губе – кровь.
– Др-рянь! – шипит он. – Я отберу у тебя все! Выкину нищей на улицу! Ты еще будешь молить о милости!
Пусть так. Лисмор он отберет безусловно. Но я не стану напоминать сейчас о наследстве отца… с этим Эдвард ничего сделать не сможет. Не буду говорить о доме за океаном на мое имя. Знает ли он о доме?
Смогу ли я когда-нибудь добраться туда?
Я понимаю, что это еще не все.
– Ты даже не понимаешь, что я хотел предложить тебе! – шипит Эдвард. – Какую великую честь! – вот в великую честь я не верю ни на грош. – Ты знаешь, кто стоял за всеми покушениями на меня? Хэмиш Огилви! Мы и заранее знали, но только сейчас Хэл смог раздобыть все доказательства! Хэмиш и его чертова сестра! Моя жена! Она совсем выжила из ума, если пошла на такое! Кейтлин заслуживает смерти! Старая курица! А ты… ты могла бы занять ее место! Рядом со мной!
Место королевы? Вот в это я тоже поверить не могу. Об этом хорошо кричать сейчас, но реально – конечно, нет. Никогда. Самое большее – место официальной любовницы, на пару недель. Потом детские нереализованные мечты бы улеглись, гордость бы успокоилась, и я бы ему надоела. Даже не говоря о том, что я изначально не согласилась бы на все это. Никак.
– Значит, Хэл, все же, смог распутать заговор, – сказала я. – Он сделал для тебя всю грязную работу, и теперь… что с ним будет?
– Не твое дело!
Эдвард насупился.
– Где он? – спросила я.
– В Кривой башне. Думаешь, у него руки чисты?!
– Так ты хочешь наказать единственного человека, который остался тебе верен, несмотря ни на что? И с кем ты останешься, Эдвард?
Его перекосило.
– Этот ублюдок собирался объявить себя королем!
– Не собирался. Ты отлично знаешь это. Не он. В тебе говорит ревность, что кто-то видит в Хэле лучшего короля, чем ты. Твоя ревность. Но он сам никогда этого не хотел. Кому знать, как ни тебе? И кто теперь останется с тобой?
Не стоит. Я понимаю, что не стоит сейчас злить его еще больше… но не могу. Все это через край. Так нельзя. Когда человека зажимают в угол и нечего терять, то сложно сохранять благоразумие.
Эдвард прямо зеленеет на глазах, желчь и ненависть переполняют его.
– А знаешь, что будет с тобой, маленькая Мэгги? – говорит он. – Завтра твоего мужа казнят. Да, ему было обещано другое за все признания, которые он сделал… Но он заслуживает смерти, его казнят. Ты будешь смотреть. И помни, что обвинений достаточно, чтобы казнить и тебя тоже. Стоит только захотеть. Одно неверное движение, и ты будешь следующей. Потом Лисмор перейдет к другому. Я пока еще не решил, кого сделать герцогом Уолшира, но скоро решу. Пока эти земли перейдут казне. А ты… Тебе я найду нового мужа. Самого уродливого и старого, какой только есть.
– Старого, это хорошо, – сказала я. – Быстрее помрет.
У Эдварда дернулась губа.
– И не надейся.
Очень хотелось спросить – что будет с Хэлом. Но я вижу, однозначного решения тут пока нет. Эдвард ненавидит его и хочет крови. Но Эдвард не совсем дурак, чтобы убивать. И если разум, все же, возьмет верх, то и мне есть на что надеяться.
– Это ведь с самого начала был твой план? – сказала я. – Инсценировать собственную смерть, отойти в сторону и смотреть, как станут сражаться за корону? Это ведь так удобно. А потом прийти и устранить победителя. Хэла отодвинуть легко, он отдаст тебе без боя. А если бы победил Малькольм? Ты не подумал? Если бы Кеннет устроил несчастный случай для Роберта, а сам объявил себя королем, как муж единственной твоей дочери? Если бы Хэмиш успел прибрать все к рукам? Но ты был уверен, что Хэл справится. А потом уступит корону тебе. Только ведь ты же понимаешь, что армия на его стороне? Особенно теперь, после победы над Малькольмом. Что многие на его стороне. И тебе не простят.
Глава 22. О том, что выход непременно должен быть
Хэл сидел у окна, читал.
Кривая башня. Конечно, это тюрьма, но условия не самые ужасные. Для благородных господ. Темновато, довольно сыро, но просторная комната, нормальная мебель, свечи на столе.
Когда открылась дверь, Хэл поднял голову, а как только я вошла – вскочил на ноги.
– Мэг!
И так хочется броситься ему на шею, но все так сложно сейчас. Я даже не знаю, как объяснить. С Эдвардом мы заключили договор. Не могу сказать, что он выгоден нам обоим, но теперь, по крайней мере, я понимаю чего ждать.
У меня двое детей, я не могу просто взять и отказаться от всех условий. Даже Роуз… Устроить новое назначение для ее мужа… такое, которое сразу поставит под удар – это так просто. Они оба так далеко, но Джейк офицер флота и все равно подчиняется короне.
Даже так…
Мне приходится быть осторожной.
Кажется, ловушка почти захлопнулась, но все же, надежда до сих пор есть. Пока неясная, смутная, но… хочется думать, что еще не все потеряно. Можно изменить, вернуть.
Что-то наверняка можно сделать.
Вчера утром я стала вдовой.
Думаю, Хэл все видел. Его окна как раз выходят на замковый двор и эшафот.
Вчера я была там.
Что я почувствовала?
Не знаю.
Облегчение? Я снова свободна? Но ведь нет… никакой свободы не прибавилось. Да и желать Грэгу смерти… Да, я никогда не любила его. И первые годы в браке с ним – были почти адом. Потом все успокоилось. Мы просто жили в одном доме. Да, он нередко позволял себе нелестные высказывания в мой адрес, много чего позволял… но это слова. Не могу сказать, что меня это действительно задевало. Когда-то давно – может быть, но не теперь.
Я желала свободы, развода. Но смерти ему… нет, пожалуй, не желала. Смерть – это слишком.
Пусть он заслужил, измена королю действительно карается смертью, но такому королю, как Эдвард не слишком-то хочется хранить верность. Как ни странно, но именно за измену не хотелось его осуждать.
Грэг не ожидал такого исхода.
Я видела, как его вели. Видела страх и растерянность. Он не мог поверить, что с ним обойдутся так. До последнего. Эдвард и сам сказал, что обещал ему жизнь в обмен на признания, но обманул. И эта несправедливость задевала больше всего.
Ничему нельзя верить.
Грэг стоял там, у плахи… Когда
