Всего я насчитываю шесть человек. В числе которых Уинстон, Дэльер и Сантерс. Добавим к этому числу нас и получаем — восемь человек. Восемь желающих пройти отбор на участие в турнире четырёх стихий от академии Хиллкроуз.
Неплохо. Ведь я ожидала меньшего количества. Однако и данный расклад уже накладывает некоторый отпечаток на мои дальнейшие шансы, как и исход событий в целом.
Когда мы подходим к остальной группе участников, то в некотором отдалении я замечаю Рейну, бегущую нам на встречу.
— Успела! — выдохнув, радостно произносит девушка и под любопытными взглядами мужского пола — утягивает нас в сторону.
Ах, да… Я не сказала?
Кроме нас двоих, все остальные участники исключительно — мужчины. Поэтому временами мы ловим на себе недоумевающий взгляд некоторых из них. Кажется, они до сих пор не могут принять тот факт, что девушки имеют те же права. По крайне мере в нашем веке.
— В общем, единственное, что я могу сказать вам, так это: «Порвите их!» Потому что вы лучшие!
Она спешно обнимает нас. А, когда снова отстраняется, то улыбается и произносит:
— Удачи.
— Спасибо, — в унисон произносим мы с Изабель и, переглянувшись, снова обнимаем девушку, весело рассмеявшись.
— Береги моего дядюшку. Поручаю его всецело тебе! — усмехнувшись, произносит Бел, глядя на округлившиеся глаза Рейны. — Следи, чтобы студентки окончательно не растерзали его на маленькие кусочки в виде сувениров. Только тебе и могу доверить такое сокровище! — с некой игривостью в голосе, торжественно восклицает она. На что Рейна закатывает глаза. Однако я вижу, как едва алеют её щеки.
— Твой дядюшка сам кого хочешь можешь растерзать на маленькие сувениры, оставив без нервной системы, Изабель, — с неким укором и проскользнувшим смешком в голосе, произносит девушка, и моя рыжеволосая соседка понятливо усмехается, кивнув.
В этот момент мы слышим приглушённый гудок. После чего поднимается сильный ветер. Такой, что наши волосы тут же взметают вверх, начиная лезть в глаза. Однако мне удаётся рассмотреть в небе самолёт, медленно пикирующий вниз.
Яркая вспышка. Усиленный порыв ветра. И вот он уже стоит прямо напротив нас.
В эту же секунду его двери открываются, и оттуда выходит женщина в лётной форме, преобладающим цветом которой является красный.
Она проходит на пару ступеней вниз и, едва склонив голову набок, в некотором почтении, указывает в проем и произносит чётким, поставленным голосом:
— Добро пожаловать на борт «АйрФлэтс», рейсом Айстридж-Дэймбридж. Прошу всех студентов занять указанные места и приготовиться к полету.
Ребята выстраиваются в некую очередь и проходят на борт.
— Кейла!
Я оборачиваюсь на голос и тут же округляю глаза, когда вижу Рэймонда, идущего рядом с мистером Нилманом.
Стоит ему подойти ближе, и я заключаю его в хоть и в чувственные, но всё же сдержанные объятья.
— Ты все-таки приехал, — не скрывая радости и удивления, произношу я, глядя в его глаза.
Всё это время от него не было никаких вестей, за исключением одной единственной смски: «Всё идёт по плану. Постепенно внедряюсь в политику, если так конечно можно выразиться, их секты. Главного испытания ещё не проходил. Однако меня уже допустили до него. Правда я до сих пор не видел главу ордена. Но поговаривают, что он как раз-таки будет на этом мероприятии. Всё будет хорошо, Кей. Медленно, но верно мы движемся к нашей цели! Держись!»
Я, как и обещала, не стала вмешиваться и особо внедряться в его план. Но внутренне испытывать дискомфорт не переставала. Стоило уловить хоть одну свободную минутку, и я всегда думала о нем. А ещё молилась богам, чтобы они уберегли его, как когда-то не смогли сделать этого с моими родителями. Впрочем, как и я…
— Разве мог я тебя не проводить?.. — наиграно возмущается он, разводя руками.
— Скорее не дать очередных наставлений, — усмехаюсь я, прекрасно зная его натуру.
Рэй закатывает глаза, но при этом усмехается, мотнув головой, сказав:
— Не без этого, конечно же, моя дорогая.
Я улыбаюсь, когда Рэй касается моего плеча и, заглядывая в глаза, произносит то, что я так хотела услышать в последнее время:
— Просто знай, Кей, чтобы ни случилось — мы всегда сможем найти иной выход. Вместе. — Он показывает понятный только нам знак и с теплотой и нежностью во взгляде, добавляет: — Всегда.
Я показываю то же и повторяю:
— Всегда.
Мы снова обнимаемся. Подошедший к нам мистер Нилман желает мне удачи, дав последние наставления. А затем мы слышим:
— Мисс Мейлоу, пожалуйста пройдите на борт. Мы вот-вот взлетим.
Я спешно выдыхаю и, кивнув на прощание, иду в сторону самолета, придерживая сумка, как самое главное сокровище. Ведь там дневник моей матери. Последняя её частичка. Частичка её души.
Я забираюсь внутрь, пройдя пару ступеней, и двери за мной тут же закрываются, издав металлический скрежет. Женщина ловко опечатывает их магической сетью на время полёта. А затем указывает мне направление.
Мы проходим по небольшому коридорчику вперёд и выходим в салон, выполненный в бежевых и белоснежных оттенках.
Я тут же улавливаю на себе напряженный взгляд Изабель. Но не понимаю в чем дело. Даже не успеваю толком поразмышлять об этом, женщина спешно указывает мне на место, которое я должна занять до того, как самолёт взлетит. Стоит же перевести взгляд в указанное направление, где располагается моё кресло, и я вижу знакомую темноволосую макушку.
В этот момент я просто мысленно кричу в голос.
Серьезно?!
Из всех участников — именно Лукас Дэльер сидит рядом со мной?!
Да, что за несправедливость такая?!
Кажется, этот парень меня проклял. Потому как до встречи с ним — в моей жизни было куда меньше подлянок! Это ли не очередной знак того, что мы никак не можем существовать в одной плоскости?..
Никак!
Пока я продвигаюсь к месту, то не перестаю думать о том, что произошло между нами в его комнате. Почему-то в тот момент, мне показалось, словно между нами снова промелькнуло то самое странное чувство, что и пару лет назад, когда мы только впервые встретились. Но…
«Чёрт, Кейла! Что за мысли?» — вдруг останавливаю себя, пытаясь осознать о чём вообще сейчас думаю.
Поэтому к моменту, когда наши линии всё же пересекаются в одной плоскости, я решаю просто молча занять своё место. Правда стоит понять, что оно у окна — меня начинает слегка подташнивать. Но я не подаю вида и с выражением полной невозмутимости — сажусь в мягкое кресло, в котором лежит пара плюшевых подушек, плед и маска на тот случай, если кому-то понадобиться абстрагироваться от происходящего вокруг и спокойно уснуть. Однако, если учесть мою нелюбовь к подобному времяпровождению, сон для меня — просто роскошь.
— Знаешь, как бы я не хотел этого признавать, но, кажется, наши столкновения — прямо-таки благоволения свыше. Не считаешь?
Я фыркаю и тут же произношу, глядя куда угодно, но только не на него:
— Отнюдь.
Он хмыкает, но к моему удивлению снова произносит:
— Как на счёт игры?
На этих словах я всё-таки оборачиваюсь и непонимающе смотрю на него.
— Хочешь развлечься, пока мы в воздухе?
Его губы растягиваются в насмешливой ухмылке. Но она также быстро исчезает, словно парень берет свои эмоции под контроль.
— Думаю, вряд ли ты одобришь мои развлечения при подобном времяпровождение.
Я фыркаю.
— Знаешь, иного от тебя я даже не ожидала.
— Именно в этом как раз-таки и твоя проблема, Мейлоу.
— Конкретизируй, — холодно, но вместе с этим заинтересовано произношу я, и в этот момент мы слышим: «Пожалуйста пристегните ваши ремни».
Мы синхронно застегиваем чёрные ремешки на поясе. Со всех сторон следуют звучные щелчки. После чего мы снова впиваемся в друг друга взглядом.
— Это значит, что ты заведомо думаешь плохо о человеке, который не угодил тебе изначально. В то время, как он вполне может подкинуть сюрпризы и ещё удивить тебя.
