— Спасибо, — Райшер подошел и поцеловал бабушке руку, — я благодарен за эти слова, но… я теперь не один и рассматривать возвращение могу только вместе с Валерией. Прошу все-таки об этом не забывать.
— Каждый из нас имеет право на свое мнение, — назидательно повторила Розалия. — Герберт, твое здоровье! Берри, дорогой, не обижайся, но ты еще молодой мужчина, а здоровье Герберта меня тревожит куда больше твоего.
— Ты всегда заботилась обо мне гораздо больше, чем я того заслуживал, — прочувствованно посмотрел на жену полковник. — Я бы мог рассказать сейчас о том, как она самоотверженно ухаживала за мной после Вестенской кампании и еще раз напомнить, что я поднялся только благодаря ее заботам, но она до сих пор считает, что я просто притворялся.
— Конечно, притворялся, — воскликнула старушка, — твоя царапина слова доброго не стоила, потому что она не мешала тебе хватать меня за подол, а я не могла сопротивляться твоему натиску! Зато днем ты закатывал глаза и делал вид, что умираешь… пока к тебе не заявлялись твои друзья с очередной бутылкой вина. Какое это было время, — мечтательно протянула она, — наш полк успевал везде, а уж когда мы заняли Кроникл, то заставили музыкантов играть прямо на центральной площади и танцевали все, даже раненые. Да, где наша музыка, Раймон? Первой парой пусть идут они, — махнула воображаемой перчаткой Розалия, — раз уж сегодня так все произошло, а мы пока посмотрим и выпьем еще по бокальчику, а затем можно и нам тряхнуть стариной. Герберт, как ты на это смотришь?
Танцевать я лучше не стала, но на показательные выступления никто и не рассчитывал, поэтому оступившись пару раз я все-таки подстроилась под фигуры, в которые направлял Райшер. Когда-то очень похожий танец довел меня буквально до исступления, сегодня же все выглядело пристойно и аккуратно, разве что на поворотах твердая рука прижимала меня гораздо крепче и ближе, чем это полагалось по всем нормам и правилам. Закончилось же и вовсе под громкие аплодисменты всех сидящих совсем не так, как я рассчитывала поначалу. Последняя фигура предполагала церемонное расхождение в разные стороны на расстояние вытянутых рук и реверанс со стороны дамы в сторону кавалера, стоящего на одном колене, что я и намерилась совершить, сдержанно улыбнувшись в сторону стола. Райшер встал на одно колено, но руки не отпустил, а потом быстро встал и так неожиданно дернул меня к себе, что я со всего маху влетела прямо к нему в объятия, которые он не замедлил сделать как можно более тесными.
— Бейрис… — дышать было просто невозможно, особенно когда напротив находятся чужие губы, которые вовсе не собираются оставаться сжатыми, — у нас договор и ничего больше!
— Да, — руки и не подумали убраться со спины, — я помню, что у нас сделка.
— Я все равно уйду в Неймар и ты об этом знаешь!
— Конечно, — с легким поклоном Райшер подхватил меня под руку, направляя к столу, — я все помню, — прошептал он почти в самое ухо, придвигая сзади стул.
Хотела бы я знать, от чего он снова так развеселился, что даже сидящие за столом обратили на это внимание?
Большое семейное, точнее сказать, родовое торжество было в самом разгаре. Положенное количество вина было уже выпито, родственники почувствовали себя посвободнее и перешли к обсуждению семейных проблем, которые теперь возросли на несколько пунктов. В процессе танцев я послушала Раймона, который с жаром обрисовывал мне процесс тяжелой доли начальника столичного гарнизона, жалуясь на разгильдяйство подчиненных и непонимание вышестоящих. Особого внимания удостоились некие альбанты, без которых гвардейская форма выглядела бедно и убого. Споры, надо ли вводить их на мундирах в ближайшее время, были очень горячи и сам Раймон ломал голову, принесут они пользу в выполнении прямых обязанностей вверенных ему гвардейцев или нет. Результат пока что был нулевой, зато существовала проблема, надо ли требовать, чтобы все лошади полка были единой масти. Вам шашечки или ехать? Если таинственные альбанты поставили меня в тупик, заставляя лишь поддакивать и выслушивать чужие соображения, то с лошадьми мы разобрались очень быстро — Раймон выслушал умную фразу о том, что в лошади все же главное не цвет шкуры, а ее выносливость и обученность, пришел в восторг и пожелал обсудить еще кое-какие проблемы, касающиеся АХЧ. Правда, при этом он очень четко и медленно выговаривал некоторые слова, сильно дыша выпитым и я согласилась перенести разговор на другой день. Уф-ф…
Райшер прокрутился с Летицией по всему свободному пространству и больше всего ее растрогало, когда он поцеловал ей руку, задвинув за ней стул. Она тут же заставила его наклониться и что-то долго втолковывала ему в самое ухо, придерживая за рукав. Наставления, судя по всему, были достаточно серьезны и по длительности не уступали отчету президента за год работы. Не забыть бы спросить, что она там такое втолковывала ему так долго, интересно же все-таки!
Нортен тоже пригласил меня на танец, во время которого я наконец узнала, что он по сути тоже из их рода, только это боковая ветвь. Сестра Герберта вышла замуж, у нее были дочери, которые тоже имели детей и одним из них как раз и был Нортен. Судя по краткому обзору — из обедневших аристократов, которые шли в армию или на любую другую службу. Я ободрила его, что не вижу ничего смертельного в таком положении вещей, поскольку у меня на родине… дальше все потекло по накатанным рельсам и с его стороны перестала чувствоваться некоторая натянутость в отношениях. Напоследок я очень тепло отозвалась о Желлине, что вызвало у него неловкое дерганье и смущение. Понятненько, влюблен в богатую наследницу…
Особый прикол вызвал Герберт — дедуля остался верен самому себе и наплевал с высоты возраста на принятые фигуры, крепко облапив меня за талию. Воинские истории с солдатскими шутками веселили его самого и он с радостью предавался воспоминаниям даже когда музыка успела закончиться. От нашептываний комплиментов его отвлекла Розалия, грозно оглядывающая не в меру расшалившегося супруга с одной стороны и Бейрис, нахально ухмыляющийся с другой. Герберт в ответ притиснул меня еще сильнее и внаглую поцеловал в щеку… почти в щеку, подмигнув и покачнувшись при этом. Раскладка сил моментально поменялась — Райшер подхватил полковника под локоть, а Розалия деланно погрозила мне знаменитым пальцем с огромным перстнем. Пришлось потупиться и сделать смущенный вид.
Реган оставил у меня самое никакое впечатление. Вот именно так, никакое, поскольку только поддакивал, почтительно замолкая при каждой новой фразе и даже разговор о плохой погоде свелся к нулю. Что-то там проходили мы такое в школе, когда заставляли учить классиков наизусть. «В мои лета не должно сметь свое суждение иметь…» — запомнилось, гляди! Его брат в Скаггарде импонировал мне гораздо больше, несмотря на все свои недостатки.
