в спешке.
Отлично, похоже на правду!
— У Армана крупные неприятности с его… бизнес-партнерами. Ввязался в какую-то криминальную историю, и пришлось бежать.
Олеся всплеснула руками.
— Бедная моя! Бежать! В таком состоянии! Так и родить недолго от нервов…
Она с нежностью посмотрела на мой круглый животик, поднесла ладонь и спросила взглядом: «Можно?» Я кивнула. Подруга погладила обтянутый тканью холмик, и малыш, проснувшись, радостно толкнулся ножкой, так что и Олеся почувствовала прикосновение.
— Колобочек ты мой, — растрогалась она. — Скоро тетя Леся тебя зацелует, сладкого!
Она наконец отыскала кружку, включила чайник. Неожиданно в той же коробке нашелся мой телефон — конечно, ведь я оставила его на кухне, когда опрометчиво решила проводить Армана, поднявшись с ним на крышу.
— Поставлю на зарядку, чтобы ты позвонила маме! Готовься, без слез не обойдется! Но сначала отдохни… Ой, ты ведь, наверное, голодная!
Будто в ответ на Олесины слова, в животе заурчало. Проголодаешься тут, пожалуй: в последний раз я ела утром перед советом, а после произошло столько событий!
В доме из еды обнаружились галеты. Остальную еду из холодильника Олеся вынесла на мусорку.
— Так, я в магазин. Пять минут — туда и обратно!
Подруга ушла одеваться, однако тут же вернулась, прыгая на одной ноге, так как на другую успела натянуть сапог.
— Мне ведь не нужно тебя привязывать, чтобы ты не сбежала? — весело спросила она, но по глазам было ясно: это шутка лишь отчасти.
— Ну что ты, Олесь, куда я денусь!
Видно, у моей подруги завелся маховик времени, как еще объяснить, что она умудрилась сгонять в магазин, накупить гору еды и вернуться, как и обещала, через несколько минут.
— Я подумала, что тебе и малышу после дороги в самый раз подойдет куриный супчик! — сказала она, поставив передо мной пластиковую миску с куриной лапшой. — А потом подумала, что тебе всегда нравились суши. Не удержалась и купила суши.
К пластиковой мисочке присоединилась прямоугольная упаковка, завернутая в фольгу.
— Себе пивка купила! Извини, организм требует, иначе я просто кукухой поеду! Тебе — клюквенного морса.
— Зачем? Чай ведь…
— Морс полезный! Ну и куда без вкусняшек! Вот тирамисушка твоя любимая. Сырки творожные. Творог полезен для костей, там кальций.
— Я лопну! — рассмеялась я.
По-моему, я так искренне не смеялась миллион лет!
— Не лопнешь. — И Олеся многозначительно подвигала бровями, глядя на мой живот. — Смотри, ты отлично умеешь растягиваться!
— Вот дурочка!
Теперь уже хохотали мы обе. Потом подруга посерьезнела и сказала:
— Если бы ты знала, как я злюсь на себя за то, что вытянула тебя тогда в ночной клуб! Все пошло наперекосяк после этого…
— Послушай, ты ни в чем не виновата! Я взрослый человек и сама принимала решение!
Олеся улыбнулась, было видно, что у нее отлегло от сердца. Она придвинула мне миску с лапшой.
— Ешь давай, пока тепленькая!
Подруга терпеливо ждала, пока я поем и приду в себя. Потягивала пиво и заедала его суши, а я в это время придумала, как пересказать мою историю, перемешав правду и вымысел.
Арман в этой версии превратился в московского бизнесмена. Он наобещал мне золотые горы, увез с собой и действительно поселил в шикарной квартире. Но я рано радовалась. Очень скоро выяснилось, что он женат. Брак не то чтобы по любви, скорее по расчету, однако я сразу сказала, что меня такие отношения не устраивают. Хотела уехать, но…
— Но? — вспыхнула Олеся. — Эта скотина тебя не отпускал? Вот арбузер!
— Уговаривал, чтобы я отдала ребенка им с женой. Сбежать я не могла. Мы уехали так внезапно, что я и паспорт с собой не захватила.
— Знаю! Я его нашла в документах… Лена, я в шоке. На эту паскуду надо заявление написать в полицию! Это похищение людей!
Да уж, история, вписанная в реалии нашего мира, превращалась в полнейшую уголовщину и звучала крайне жутко.
— По-моему, он что-то начал понимать, — вздохнула я. — Все так непросто, так запуталось…
— Давай еще оправдывать его начни! Какая ты все-таки добрая, Лен, — возмутилась Олеся. — Эх, не поняла я сразу, какая он мразь, — отходила бы сковородкой!
— Он с женой развелся, — зачем-то сказала я. — И сына любит.
Олеся даже пиво отставила и воззрилась на меня в немом изумлении, а я торопливо добавила:
— Нет, никаких чувств у меня к нему не осталось, пойми правильно. Это просто факты. Ну и ребенок… Он ведь все равно его отец…
— Только не вздумай его прощать! Пусть держится подальше! Да еще и та криминальная история. Во что он вляпался? Тебе точно ничто не угрожает?
— Нет-нет! Здесь меня никто не найдет!
Хотелось бы мне в это верить. Видно, лицо у меня сделалось напряженным, потому что подруга погладила по руке и спросила:
— Все хорошо?
— Теперь все будет хорошо! — улыбнулась я. — Вернусь к работе. Еще есть время, чтобы поднакопить денег к рождению малыша.
«А Армана, если появится, и на порог не пущу!» — мысленно подытожила я.
Чуть позже, набравшись решительности, я включила телефон и позвонила маме. Олеся призналась, что проболталась о моей беременности. Не специально — она думала, что я давно сказал маме. Конечно, это стало для бедной мамули еще одним ударом.
Разговор по телефону вышел напряженный. Обе ревели, конечно. Мама ругалась, я оправдывалась. Олеська гладила меня по плечу, потом взяла трубку из моих рук и бодрым голосом разрулила ситуацию: мол, что теперь Лену бранить, все ведь хорошо — вернулась жива-здорова, с ребенком все в порядке. Конечно, одумалась и больше никогда так не поступит!
Мама очень хотела увидеться, но подцепила какой-то вирус: чихала, кашляла и побоялась меня заразить. Я пообещала, что каждый день как штык буду звонить утром и вечером, только тогда мама немного успокоилась.
Олеся уложила меня на диван, а сама принялась разбирать вещи. Она повесила шторы, заодно протерла всюду пыль и вымыла все полки. У меня возникло ощущение, что начинается новая жизнь.
Олеся осталась у меня ночевать: не хотела бросать меня одну. Мы уснули только под утро — говорили и не могли наговориться. Я, стараясь не вдаваться в подробности, рассказала о событиях последних месяцев. И про то, как успела поработать на подпольной фабрике, и про то, что владельцы — настоящие преступники, чье отношение ко мне едва не привело к преждевременным родам. Как ловко я научилась сочинять. Но ведь и не обманывала!
— Арман меня отыскал в трущобах. Можно сказать, что спас… Это его, конечно, никак не оправдывает.
— Конечно, не оправдывает! — возмущенно подтвердила Олеся. —
