через час я в комнате собирала вещи. Как неожиданно все повернулось, еще утром мы с Бастианом лежали на этой кровати вместе и думали о совместном будущем, как уже все полностью поменялось не в лучшую сторону. И даже непонятно было, когда мы в следующий раз увидимся.
Я судорожно думала о том, какой найти выход из этой ситуации, но итог мог быть плачевным — смерть мужчин, к которым уже прикипела душой. И что, скажите пожалуйста, тут можно сделать? Я сама, своим же пальцем подписала тот договор, ради спасения Берта. А сейчас на кону была не только его жизнь.
Я заглянула в черные глаза Криаса, пытаясь понять, правда ли он способен отдать приказ расправиться со всеми моими мужьями, если не пойду с ним. Император стоял в проеме двери и чутко следил за каждым моим движением. На его лице не было ни одной эмоции и только по сложенным на груди рукам можно было определить, что мужчина напряжен.
— Это все? — он кивнул на полный чемодан и небольшую сумку с вещами, что я успела тут нажить.
А я с трудом могла на него смотреть, чтобы не накинуться и не вцепиться в волосы, выдергивая по одной луковице, ну или хоть расцарапать величественную рожу.
Часом ранее в кабинете Питера Бастиан попытался это сделать — набросился на императора и в пылу попытался ударить его по лицу, но гвардейцы быстро подсуетились и скрутили мужчину.
— Только в знак нашей многолетней дружбы я не стану судить тебя за нападение, — холодно процедил Криас, смотря прямо в глаза дознавателю.
А когда и ректор вскочил с кресла, зло сверкая глазами, я не выдержала:
— Пойду собираться, — махнула на них рукой, еще не хватало, чтобы все передрались.
Проходя мимо стола Питера, украдкой схватила пишущее перо и засунула его в карман, сжимая в пальцах наконечник. На безрыбье и рак рыба, а нормального оружия у меня нет.
Ну что, Мила. Любишь кататься — люби и саночки возить. Он помог тебе тогда и время расплаты пришло. Никто не обещал, что желание будет простым.
— Можно я попрощаюсь с остальными?
— Нет. Времени мало. Нам еще ехать всю ночь, — отказал император, а выражение его лица стало еще более мрачным.
Я поджала губы и покосилась на гвардейцев, что прибыли с Криасом. Они контролировали ситуацию и даже попытайся я сейчас вырубить эгоистичного правителя, сбежать все равно не дали бы. Это только себя подставлять.
Судорожные мысли не помогли найти выход. Сомневаюсь, что он бы надолго оставил меня одну, даже отпросись я в туалет.
Криас забрал мою сумку и чемодан, и мы вышли на улицу. Там было еще несколько десятков гвардейцев, что оцепили здание академии по периметру, они стояли как каменные человечки, не реагируя ни на что. Одному села муха на щеку, но ни один мускул не дрогнул.
У кареты меня ждали мои мужчины. Собрались в полном составе, даже Сигурда на ноги подняли. Кажется, ему все еще некомфортно было долго стоять в вертикальном положении, но это не мешало потомку великанов сверлить убийственным взглядом императора, что вышагивал рядом со мной.
У Бастиана теперь был фингал под глазом, он прошептал губами «я тебя найду», мужчина стоял рядом с Греем, что провожал меня печальными глазами. Они мне теперь будут приходить во снах. Я улыбнулась, пытаясь его успокоить, и муж ответил самими уголками губ, кивнув, словно понял, что я хотела донести. В конце концов, меня же не на убой ведут. Надеюсь.
Берт вообще чуть ли не плакал и одновременно готов был ринуться в бой. За него переживала больше всего, без меня же никто не позаботится, а он как слепой котенок, с трудом адаптируется к новой реальности. Это я-то дитя цифрового века, ко всему приспосабливаюсь, а он рыцарь из соответствующего мира.
— Я подойду к ним на пару минут.
— Нет. Отвыкай от них.
— Почему я должна отвыкать? — процедила сквозь зубы так, чтобы слышал только он, — это мои мужья, брак подтвержден, записи в реестре есть.
— Если тебя волнуют записи, я могу отдать приказ и их уберут.
Я прикусила язык. Совсем забываю, что говорю с человеком, что может на территории этой империи все. Непримечательная внешность обманчива. Да и спокойный он слишком. В тихом омуте черти водятся.
Я взглянула на своих мужчин последний раз перед тем, как сесть в карету. Заметила смазанное движение — Берт рванул в мою сторону, но гвардейцы повалили его на пол и стали бить. Дальше я не видела — Криас закрыл дверцу и задернул шторку.
Сердце разрывалось, колотилось где-то в горле. Перед глазами стояла картина поваленного наземь мужа, на улице был шум и страшные звуки ударов.
Я сжала в кармане железное перо. Мы с императором остались одни и никто нас не видел. Момент был подходящим, пока Криас повернул голову немного вбок, поправляя воротник, я достала из кармана орудие и без сожаления засадила его в плечо мужчине одним резким движением — сомневаться было нельзя.
Он взревел, схватился за раненную часть тела, а я распахнула дверцу и выскочила наружу.
Не знаю, на что надеялась. Это был жест отчаяния. Стала вертеть головой, рассматривая обстановку. Все было смазанным, люди кругом, какая-то потасовка у кареты, вспышки чей-то магии. Я даже не могла разобрать, где свои, а где враги.
Император схватил меня за шкирку и затянул обратно в карету, повалив на лавку.
— Дура! — рявкнул он и одним рывком выдернул наконечник с тела, откидывая его в сторону.
Карета двинулась с места, увозя меня в неизвестность.
Ехали молча, только и слышно было, как колеса кареты шуршат по грунту и траве.
Криас откинулся на лавке напротив меня и читал какие-то бумаги, периодически разминая раненное плечо, будто оно просто затекло.
Я смотрела в окно, сквозь просвечивающуюся шторку можно было разглядеть некоторые пейзажи — опушки и высокие сосны, цветущие поляны — большая часть империи была незастроенной и Кивию от Карры отделяла сотня километров лесов и зарослей. И хотя мы ехали по Королевскому тракту в круге гвардейцев в седлах, но карета все равно подпрыгивала на ухабах. В такие моменты Криас кривился и хватался за плечо, бросая на меня взгляды, в которых явно читалась злость.
На его одежде было кровавое пятно. Другой император остановил бы всю процессию, чтобы кто-то обработал ранение, но Криас старался не обращать внимания на увечье. Совсем чокнутый, так же можно и усложнение заработать.
