?
Джек где-то потерялся. Семенил же рядом несколько минут назад. Наверно, снова помчался за кошкой.
Мои ноги остановились. Не было сил больше идти. Я никуда не денусь от боли, как бы далеко ни шла.
Чужой грубый голос заставил мое тело похолодеть с головы до пят:
— Молча, без шума отдавай сумочку и телефон. Тогда не пострадаешь.
Со своим плохим зрением я не сразу разобрала мужской силуэт передо мной. Но сверкнувшее лезвие ножа увидела четко. Перепуганная до смерти, я оцепенела.
Не дождавшись от меня реакции, парень вырвал из моей руки сумочку. Но только схватил за краешек телефон, что торчал из моего кармана, как Джек выскочил из ниоткуда и бросился на парня. Он успел спасти руку, но пес все равно вцепился зубами в его бедро.
Крик от чудовищной боли разорвал тишину. Я тоже заорала, с ужасом наблюдая, как парень машет ножом, пытаясь попасть в моего пса.
— Джек, фу! — скомандовала я, и пес сразу же отпустил бедро вора. Он несколько секунд постоял, зажимая ладонью рану, а после убежал прочь, сильно хромая на правую ногу.
Я не сразу заметила, но он ранил моего пса. Джек, наверно, тоже не заметил раны. Только когда мы начали искать тропинку, я увидела, что он постоянно отстает.
Потеря денег и телефона для меня не была ничем страшным. Но Джек… Заливаясь слезами, я всю дорогу домой тащила на руках раненого пса.
Мой взгляд не отрывался от шрама на ноге Фила. Совпадение? А если нет?
Десять лет прошло. Вора так и не нашли, а отец сразу же купил мне телефон и дал денег на новую сумочку. Джек выжил, но недавно умер от старости. Казалось бы, тот случай остался в далеком прошлом. Только боязнь темноты преследует меня до сих пор.
Страх по-прежнему держал в тисках мое тело. Желание выбраться из объятий Фила было настолько сильным, что я наконец-то пошевелилась. Сбросила с себя его руку и ногу. И, не обращая внимания на его сонное мычание, слезла с кровати.
— Ты куда?
Не знаю почему, но от его вопроса, заданного ленивым голосом, я разозлилась. Кровь вмиг вскипела в жилах.
— Откуда у тебя шрам? — слишком резким тоном спросила я.
У Фила неожиданно быстро расширились глаза. Он подскочил в кровати.
— Я сейчас все объясню.
Мужчины так говорят, когда одновременно признают свою вину и собираются на скорую руку придумать сладкую ложь, которая их оправдает. Мне она не нужна. И так все понятно.
Невыносимо хотелось уйти куда-то. Входная дверь в комнату наверняка оставалась закрытой. Спрятаться в ванной? А толку?
Пока я утопала в размышлениях, Фил нарисовался передо мной, преграждая собой путь в ванную. Калейдоскоп эмоций разрывал мое бедное сердечко. Ненависть, уснувшая когда-то во мне, теперь пробуждалась. Напротив меня вор — человек, подорвавший своим преступлением мою размеренную жизнь. Я сотни, тысячи раз вспоминала тот злополучный вечер и представляла, как бы могла поступить по-другому. И с каждым таким разом я все больше ненавидела мерзавца, из-за которого темнота стала моим врагом.
