собой кланов и ушлый царь, с не очень благозвучным именем Пердикка.
Что ждет впереди? Удастся ли ему сделать хоть что-то? Хотя бы чуть-чуть изменить мир? Но ведь «чуть-чуть» – это слишком мало! Даже «много» – это слишком мало… Нужно не просто изменить мир, нужно изменить людей, которые в нем живут. А это совершенно невозможная задача, особенно для беглого одинокого раба…
Подошедший сзади Теодор прервал его размышления:
– Как себя чувствуешь?
– Гораздо лучше.
– Хвала Асклепию! Если сохранится ветер, завтра мы будем на месте.
– Господин… Теодор… – Леша запнулся.
Теодор поморщился:
– Алексиус, я же просил не называть меня господином… Надеюсь, теперь мы просто друзья!
– Извини… Никак не могу отвыкнуть.
– Да, рабство – это привычка.
Леша осторожно покосился на Теодора. Он не ожидал услышать от него замшелых банальностей и назиданий. Теодор тоже почувствовал некоторую неловкость.
Повисло молчание.
– Скажи, Теодор, почему ты спас меня? – нарушил Алексей тишину.
Эллин вздохнул, оперся на планширь и долго всматривался куда-то вдаль.
– Ты помог мне, ты спас Агаристу… – сказал он наконец.
Леша выжидающе смотрел на него.
– А кроме того… Я слышал твои рассказы на пирушках у Тофона. Я просто не мог позволить тебе умереть…
– Спасибо… – Лешин голос дрогнул. – Я обещаю… Нет, я клянусь, что ты не пожалеешь об этом!
Они стояли рядом, прислушиваясь к свисту ветра и плеску волн.
– Теодор, – спросил Леша после долгой паузы, – расскажи мне, что ждет нас в Македонии?
– Ну… Это, конечно, не Афины, – усмехнулся Теодор. – Городов на побережье почти нет. Небольшие рыбацкие поселения.
– А где живешь ты?
– У меня есть дом в Дионе и поместье неподалеку.
– Дион?
– Небольшой городок, к северу от великой горы Олимп.
– И как? Олимп хорошо виден?
– Бывает… Но чаще закрыт облаками.
– А боги как? Спускаются?
– Тоже бывает… – уклончиво ответил Теодор.
Леша решил переменить тему:
– Теодор, я только сейчас понял, что совершенно не представляю, чем ты занимаешься. Ты же купец? Но, судя по тому, что я слышал, не похоже, что в Македонии процветает торговля.
– Ну почему же. В Македонии много того, чего в Аттике не хватает: хлеб, шерсть, лошади и, главное, лес. Из чего, по-твоему, построен афинский флот?
– А что везешь в Дион?
– В Дион ничего не везу. Там торговли почти нет. А вот украшения и керамику из Афин знатные македоняне охотно берут. Для наложницы самого Пердикки в прошлый раз ожерелье привез!
– А Пердикка кого поддерживает, Афины или Лакедемон?
– Пердикка, как и любой царь, поддерживает только себя. Многие знатные македонские семьи его не любят. Тут таких царьков – почти в каждом городе. Особенно в горах. И у каждого дружина. Вот Пердикке и приходится… – Теодор подыскивал нужное слово.
– Лавировать?
– Ага, точно! Как кормчему. То к Афинам, то к Спарте… Вот взять хотя бы Потидею. Когда я собирался в Афины, все вокруг шептались, что именно македонский царь подговорил их выйти из союза с Афинами. Наобещал помощи и обманул.
Леша вспомнил памятное прибытие корабля в Пирей. Точно! Этот корабль ведь был из Потидеи.
– А афинянам удалось захватить Потидею?
– Я пока ничего не слышал об этом. Но сомневаюсь… Это, кстати, недалеко от Диона, если на триере с хорошими гребцами идти или ветер попутный… За день добраться можно.
Леша почесал макушку, размышляя об услышанном.
– Ну а ты? – спросил Теодор после долгой паузы. – Что думаешь делать дальше?
– Знаешь такую реку – Танаис?
– Конечно. Она впадает в Эвксинский понт, недалеко от Ольвии.
– Как туда проще добраться?
– Я в тех краях не бывал… И не собираюсь, честно говоря… Но если очень нужно, то с купцами можно договориться. Из тех, что в Ольвию ходят или в Херсонес. Глядишь, кто и возьмет тебя. Только не из Македонии, конечно. Тебе нужно добраться до какого-нибудь торгового города на пути в Гелеспонт. До Мирины, например. Или до Византия. – Теодор задумался. – Да что тебе у этого Танаиса нужно? Оставайся в Македонии, будешь моим гостем, хотя бы пару месяцев, пока окончательно не оправишься. А там посмотрим…
Леша кивнул. По всему выходило, что разумнее какое-то время пожить у гостеприимного Теодора.
– Спасибо, Теодор, – поблагодарил он. – Да благословят тебя всемогущие боги за твою доброту! Я не останусь в долгу! – повторил он свое обещание.
Часть II
Глава 16
1
– Господин Алексиус! Уже утро.
Сквозь сон Леша слышал настойчивый шепот служанки и чувствовал, как она осторожно касается его руки. Но сил проснуться, разлепить веки, а уж тем более встать – совершенно не было. Он цеплялся за обрывки какого-то теплого, сладостного забытья, но воспоминания о сне стремительно ускользали.
Что же случилось? Почему его так настойчиво пытаются поднять в такую рань? Ах, да. Он же сам велел вчера разбудить его на рассвете. Сегодня будет долгий тяжелый день. Леша резко сел на ложе и принялся растирать глаза ладонями, прогоняя дремоту.
– Доброе утро, Эфимия.
– Хвала богам за новый день.
– Да-да, конечно… Хвала Зевсу… – Леша опустил ноги на теплую овечью шкуру и с хрустом потянулся.
– Завтрак готов, господин.
– Хорошо.
– Приказать подготовить лошадей?
– Нет, чуть позже.
Леша поднялся, накинул протянутый служанкой хитон и, шлепая босыми ногами по холодному мозаичному полу, подошел к своему столу. Его взгляд привычно скользнул на угольно-черный кусок стены рядом. В правом верхнем углу мелом был начерчен его график на месяц. Он помнил, что на ближайшие несколько дней у него запланирована поездка в Пеллу – главный город Македонии, где находилась резиденция царя. Не хотелось уезжать и оставлять все без надзора, но очень не хватало рабочих. Кроме того, нужно было заключить договор о поставках ко двору Пердикки и встретиться с важными людьми. Жалко, что Теодора нет рядом. Но он сейчас занят налаживанием поставок в Галикарнас. Леша вздохнул. Перед отъездом нужно сделать что-то еще… Что там?.. Ага. Контрольный осмотр первой запруды и встреча с управляющим. Но сначала завтрак.
2
Наскоро перекусив, Леша хлебнул бледно-зеленой травяной настойки, источающей терпкий горьковатый аромат, и поморщился. Нет. Нужно срочно отправлять кого-нибудь в Индию за нормальным чаем. А еще лучше за кофе. Он сладостно зажмурился. Кофе стал для него каким-то наваждением. Идеей фикс, неизменно преследующей его после каждого завтрака. Особенно в те дни, когда приходилось рано вставать. Почему-то казалось, что кофе волшебным образом решит все затруднения. Даст сил дописать наконец «Природу вещей», которую он уже пару месяцев мусолил по вечерам. Но рукопись «Природы» продвигалась черепашьим шагом, и не было видно ей конца. Чашка ароматного эспрессо
