Брат вздохнул:
— Возможно, ты права. Но я не хочу, чтобы ты думала, что ты сумасшедшая, Скай.
— У меня галлюцинации. Мы оба знаем, что это значит.
— Это потому…
— Не нужно! — резко воскликнула я. И вздохнула, возвращая контроль над собой: — Не нужно называть причины. Я знаю, что со мной, что-то не так. И ты знаешь. Все в этом городе знают, и я устала от этого. Я слишком устала, от этих взглядов, от этих… перешептываний…
— Ладно. Давай, поговорим об этом дома, когда ты отдохнешь. Когда поужинаешь, и примешь ванну. Сегодня был тяжелый день, и не нужно решать все прямо сейчас.
Я откинулась на сидение, терпеливо ожидая, когда я окажусь в своей комнате в безопасности. В голове все еще звучали эти кошмарные слова, что сказал Зак. Тетя Энн думает, что я сама нанесла себе вред, чтобы она поверила мне. Зачем мне делать это? Должно быть, она думает, что я действительно слетела с катушек, раз способна на такое. Я выгляжу такой отчаявшейся, что способна на что угодно?
Мысль об этом терзает душу. Два года назад, со мной было все в порядке. Я получала только хорошие оценки, собиралась стать прокурором, хотела уехать в университет где были близнецы, а потом найти хорошую работу. Мама и папа гордились мной.
А потом — эта ужасная авария, и все пошло прахом. Моя жизнь превратилась в хаос, из нее словно выкачали все краски, оставив черно-белый отпечаток смерти, который до сих пор преследует меня…
— Скай, проснись, — прошептал Зак, отцепляя ремень безопасности. Я распахнула глаза; сердце, по неизвестной мне причине, колотилось от волнения. Я перевела глаза на дом, и увидела Эшли и тетю Энн, стоящих на крыльце, в освещении лампы над входом.
Я выбралась из машины, и Зак придержал меня за руку. Он протянул Эшли, сбежавшей по лестнице к нам, ключи:
— Поставишь в гараж?
— Конечно. — Она прошла мимо, даже не глянув на меня. Она все еще была зла на меня за то, что я не дала ей письмо Тома, но я была признательна за то, что она тайком позвонила Заку и попросила его приехать.
— Скай, дорогая, я заказала твою любимую курочку из ресторана, — пробормотала тетя Энн, поднимаясь рядом со мной по лестнице. Ее длинное платье серого цвета заплеталось вокруг лодыжек. Я не смотрела на нее.
Она думает, что я поранила себя.
— Я отведу Скай в комнату, — сказал Зак. — Она все еще не в себе, после того, как кто-то набросился на нее в лесу. Я видел, как какой-то парень убегал. Скажите Биллу, чтобы он проверил округу.
Я сжала руку брата, и он сжал в ответ мою.
— Ты видел кого-то? — обеспокоенно спросила тетя Энн. Похоже ему она склонна верить больше, чем мне.
Зак отвел меня в комнату, пообещав разобраться с тетей Энн. Я не знаю, что это значит, да это и не важно. Это никогда не закончится. Кто-то всегда будет рядом со мной, и попытается убить меня, словно я особенная для них всех. Я — маяк для сумасшедших, все они находят меня, потому что я кажусь им особенной.
Что-во мне не так.
Я заперлась в комнате, на замок, и прошла в ванную. Встав у зеркала я несколько секунд смотрела на себя, шокировано. Я больше не узнаю себя. На голове белая повязка, почти одного цвета с моим лицом. Под глазами темные круги, в глазах полопались сосуды, губы потрескались. На щеке царапина.
Еще я потеряла линзу. Опять.
Это не я. Это мой призрак.
Даже полгода назад я не выглядела так.
Почему у нее глаза разного цвета?
Больше не было смысла разглядывать себя, и жалеть. Это ясно — я не стану прежней, нечего даже думать об этом. Хочется просто взять, и исчезнуть, так, чтобы никто не заметил!
Быстрыми движениями, отзывающимися болью, я сбросила куртку, свитер, и прочую одежду, на пол. Завязала волосы на затылке, и положила руку на шею чтобы снять цепочку, принадлежащую матери Тома, но моя рука легла на чистую кожу. Я глянула в зеркало и мое сердце оборвалось.
Ее не было.
На месте цепочки, подаренной Томом, была красная полоска, которая теперь, когда я дотронулась, горела огнем. Ее кто-то сорвал быстрым движением.
Кто-то украл цепочку, что подарил Том.
Мой пульс участился.
Я опустилась на край ванной, уставившись на голые ноги.
Кто-то проник в дом, чтобы найти ее, а когда не нашел, выманил меня в лес, чтобы забрать. Кто это был? Кто украл цепочку? Кто…
Я стремительно пошла в комнату, в поисках письма Тома Гордона. Его не было.
Доктор Грейсон диагностировала у меня психоз год назад. А теперь все считают, что у меня случился рецидив. Это то, чего стоило ожидать, и я не была удивлена. Это является их оправданием моему странному поведению. Я же знаю: есть реальные вещи, которые угрожают моей жизни.
Мне приходится делать вид, что я согласна. Приходится делать вид, что меня не раздражает недоверие, с которым дядя и тетя смотрят на меня. Даже Зак, оставшийся на выходные, пристально наблюдал за мной, пока я не вижу. У него были свои мысли, свои причины и объяснения происходящему; как думает он — это происходит со мной из-за аварии и из-за пережитого стресса. Это всеми признанная версия моей болезни. Я тоже так считаю.
Но никто кроме меня не уверен в том, что всему виной Кэри Хейл. Он сделал меня такой. Теперь не только в школе на меня смотрят как на сумасшедшую, а даже дома. Тетя Энн все еще думает, что я нанесла себе повреждения, и что я сделаю все, что угодно для того, лишь бы они поверили моим словам — что меня преследует мисс Вессекс.
Доктор Грейсон говорит, что мания преследования это один из симптомов психоза. Поэтому никто не обратил внимания на то, что я устроила истерику, доказывая, что я не выдумала это, что это в действительности правда. Но я не могла показать им письмо что прислал Том, потому что его украли. А даже если бы оно было у меня, никто все равно не поверил бы в него, потому что Том, как и я был не в себе.
Утром в субботу, после больницы, я вошла на кухню, собираясь приготовить себе огромную миску попкорна и запереться в своей комнате. Мне не хотелось видеть этих людей. Зака, дядю и тетю, и даже Эшли. Хотя Эшли наоборот активно преследовала меня, пытаясь заставить говорить. О чем угодно. Иногда она просто могла зайти и начать спрашивать у меня, что я думаю об Иэне, и хороший ли он парень для нее. А иногда могла просто начать болтать, словно говорит сама с собой.
Вот и в тот раз, она пришла на кухню пожелав мне доброго утра. Я ее игнорировала, пытаясь найти нож, для нарезки хлеба.
Какое еще черт возьми доброе утро?
Не в моей вселенной.
Эшли подошла ко мне сзади, и сказала:
— Не найдешь.
— Что? — я обернулась, хмурясь.
