Её удлинённые пальцы скрывались под перчатками из тонкого белого шёлка и держали железный гребень. Она медленно и грациозно царапала им тело мужчины. Он извивался в агонии, крича сквозь кляп. Я в ужасе обхватила рукой свой живот, и Роан вновь привлёк меня ближе. Когда он посмотрел на меня, я увидела глубинную боль, избороздившую его изменённые чарами черты, и его огромное тело задрожало рядом со мной. Это место влияло не только на меня. На него оно тоже влияло.
Тяжело сглотнув, я закрыла глаза, заставляя себя замедлить дыхание. «Запах рябиновых деревьев весной, мои босые ноги на траве…»
Приглушённые стоны фейри всё равно проникали в мои мысли, и я быстро отошла от двери, стерев слезинку, которая скатилась по щеке.
Ладно. Очевидно, что не только мужчины ответственны за все ужасные вещи, когда-либо случавшиеся на свете, даже если статистика в целом говорит не в их пользу.
Обхватив себя руками, я зашагала по коридору, и Роан быстро присоединился ко мне, держась поближе и согревая своим телом.
Моё дыхание сделалось прерывистым.
— Она даже не задавала вопросов. У него кляп во рту. Что это за допрос такой?
Роан мрачно кивнул.
— Не допрос. Месть. Она использовала железный гребень. В Триновантуме нет железа. Король принёс его из твоего мира. Безумие короля не знает границ, — прорычал он.
Роан, похоже, потерялся в аду собственных мыслей, нахмурив лоб. Выражение, которое я видела на его лице, пока мы стояли на пороге камеры пыток, эта бесконечная агония и дрожь тела… я не думала, что когда-нибудь увижу Роана настолько выбитым из колеи.
Коридор кренился вниз и сворачивал вправо по мере того, как мы продвигались вперёд. Пламя факелов отбрасывало на камни пляшущие отсветы, и тени вокруг нас как будто извивались. Примерно через каждые три метра в каменных стенах встречались двери, зарешёченные металлом.
Мы шли молча, и гнев Роана был практически осязаемым. Его чары начинали меркнуть, кожа темнела и приобретала золотистый отлив.
Я старалась не думать о той жуткой женщине и её длинных пальцах, которые водили гребнем по коже мужчины.
Роан принюхался.
— Вереск и трава, — прошептал он. — Она рядом. Я её чую.
Когда мы свернули за угол, позади нас эхом раздались шаги. Я резко развернулась, сердце гулко застучало.
Охранник с длинной светлой бородой, одетый в броню, громко топал в нашу сторону по каменному полу.
— Нарушители! — закричал он, потянулся к потолку, дёрнул за верёвку, и по коридору пронёсся громкий звон, превративший мою кровь в лёд. — Нарушители!
Роан побежал к охраннику и одним проворным движением впечатал кулак в его живот. Он с рёвом сорвал колокол с потолка и врезал им по лицу фейри. Череп мужчины раскололся.
— Проклятье! — заорал Роан, пнув охранника в живот.
Я посмотрела по сторонам. Вдоль стен тянулись ряды камер, с каждой стороны было примерно по дюжине дверей.
— Роан! — твёрдо позвала я. — Давай вытащим твою подругу и уберёмся отсюда! Ты сказал, что она близко.
Он взглянул на меня, и в его изумрудных глазах полыхала ярость. На мгновение я даже усомнилась, слышит ли он меня, но в итоге Роан кивнул.
— Да. Я убью любого, кто встанет на пути. Мы отсюда выберемся.
Роан наклонился и схватил связку ключей с пояса охранника. Он побежал к дверям камер, игнорируя жалобные крики о помощи, которые доносились из-за дубовой древесины. Я последовала за ним, но тут он резко остановился посреди коридора и заглянул в окошко.
— Эльрин? — прокаркал Роан хриплым голосом. — Это ты?
— Роан? — слабый, дрожащий женский голос. Я поспешила поближе к Роану, пока тот трясущимися руками пытался вставить один из ключей в замок. По коридору уже раздавались шаги, эхом отражавшиеся от камня.
— Давай лучше я попробую, — я забрала у него ключи. — Ты позаботься об охранниках.
Он тут же убежал прочь, доставая меч из ножен.
Я вставила ключ в замок и отперла его.
В углу съёжилась женщина, обнимавшая свои колени. Грязь пятнала её прекрасное, изящное лицо. Но даже в кошмарной обстановке камеры она была ошеломительно красива: глаза фиалкового цвета, полные красные губы, пламенно-рыжие волосы. Её идеальную кожу портили синяки, а на фигуристом теле висели поношенные лохмотья.
При виде меня её глаза удивлённо распахнулись.
Я подошла к ней, миролюбиво поднимая руку.
— Я здесь с Роаном. Нам надо вытащить тебя отсюда.
Она нахмурила лоб.
— Ты пикси.
— Ага. Поверь, мне этот факт кажется таким же невероятным, как тебе.
Роан взревел в коридоре, и металл с лязгом ударился о камень.
— Быстрее! — я протянула ей руку.
Она схватилась за мою ладонь, позволяя помочь ей подняться.
— Ты в порядке? — спросила я.
— Да, — ответила она. — Пошли.
Поддерживая Эльрин, я вывела её из коридора как раз в тот момент, когда Роан пронзил своим золотистым мечом последнего охранника. Я тяжело сглотнула при виде трупов на полу.
— Роан! — позвала я. Он повернулся, и его глаза горели, но как только он увидел прислонявшуюся ко мне Эльрин, его лицо смягчилось. Он бросился к нам и притянул её в тёплые объятия.
— Эльрин, — произнёс он, и его голос переполнился таким состраданием, какого я никогда прежде от него не слышала. — Ты в порядке?
По какой-то безумной причине, которую совершенно нельзя было объяснить, я действительно ощутила проблеск ревности. Но я быстро оттолкнула эту глупую мысль.
В глазах Эльрин промелькнул страх, когда она посмотрела вдаль по коридору.
— Я хочу выбраться отсюда.
— Подождите-ка, — прошептала я, затем наклонилась к одному из истекающих кровью охранников (черноволосому мужчине с пробитым черепом) и стащила кинжал с его пояса. Приятно было вновь иметь при себе настоящее оружие. — Я готова.
Мы начали двигаться обратно в том направлении, откуда пришли. Роан держался поближе ко мне, пытаясь замаскировать мой страх. Но когда мы свернули за угол, моё сердце подскочило к горлу.
Мучительница стояла в центре коридора, и отсветы факелов плясали на её коже цвета слоновой кости. Вид её лица вызвал такое ощущение, будто моё сердце окатили ведром ледяной воды. Она была прекрасной, с идеальными чертами… если не считать пустые бездны её глаз. От её безмятежной улыбки у меня по спине побежали мурашки.
Роан бережно прислонил Эльрин к стене, освободив обе руки.
— Присмотри за ней.
Затем он ринулся вперёд, быстро и бесшумно как тигр, врезавшись в мучительницу всем своим телом.
Она пошатнулась, затем выпрямилась, но та безмятежная улыбка по-прежнему не сходила с её лица. Она схватила Роана за руку, и её длинные пальцы обвили его мощное предплечье.
Рот Роана раскрылся, его тело застыло, пальцы дёрнулись. Его веки затрепетали.
Мой желудок совершил кульбит. Она причиняла ему боль, и я не могла просто стоять в стороне и смотреть.
Оставив Эльрин позади, я побежала к мучительнице, и моё сердце панически застучало, когда я взглянула в лицо Роана. Его глаза выпучились от боли просто из-за её хватки. Добравшись до неё, я вонзила свой кинжал в её руку, не встретив сопротивления.
Мучительница даже не вздрогнула. Она спокойно повернулась ко мне лицом. Я попыталась выдернуть кинжал из её руки, но чёртово лезвие застряло. Она разжала пальцы, выпустив руку Роана. Затем одним стремительным движением она стиснула моё плечо.
И моё тело взорвалось агонией.
Такое чувство, будто кто-то сжигал меня изнутри и снаружи. Моя кожа поджаривалась, органы плавились, а зубы словно рассыпались в крошку. Боль была такой интенсивной, что я не могла пошевелиться или закричать. Я тряслась, парализованная шоком, и мой разум умолял о смерти.
А потом мучительница отбросила меня в сторону как мешок картошки. Я плюхнулась на пол, будучи не в состоянии двигаться, хватая воздух ртом и чувствуя, что каждый мускул в моём теле напряжён. Боль прекратилась, но воспоминание о ней по-прежнему раздирало мой разум фантомом, который, казалось, никогда не уйдёт. Всё моё тело тряслось. Стоя на четвереньках, я выблевала ранее выпитую воду, затем вытерла рот тыльной стороной ладони, пытаясь взять себя в руки.
