этом разговоре нет ни малейшего смысла.
— Но…
— Прочь!
Я нахмурилась. То, с какой уверенностью мужчина меня изгонял, наводило на определенные мысли, лишенные радостного смысла.
— Нет, — уперлась я. — Никуда не уйду, пока ты не объяснишь мне, почему стрел внезапно стало меньше. Я говорила с Себастьяном, и он сказал, что после разбора архива материалов для изготовления станет гораздо больше. Разве это не должно способствовать изготовлению стрел в большем количестве?
Очевидно, логика Себастьяна, и до того не слишком стойкая, после этих слов вообще дала сбой. Он выщерился, глядя на меня так, словно я только что обвинила его в чем-то ужасом, и схватил со стола железные щипцы.
Такими можно и убить, подумалось мне.
Нас разделяла всего лишь тележка, и я как-то запоздало осознала, что этого довольно мало для защиты. А Георг, зло щерясь, уверенно наступал на меня. И что-то мне подсказывало, что простым побегом дело не исправишь.
— Эй, я не понял, — донеслось вдруг из дверного проема, — это что тут такое происходит?!
Георг затянулся и буквально вытянулся в струнку, только заслышав знакомый голос. Я тоже насторожилась, правда, реагируя не на своего спасителя, а на то, как напрягло его появление Георга. В человеке, пришедшем мне на помощь, не было ничего настолько страшного, чтобы бог огня, громила, который, наверное, с трудом втискивается в дверь из-за ширины своих плеч, вдруг бледнел и пятился.
Я обернулась, подтверждая свои подозрения: в дверях действительно стоял Рене. Выглядел он как-то странно; в полумраке комнаты бог красоты показался мне особенно бледным и каким-то измученным. Я не знала, были ли мои предположения хоть сколько-нибудь правильными, но почему-то поймала себя на мысли, что мужчина был у Матильды.
Выглядел он так, словно из него кто-то одним махом выпил всю силу.
Тем не менее, ни страха, ни даже малейшей опаски по отношению к Георгу он явно не испытывал.
— Что стряслось, сестренка? — поинтересовался Рене. — А то вы тут ругаетесь, думаю, может, что-то серьезное? И моя Эдита нуждается в помощи?
Он подошел ко мне ближе, обнял рукой за плечи. Я непроизвольно втянула носом воздух и усмехнулась, почувствовав легкий флер женских духов. Значит, таки от Матильды…
Интересно, а какая она была? Я ни с того ни с сего ощутила легкий укол ревности. Понятное дело, я на Рене не претендовала, да и почему-то подсознательно относилась к нему как к родному брату, но сестринские же чувства моментально отозвались в сознании: а достойна ли его эта женщина? Или просто играет с ним? Рене ведь смертен. А она — из Истинных, ещё и Верховная. Ей жить и жить.
Я вздрогнула, но решила оставить свое мнение по этому поводу при себе же. Нечего совать свой нос в чужую любовь. Мне и своих проблем хватает. Георг этот, например.
— Георг выдал мне слишком мало стрел, — заявила я. — После того, как мы с купидонами расчистили архив. Сказал, что, видите ли, получил подтверждение моей бездеятельности, и должен немедленно сократить норму, чтобы потери не были катастрофическими. А до этого, когда в архив нельзя было зайти из-за завалов, его ничто не смущало.
— Однако, — защелкал языком Рене. — Как интересно.
Георг нахмурился.
— У меня мало материалов, — произнес он. — И я не могу позволить себе разбазаривать их на стрелы, которые наверняка не долетят до цели.
— Надо же! — усмехнулся Рене, оттесняя меня от тележки и наступая на Георга. — А мне казалось, что материалов у тебя предостаточно. Не потому ли ты ими приторговываешь, что у тебя есть определенные излишки?
Бог огня издал нечто среднее между шипением и возмущенным рыком, но возражать не посмел. Очевидно, Рене таки знал, о чем говорил.
— Будь добр, поскреби по сусекам, — с угрозой промолвил он, — и попытайся подобрать что-нибудь подходящее для Эдиты. Теперь, когда она решила работать полноценно, стрелы точно не буду утеряны.
— Сегодня это уже невозможно, — мрачно промолвил мужчина. — Я не могу достать стрелы из ниоткуда.
— Значит, достань их на завтра, — пожал плечами Рене. — Видишь? Мы даем тебе маневры для действия. Сколько тебе надо, дорогая?
— Минимум шестьдесят, — решительно промолвила я. — И со временем я надеюсь на увеличение этого количества. Мои купидоны отлично справляются с поставленными заданиями.
Бог огня сжал руки в кулаки, но опять не посмел возражать.
— Будут, — прошипел он. — Завтра утром присылай своих. Надеюсь, амулеты действительно все чистые, и мне не придется потом отгребать за твои преступления, Эдита.
— Если тебе и придется отгребать за какие-то преступления, то исключительно за свои, — решительно промолвил Рене. — Эдита, пойдем.
Он первым повернулся к двери и решительно направился к выходу. Я, растерявшись, задержалась на несколько секунд, но быстро одумалась и двинулась было за Рене, но уйти не успела — меня остановил оклик Георга.
— Эдита, подожди!
— Да? — я обернулась.
— У меня нет повода тебе доверять, — мрачно промолвил он, — а у тебя — нет повода доверять мне. Но прислушайся к моему совету. Держись от него подальше.
— Почему? — удивилась я. — Рене мой брат!
На самом деле, нет, потому что я из другого мира, но доверять этот секрет Георгу — последнее, что я собиралась делать.
— Потому что, — Георг скрестил руки на груди, — твой братец водится с Матильдой. А это уже признак того, что с ним надо держаться поосторожнее.
Я нахмурилась.
Георг был не первым человеком, который обращал мое внимание на отношения Рене и Хранительницы Времени. Но я не считала, что имею право лезть в чужие дела.
— Мой брат — взрослый мужчина, — отрезала я, — и имеет полное право на свою личную жизнь. Не вижу повода вмешиваться в его отношения с Матильдой. И тем более не считаю нужным прислушиваться к советам от совершенно чужого человека, который, к тому же, отказывается от сотрудничества.
— Дело твое, — буркнул Геор, явно обижаясь. — Но помни, что ты потом об этом сильно пожалеешь!
Проигнорировав предостережение Георга, я с чувством выполненного долга покинула его кабинет. Впереди было ещё огромное количество дел, которые необходимо сделать, и я понимала, что мне надо вернуться к себе и взяться все-таки за работу, а не стоять здесь и ждать у моря погоды.
Однако, снаружи меня ждал Рене. Он стоял, опершись спиной о коридорную стену, и таким внимательным взглядом изучал противоположную стену, что я уж было и сама присмотрелась, не начертано ли там какое-нибудь таинственное послание. Но нет, ничего. Можно подумать, Рене заинтересовали особенности трещин в штукатурке.
— Кого-нибудь ждешь? — поинтересовалась я, останавливаясь рядом с ним и тоже
