бы в мир наш вернуться, и всё. Но вижу, что моя собеседница фонтанирует сарказмом, и ей лучше не мешать.
— Ой, да проснешься ты, не переживай, — махнула она на меня рукой.
Я что, опять вслух думаю? Уже становится стыдно.
— А про девочку это, — она пощелкала пальцами, как бы вспоминая, — кикимору, не переживай. Её резерв давно уже переполнен, и она на грани. А если захочешь чем-то меня отблагодарить за прошлое добро, то… — протянула она.
Меня чуть не затошнило от её намека, но я промолчала и вообще сделала вид кирпича.
27. Не домогалась я дворового, не домогалась!
— Лика, ты как, моя девочка? — Я пришла в себя от аккуратных поглаживаний по голове. Максим на корточках меня гладил, и все время о чём-то спрашивал, а я пыталась понять, что произошло в моем отсутствии. После того как Мать-Земля дала намёк на жертвоприношение, я сразу открыла глаза в нашем мире. Села на попу и посмотрела вокруг, от увиденного слёзы потекли рекой. Недалеко от меня была Маринка, и всё, что она делала до этого, осталось пережитком прошлого. Я не ожидала, что все закончится так. Когда я впала в транс, то, конечно, размышлял, что мне хватит сил противостоять моей подруге, но, на самом деле, где-то глубоко в душе надеялся, что более могущественная сила даст мне другой выход или решит все за меня. Да, это может показаться слабостью с моей стороны, но я ничего не поделать с собой. Я ведь только недавно вступил в этот жестокий мир — мир борьбы за силу. Сначала я подумал, что эта сила мне не нужна, а теперь… Моей подруги больше не было. Лёжа на земле, спиной вверх, её тусклые глаза смотрели в мою душу. Не пытаясь сдерживаться, я завыла, как раненое животное. Да, она хотела убить меня и не раз, но никогда не представляла, что буду чувствовать, когда увижу ее бездыханное тело. Мы были вместе всё детство, и только смерть родителей разлучила нас. Теперь в её спине торчала месть за моих родителей, за меня, и еще за множество существ, которые не смогли сами себя защитить.
Но как бы то ни было, я не была готова встретиться со смертью еще одного человека из моей жизни. От моего воя, Максим перепугался, поднял на руки и начал поглаживать и целовать мои щеки, успокаивая.
Моя реакция повергла его в панику. Он не знал, чем меня отвлечь и что сказать. И всё же мне кажется, что сильнее всего он боялся, что я его обвиню в смерти Марины и охладею к нему. Очень хорошо понимала, кто это сделал. Но у Максима, на это были причины, как, например, моя жизнь. Перед ним стоял выбор, и он его сделал. Кроме нас на поляне никого не было. Через всхлипы я смогла спросить, где Даня и его бабушка.
— Твой друг был почти досуха выпит его невестой, и бабушка увела его побыстрее отсюда. За него не переживай, моя бабка и не таких ухаживала. — отмахнулся он.
Надеюсь, что он скоро придёт в себя. Он был единственным, кто остался мне из прошлой жизни. Я желала Дане только добра.
— Лика, прости, но у меня… — Максим паник. — Я понимаю. У тебя не было выбора. Ты сделал, что смог для меня. Я тебя не обвиняю, просто, увидеть смерть, кого знала всю жизнь, не просто. В конце концов, это прощание с прошлым. — я тоже погладила его щеку.
Мы вышли из леса очень эпично: я на руках у Максима с окровавленной грудью, он шагал как столетний старик. Ах да, он и есть столетний, только не старик. Не гадала и не ожидала, но на краю леса нас ожидали. Их было много, но к нам быстрым шагом направился мой лысый друг, с которым я недавно познакомилась.
— Лика, ты жива! — С радостью накинулся он на меня и попытался взять меня из рук Максима, на что тот зарычал и стиснул меня ещё сильнее. — Привет, Саша, ты какими судьбами тут? — Как ни в чем не бывало, начала светскую беседу. — Я возглавляю службу безопасности Совета Существ, и мне придётся проводить вас до нашего офиса.
Максим напрягся и сделал шаг назад. Но Саша вскинул руки в безащитном жесте и быстро, шепотом, сказал:
— Конечно, я должен, но что поделаешь, если я никого не нашел на месте преступления. Мы, конечно, всё там почистим — показал подбородком за нашими спинами, — и я постараюсь найти виновных.
Мы поняли намек, и со мной на руках Максим направился в ближайшие кусты. На ухе спросил, остались ли силы призывать лесного духа, чтобы он нам открыл короткую тропу. Я попробовала, даже если давно была на грани и не ощущала никакой силы. Мне никто не ответил, и тропы также не было. К нам уже двигалась группа из очень серьёзных и мускулистых мужчин, а мы как дураки торчали в кустах. Вдруг за листьями я увидела старого гуся-Бориса. Он там топтался и тихонечко гогочал. Я показала подбородком в его направление, и Максим пошёл за гусем. Медленными шажками, гуси нас повели по узкой и незаметной тропинке. Очень скоро и, что немаловажно, без свидетелей мы оказались у калитки заднего двора моего дома. Дворовой топтался на месте, и как только мы втроем вошли, он бросился обнимать гуся. Я улыбнулась и попросила Максима меня отпустить. Тот не стал дураком, позволил мне сползти по нему, в то время как облапал меня всю. Я погладила его и повернулась к дворовому.
— Как же я тебя рада видеть! — воскликнула и потянулась тоже за объятиями.
От меня отшатнулись и погразили пальчиком.
— Но, но, но, вы что это хозяйка нечисти домогаитесь? От слов дворового Максим начал хрипеть, я быстро повернулась к нему, а он, оказывается, начал дышать через смех. Он сложился пополам и хохотал как ненормальный, я насупилась.
— Да, не домогаюсь я тебя, не переживай. — с упреком сказала этому проныре. — Максим, перестань!
Кто-бы меня послушал. Один угарал надо мной, а второй сюсюкал гуся.
— Я просто хотела поблагодарить, что послал гуся за нами. — я обиделась окончательно. — Ну
