еще одна светлая фея.
— Нафира… — прошептала девушка, весьма побледнев и попятившись назад.
— А ну стой!!! Подойди-ка ко мне ближе. Не подчиниться девушка не смогла. Нафира действовала магией, и та подчинилась.
— Пожалуйста, не убивай…
— Не собираюсь. Скажи, как убрать крылья?
— Крылья, так это нужно чихнуть, и они пропадут.
— Да, вот же биология странного мира. А если я в полете чихну, то что, разобьюсь насмерть?
— Не чихнете. Не получится.
— Значит чихнуть. А как чихнуть, если не чихается?
— Цветок лесной мистирты. Он поможет.
— А у тебя есть мистирта?
— Нет, — девушка стала пятиться назад, и побежала. — А ну стоять, кобра ядовитая, — это Нина просто выругалась, случайно пожелала. Фея тут же обратилась в кобру и поползла.
Янык чувствовал, что эта Нафира для него не представляет опасности. Нафир действительно все боялись, но вот с чернокнижниками у них особая связь. И они даже иногда создавали пары. Фея без крыльев внешне похожа на чернокнижницу. Но, а с крыльями меняется и образ, и взгляд. Глаза становятся более светлыми и такой цвет, как ни странно, вселял ужас и страх у местных существ.
— Это Стас во всем виноват. Вот вернусь, когда в Звездную феерию, все уши его эльфийские оборву. Предатель.
— Стас — это Ваш муж? — поинтересовался мальчик.
— Он самый, — гневно кивнула Нина и уже представила, как будет обрывать уши Стасику.
— Неа, тетя Нина, не оторвете.
— Почему не оборву? Очень даже оборву.
— Нафира не может навредить мужу, если он у нее есть. Никогда не ударит или что-то еще. Такова природа.
— Мотылек-переросток недоделанный, — Нину будто осенило. — Ян, а ты ведь абсолютно прав, малыш. За всю жизнь я ни разу не ударила Стаса. Никогда не поднимала на него руку. Обидеться могла, да, а вот ударить нет. Это потому, что я махаон?
— Вы Нафира, а не Махаон.
— Махаон — Махаон. Ну что давай выбираться отсюда. Лично я хочу вернуться в Звездную феерию и разобраться со Стасом. Пусть даже без рук и крыла прикладства. Ян, а ты голодный?
— Немного.
— Сейчас, — Нина театрально вздохнула. — Хочу пиццу и чай. — Ничего не вышло.
— Не поняла. Почему не работает?
— Нафиры не волшебники, они только в порыве эмоций могут что-то создавать. А пища должна быть местной. Если Вы попытались создать что-то из своего мира, не получится.
— А откуда ты, малыш, знаешь, что я из другого мира?
— Вы родились не здесь. У тех, кто здесь родился, метка на руке проявляется при рождении в виде полумесяца. Ее видно только когда совсем темно, но я вижу такое и днем, а у Вас, тетя Нина, ее нет.
— Какой умный малыш. Давай ручку, пойдем, прогуляемся через мост. -
Мальчик после этих слов побледнел.
— Тетя Нина, это больно. Можно моя ручка у меня останется?
— Что? Ох уж этот мне мир. Все ни как у людей, даже я ночной мотылек.
Нина еще раз измерила взглядом малыша, а потом добавила. — Ладно, топай за мной. Ночной мотылек пока подумает, как нам можно пообедать. Я тоже, честно говоря, проголодалась. В последний раз ела в замке ушастиков в компании Сибиса.
Мальчик едва улыбнулся, потом чихнул, и крылья Нины всколыхнулись.
— Полегче, малыш, а то унесет меня куда-нибудь от твоего чиха. И я, как назло, чихать не хочу.
«Хотя крылья мне не мешают почти». А потом Нина шла по лесу и напевала песенки про бабочек. Все, что придут на ум.
— Ты мой ночной мотылек, летаешь, летаешь, летаешь. Что ждал тебя, мой огонек, не знаешь, не знаешь, не знаешь.
— Тетя Нина, Вы так красиво поете, но я все еще голодный, давайте охотиться, — они уже пересекли мост и сейчас шли вдоль окраины болот, а Нина как-то не очень хотела через них идти, да и в лесах ориентировалась плохо.
— Ой, извини, забыла. Так, погоди, дай подумать. Я ж тоже голодная. Теперь сработает. Хочу жареную курицу в бумажном пакете. Вкусную. И на руки Нине откуда-то из воздуха упала жареная курица, горячая. Нина ее поймала и тут же положила на лист папоротника, который лежал на земле.
— Хорошая магия, но что-то у вас тут не доработано, а где пакет? Я ведь курицу в пакете просила.
— Тетя Нина, а что такое пакет? — тут же спросил Янык.
— Так, Ян, а в чем у вас продукты носят?
— В корзинках плетеных.
— А, теперь понятно. Сейчас. Хочу корзинку плетеную, — Нина поняла, как надо правильно желать, и корзинка упала Нине на голову, как шляпка.
Янык рассмеялся. Нина сняла ее, и переложила в нее курицу, от которой исходил восхитительный запах.
— Так, пойдем к берегу, там такой пляж живописный. Посидим, поедим, обговорим дальнейший план действий.
— Хорошо, тетя Нина, давайте. А попить можно из озера.
— Ян, животик заболит, из озера пить.
— Почему?
— Там же микробы?
— Кто?
— Микробы, говорю. Так, давай по-другому поступим. Бутылки, фляжки кружки у вас ведь есть?
— Все это есть.
— Вот, а что вы обычно пьете.
— Мы с папой воду пьем.
— А вообще, что любишь?
— Ну, компот из рамиты.
— Это что, ягода такая?
— Да, нет. Рамита это дерево такое, и это фрукты, которые на нем растут.
— Отлично, хочу большую фляжку компота из рамиты, — и рядом появилась фляга. Такая нормальная добротная деревенская фляга, с которой парни за водой ходят и полная компота.
— Вау! Сколько компота. Тетя Нина, я столько не выпью.
— Ну, дружок, большая фляжка в моем понимании выглядит, как двухлитровая бутылка по размеру. Эту мы точно с собой не возьмем.
— Еще бы лепешек бабушки Стинеи.
— Окей, хочу лепешки бабушки Стинеи. Три, — тут же уточнила Нина, так на всякий случай, а то вдруг дождь устроит из лепешек, не обозначив количество. Упало три лепешки размером с пиццу. Нина успела их подхватить.
— Спасибо!!! Вот это объеденье, — воскликнул мальчик.
— Ну ладно, хоть с обедом разобрались, — а взглянув на огромную флягу с компотом, добавила, — почти. — Девушка вдруг неожиданно чихнула. Крылья исчезли, и Нина стала собой.
— Крылышки пропали, а я думал, мы через болото перелетим.
— А мы можем?
— Да, если крылья вернуть. Нафиры могут переносить на себе одного взрослого, и даже мужчину.
— Нет, девочкам тяжести в виде взрослого мужчины поднимать нельзя, да еще и лететь с ним. Пусть пешком ходит. Я флай-леди, легкая на подъем. Эх, видела бы меня моя мама.
— Ваша мама, судя по всему, тоже Нафира, раз и вы Нафира.
— Мою маму зовут Кира.
— Королева Киранта?
— Не королева. Она экономистом в администрации работает. Нормальная умная женщина.
— А папа есть?
— Есть отчим,
