Странное ощущение - я не хочу идти, но иду. И только одна фраза звучит в мыслях, помогая мне делать шаг за шагом: «Это не свадьба, всего лишь помолвка, ещё всё можно развернуть вспять». И поэтому я не бегу отсюда прочь, а позволяю отцу увлечь меня навстречу этому взгляду исподлобья.
Этой кривоватой улыбке.
Этому мужчине, чьи чувства мне непонятны.
Вот пальцы моего будущего жениха взяли меня за руку - я не хочу смотреть ему в глаза, и не смотрю. Смотрю на его руки.
Красивые, длинные кисти благородного аристократа, ухоженные, с блестящими аккуратными ногтями. Даже через кружево перчатки я ощущаю какие тёплые и мягкие у него пальцы. И перстней на них сегодня нет. И я задерживаюсь взглядом на единственном украшении - родовом перстне, что блестит на его среднем пальце.
Я узнала этот перстень.
«Да, - с какой-то обречённостью подумала, - видимо, это судьба».
В глаза тому, кто через несколько минут станет моим женихом, посмотреть я так и не решилась.
А князь Юлий Имманул как глава своего рода стал говорить слова древнего ритуала, связывающего тонкой помолвочной нитью два сердца, две судьбы, две жизни - мужчину и женщину, меня и Вольдемара.
Я смотрела на свою руку, что лежала в большой мужской руке, на которой, я знала, блестит тот самый перстень, что был и в моём сне.
Голос князя рокотал отдельно от меня, от нас, от всего, убаюкивал, звенел в пустой, без мыслей, голове. Слова пролетали мимо, непонятные, неосмысленные, ненужные.
Но что-то вдруг нарушило течение этой мощной реки, уносящей меня куда-то вдаль, откуда выбраться будет очень сложно, - какой-то посторонний звук вмешался в ритуал, и я расслышала что-то знакомое.
Моё имя?
И стала, вновь преодолевая сопротивление воздуха, повернулась.
Будто во сне гости, что стояли плотным полукругом, медленно расступались, давая проход, и по этому проходу ко мне шёл мужчина.
Он двигался плавно и неспешно, но то, как развевались полы его сюртука и длинные пряди распущенных тёмных волос, подсказывало - я ошибаюсь, он почти бежит, этот отдалённо знакомый мужчина в яркой белой рубашке и чёрном фраке.
А позади, там, в конце прохода, образованного гостями, стояла женская фигура. Я так ясно увидела её, что рассмотрела даже лицо.
Рассмотрела и отшатнулась.
Ненависть.
Неприкрытая ненависть пылала в этом взгляде, а смотрела она... на меня.
Я увидела, как медленно, будто во сне, поднимается её рука, поднимается, двигается в характерном для мага пассе. И в следующий миг передо мной оказывается что-то большое, совершенно чёрное, и кроме этого большого и чёрного, я ничего не вижу.
Миг темноты, и то, что отгородило от меня весь яркий светлый зал, содрогается и падает.
И я вдруг понимаю, что передо мной стоял мужчина, который зачем-то закрыл собой. А теперь этот мужчина лежал у моих ног. И я с ужасом узнал в нём дубинушку Зуртамского. Бледного, с тёмными кругами под закатившимися глазами, с расслабленно приоткрытым ртом. Мёртвого Зуртамского.
87. Эрих Зуртамский
Этого не могло быть! Нет, мой разум отказывался верить в это! В моих руках было приглашение, обычное такое приглашение на бал.
«Мы рады будем видеть Вас на нашем торжестве, посвящённом нашей помолвке», -золотые буквы на розовом кусочке тонкого картона с серебристыми голубями не оставляли сомнений в том, чему бал будет посвящён. Но я не мог поверить в другое - в имена, которые значились под этой избитой фразой: Вольдемар Делегрдов и Лиззи Арчинская.
Моя Лиззи? Помолвка с младшим князем?
Голова закружилась.
Не может этого быть! Моя Лиззи не может выйти за Вольдемара! Это какой-то бред...
- Мне доставили платье от модистки, и я уже его примерила. Ах, оно просто великолепно! Мы будем самой красивой парой на этом вечере, даже красивее жениха и невесты!
Я с трудом разобрал, о чём болтала Марая, лучась от счастья и предвкушения. Нужно было поддержать игру и я улыбнулся. Получилось неловко, будто губы никогда не знали улыбки.
Да, улыбаться не хотелось. Хотелось прокричать в это улыбающееся лицо: «Это ложь! Этого не может быть!», но я проглотил слова, рассматривая фамильные черты Делагрдовых на хорошеньком девичьем личике и размышляя о том, что же ей сказать. Орать точно не стоит. А осторожно выяснить, нет ли здесь ошибки, очень даже стоит.
- Это правда, что... - я чуть не произнёс дорогого для меня имени - Лиззи, но вовремя остановился, проглотил его и задал вопрос правильно, - что твой брат женится?
- Пока это только помолвка, - Марая явно праздновала победу, только непонятно почему и над кем. - Но, думаю, свадьбы долго ждать не придётся - Вольдемару весной ехать в Зоны, и лучше, чтобы он к этому времени уже был женат. Так папенька говорит!
Она сияла. И меня это раздражало всё сильнее.
- Вот как... - протянул я, пытаясь сообразить, что же я делал неправильно.
А глупенькая княжна продолжала болтать, сияя, как новая монета:
- Она не смогла справиться с искушением. Не каждый день купеческую дочь князь замуж зовёт. Но мы можем себе это позволить. К тому же приданое за ней дают неплохое. Не так обидно.
88. Эрих Зуртамский
Марая дёрнула точёной бровью и улыбнулась немного, самую малость, снисходительно. И мне пришлось отвернуться, засмотреться на низкие облака, чтобы не сказать ей гадость. Через несколько долгих мгновений я снова взглянул на сияющую триумфом девицу. Я полностью держал себя в руках и контролировал выражение лица. Спросил ласкововежливо: - Значит, сегодня?
Марая стрельнула глазками:
- Почему спрашиваешь?
- Не хотелось бы испортить твой праздник, оказавшись в не подобающей случаю одежде: надо успеть забрать фрак из дома.
- Успеешь, Эрих, - демонстрируя изящную линию плеч, Марая склонила голову к плечу. Все эти ужимки были знакомы. Может, всех, подобных Марае, барышень учит какой-то один-единственный преподаватель? А княжна у него, наверное, самая отстающая ученица? - Всё состоится сегодня вечером. Хочешь, попрошу отца, чтобы он освободил тебя от занятий?
Она взглянула на меня кокетливо. Вкус этого вопроса был до омерзения неприятный. Интересно, кто я для неё, чтобы она, соплива девчонка, делала мне столь нелепые предложения?!
- Что?! Ты? - я не сдержал гнева, и Марая перестала улыбаться и побледнела. Закусила губу, сглотнула, улыбнулась нервной, короткой улыбкой. - За меня просить? Княжна, это насмешка?
В другое время я бы обошёлся с ней более деликатно, но, право, сил терпеть ещё и такое, не было.
- Ну что ты, Эрих! Что ты! Я просто подумала... - она подняла на меня взгляд собачонки, что тявкнула на хозяина, а потом поняла, как оплошала. - Извини, я... просто приходи на бал. Хорошо?
- Я и на помолвку приду, - и глянул жёстко.
Марая сглотнула, растерянно посмотрела на меня, а потом решилась:
- Хорошо. Тогда на час раньше, чем в приглашении.
Отлично. На подобные мероприятия попасть просто так шансов было немного. Но Марая поможет мне, хочет она того или нет.
Я вежливо попрощался и пошёл в главный корпус. А растерянная вестница осталась стоять на дорожке, что вела от главного корпуса к калитке их особняка.
Да, я приду на помолвку, взгляну в глаза князя Делегардова, в глаза его сына. Да и Лиззи стоило бы увидеть. Не верилось, что это правда. Мысль о нелепой ошибке не выходила из головы - не может выйти за другого девушка, которая едва не каждую ночь умоляла меня о поцелуе. Неразборчиво, едва слышно, но вполне определённо. Она тянулась ко мне, выгибалась навстречу, часто дыша. Ко мне, а не к Вольдемару Делегардову!
89. Эрих Зуртамский
Улыбающийся князь встретился мне раньше - когда я, тяжело дыша, шёл от развороченного полигона.
